Колдовская любовь - Вирджиния Хенли Страница 47

Едва конь остановился во дворе замка Эскдейл, Хит спрыгнул на землю и снял Рейвен. Воины немедленно выступили вперед, чтобы взять под уздцы лошадей Хита и Рэмзи. Молодые люди побрели к замку, и Рейвен наконец нарушила молчание:

— Спасибо за прекрасный день, Тина. Я бы не отказалась от такого за все сокровища мира.

— Еще ничего не кончено, — подмигнула Тина. — Мы вернулись задолго до полуночи.

— Не вмешивайся в чужие дела, ведьмочка, — велел Рэм и, подняв жену, понес ее в главную башню. — Я знаю, тебе не терпится помочь брату, но он и без тебя сумеет задрать подол у девицы.

Рейвен и Хит медлили у лестницы, ведущей в их покои. И никак не могли отвести глаз друг от друга, она — застенчивых, он — дерзких. Девушка не выдержала первой: опустила ресницы и, взяв его за руку, стала подниматься. Колени у нее слабели с каждым шагом. В то же мгновение, как за ними закрылась дверь, Хит обнял ее. Его сверкающие глаза обещали запретные восторги и соблазняли на опрометчивые поступки.

Рейвен приоткрыла губы и позволила его языку скользнуть в жаркую сладостность ее рта. Ощутив вкус вина, она почувствовала головокружение и прильнула к нему, наслаждаясь своей слабостью, женственностью и беззащитностью. Сегодня все решения принимает он.

Хит подхватил ее на руки, отнес в соседнюю комнату и уложил на постель. Плащ полетел в один угол, сапожки — в другой. Его рука проникла под одежду, потянула за подвязку, но Хит тут же передумал. Он представлял ее в шелковых чулочках с того момента, как подбил выбрать черную пару. Он стащил с нее белые батистовые панталончики, взял маленькую ножку и поцеловал крутой подъем. Дикое нетерпение, побуждавшее поскорее добраться до постели, подгоняло его всю дорогу от Хоуика, но теперь он вдруг захотел наслаждаться каждой секундой.

Хит поднял Рейвен, расстегнул платье и стянул его с плеч. Светло-зеленый наряд весенней полянкой светлел на полу. Девушка осталась в одной сорочке и баске — коротком корсете. Он развязал ленты, и сорочка тоже соскользнула на пол, открывая ее ноги в черных чулках. За ней последовал баск. Кремовая кожа обнаженных бедер резко контрастировала с черным кружевом волос внизу живота. У Хита пересохло в горле при виде ее сочных, задорно топорщившихся грудок с изящными розовыми вершинками. Он дотронулся до ее сосков, и на его глазах они превратились в тугие бутончики. Потом коснулся их губами.

Все это время Рейвен словно пребывала в восхитительно теплом полусне, но стоило ему припасть к ее груди, как она едва не лишилась чувств и изогнулась навстречу ласкам. Он стал попеременно пробовать на вкус каждую горошинку, и она тихо вскрикнула. Ее обуяло страстное желание ответить тем же, и она принялась лихорадочно возиться с его одеждой. О, Хит читал каждую ее мысль, он порывисто сбросил куртку и рубашку и снова сжал ее в объятиях. Жесткие темные волоски коснулись чувствительных вершинок ее грудей, и она вонзила ногти в широкие плечи, изнемогая от восхитительной слабости. Он позволил ей скользить по своему телу, пока ее ноги не коснулись ковра. Рейвен случайно задела щекой его сосок и, высунув язычок, сначала с любопытством лизнула, а потом в безоглядном порыве взяла его зубами и прикусила.

Хит не отстранился, восхищенно глядя на ее лицо с томно опущенными веками, наблюдая за ее растущим возбуждением. Он легонько сжал ее грудь, провел ладонью по животу и стиснул раскаленный венерин холмик. И был вознагражден криком. Увидел, как глаза затуманились, затем она выгнулась, надавив на его руку. Пальцы стали мокрыми от влаги, и Хит понял, что не может больше ждать. Он должен испить ее хмельное вино.

Он почти бросил ее на постель, рассыпал по подушке роскошные волосы, смотрел и не мог насмотреться. Но все же раздвинул ее ноги, провел пальцем по чулкам, погладил внутреннюю сторону бедер и, наклонив голову, припал к зовущему лону.

— Нет! — ахнула она. Но Хит поднял голову и взглянул на нее.

— Рейвен, не отказывай голодному. И не лишай себя удовольствия.

Он благоговейно поцеловал ее холмик, осторожно подул на темные завитки и, вдохнув мускусный аромат, коснулся кончиком языка крохотного розового бугорка. Она вздрогнула, охваченная острыми, мучительными ощущениями. Затем он медленно проник внутрь и принялся ласкать ее.

Рейвен казалось, что она спит. Это немыслимо! Она не может отдаваться Хиту Кеннеди и позволять ему подобные вольности. Но опьяняющее наслаждение было слишком реальным, и она запустила пальцы в его густые волосы.

Она словно издалека услышала чей-то стон и не сразу поняла, что это стонет она. Она вжимала его голову в свое истекающее медом лоно и, когда наслаждение стало непереносимым, откинула голову и закричала:

— Хит! Хит!

Хит отстранился, сбросил остатки одежды и, обнаженный, подошел к ней. Она молча смотрела. Он властно прижал ее к сердцу и завладел розовым ротиком. Провел языком по мочке уха, поцеловал уголки рта. Губы скользнули по ключице, вернулись к вискам и векам, снова припали к губам. Поцелуи стали крепче. Они не отрывались друг от друга, потерявшись в блаженстве медленных, плавящих тела поцелуях. Их языки сплетались, и он все пил и пил ее нектар. Он терял рассудок, становясь все требовательнее. Поцелуи все длились: пламенные, упоительные, бесстыдные, жаркие, чувственные, хмельные. Хит никак не мог насытиться. Его плоть, ставшая тверже мрамора, подергивалась и пульсировала. Атласные бедра прижались к его ногам… наверное, ее потребность так же велика…