Сладкая иллюзия - Хизер Сноу Страница 47

Дерик тоже поднялся со своего места. Он был рад слышать, что Фарнзуэрт находится где-то поблизости. Только вот почему он до сих пор не предпринял попытки связаться с ним? И все же Дерик не мог позволить Эмме встретиться с Фарнзуэртом раньше его самого.

– Знаешь, я решил, что пикник – как раз то, что мне сейчас нужно.

Эмма вскинула голову.

– Правда? – Ее довольная улыбка заставила Дерика замереть. Ведь он собирался отказать ей. Дерик взвесил все «за» и «против». Ему не хотелось, чтобы Эмма ввязалась в совершенно не касающуюся ее историю. А стало быть, ее необходимо отвлечь от поисков таинственного незнакомца.

– Ведь мне когда-нибудь нужно есть, – ответил он ее же собственными словами. – Только у меня одна просьба.

На губах Эммы заиграла озадаченная улыбка.

– Какая же?

– Я хочу, чтобы мы устроили пикник у старой пещеры, где играли детьми. Помнишь это место?

Эмма рассмеялась.

– Конечно…

– Хорошо. А теперь беги домой и переоденься в что-то более подходящее для искателей приключений, – посоветовал Дерик. «И менее соблазнительное». – Можно даже что-то старое. Пригодное для прогулок по холмам. Я последую твоему примеру, а через час встретимся у тебя. Вот тогда и расскажешь мне о пирожках и бутылке вина.

Эмма искоса посмотрела на мужчину, едущего верхом рядом с ней. В простых бриджах из оленьей кожи и хлопковой сорочке он казался менее рафинированным. Эмме нравилось смотреть на него без галстука. Ведь так была видна его загорелая мускулистая шея, резко контрастировавшая с белым воротничком сорочки. Эмма также заметила, что блестящие темные волосы Дерика тоже уложены не так тщательно, как всегда. Казалось, с каждым днем он все больше освобождается от не принадлежащих ему масок и образов, постепенно превращаясь в молодого человека, которого Эмма когда-то знала.

Она радовалась тому, что ее план все же удался. Дерик довольно легко попался в расставленные ею сети, что убедило Эмму в правильности ее расчетов.

Хотя, конечно, ей пришлось поволноваться, когда Дерик отверг ее приглашение. И когда не отреагировал на флирт. И все же он поехал с ней, разве нет?

– Что заставило тебя передумать насчет пикника?

Кончики губ Дерика приподнялись в улыбке, хотя он не повернул головы, чтобы посмотреть на Эмму.

– Я вспомнил, как сильно любил пирожки, – ответил он.

Эмма подавила ответную улыбку. Она знала, что идея с пирожками весьма удачна, как и с двумя бутылками вина, которые она прихватила с собой. Эмма была очень взволнована тем обстоятельством, что Дерик все-таки передумал, потому что ей совершенно не хотелось заниматься бесплодными поисками незнакомца, которого, возможно, давно уже нет в городе. Она испытала настоящее возбуждение, когда впервые услышала об этом человеке, ибо всем сердцем желала раскрыть убийство Молли и доказать, что ее собственный лакей невиновен. Поэтому она была ужасно разочарована, когда так и не смогла напасть на след таинственного незнакомца. Так что сегодняшний пикник с Дериком послужит желанной передышкой в череде событий.

Несмотря на то что пещера располагалась на земле, принадлежащей Дерику, она находилась недалеко от Уоллингфорд-Мэнора, и это делало ее идеальным местом для игр, когда они были детьми. Ведущая к ней некогда широкая тропа теперь густо поросла бледно-желтой примулой, покачивающейся от ветра на тоненьких стебельках, кустами калины с похожими на смородину красными плодами и волчьим лыком с его симпатичными сиреневыми цветочками. Все это многоцветие так напоминало яркий ковер, что Эмме стало жаль портить такую красоту лошадиными копытами.

– Я помню времена, когда эта тропинка была плотно утоптана, – произнесла Эмма. – Моими ногами.

Только теперь Дерик повернулся, чтобы посмотреть на нее.

– Да. Ты постоянно оказывалась в моем любимом месте.

Эмма рассмеялась и слегка пожала плечами.

– Потому что знала: здесь я тебя точно найду.

В ответ раздался низкий смех Дерика.

– Ты была настоящей прилипалой.

Эмма возмущенно фыркнула.

– И все же, несмотря на ворчание и жалобы, ты все равно приходил сюда каждый божий день. – Девушка небрежно вскинула изящную бровь. – Я бы сказала, ты хотел, чтобы тебя нашли.

Губы Эммы вновь растянулись в улыбке. Она была уверена, что ему и сейчас этого хочется. Конечно, она и предположить не могла, что останется с ним наедине возле пещеры, потому что это была его идея. Все выглядело так, словно Дерик пытался предпринять свою собственную попытку соблазнения. На каком-то подсознательном уровне он хотел, чтобы его скомпрометировали. Ведь в глубине души он желал получить то, что она предлагала. Партнерство, основанное сначала на деловых отношениях, а потом, когда он привыкнет к этой идее, Эмма предложит ему цель жизни и место, которому он будет принадлежать.

Выражение лица Дерика стало задумчивым и напряженным. Оно согревало Эмму, несмотря на то что они углубились в утопающий в тени лес.

– Возможно, ты права, – произнес Дерик.

Они ехали в дружеском молчании, а их лошади постепенно сближались, по мере того как тропинка начала сужаться. Низкие кроны деревьев, росших по обе стороны тропинки, соединялись над головами всадников, образуя некое подобие свода, благоухающего дикими орхидеями и свежей влажной зеленью, опьяняющими своими ароматами.

Когда их окутала тень, до слуха Эммы донесся приглушенный голос Дерика.

– Я знаю, почему всегда убегал в этот лес, Эмма. Я пытался скрыться от матери. – Он замолчал, и девушка внимательно посмотрела на него, охваченная любопытством и завороженная… выражением сочувствия в его глазах. – А отчего бежала ты?

Желудок Эммы сжался от неожиданного вопроса. Она могла бы сказать, что просто хотела быть рядом с ним, рассказать о своей детской влюбленности, но эти слова прозвучали бы фальшиво даже для ее собственных ушей.

– От отца? – напрямую спросил Дерик. – Я слышал, он был довольно суровым человеком. Требовательным и нетерпимым к окружающим.

– Да, – призналась Эмма, – именно таким он и был. И всегда поглощенным той или иной теоремой, над которыми работал. Времени ни на кого больше не оставалось, а еще он не терпел глупцов. – «Или дочерей».

– Ты никогда не была глупой, Эмма.

– Да, но я была разочарованием. Хотя бы из-за своей половой принадлежности. И он никогда не позволял мне забывать об этом, даже когда молчал. – Эмма повела плечом, чтобы прогнать охватившую ее слишком знакомую боль. – Джорджу приходилось еще хуже, потому что он был сыном. Мужчиной, который должен был с гордостью нести титул отца. Но мозг Джорджа не мог работать так же, как его мозг… как мой. И отец всегда испытывал горечь разочарования. Я не очень хорошо помню, когда именно Джордж уехал из дома, но поговаривали, будто между ними началась настоящая вражда.