Только ты - Элизабет Лоуэлл Страница 47

— Что? — тихо спросил Рено.

Ева попыталась притянуть к себе его рот, но Рено был сильнее. Его губы лишь касались губ Евы, дразня и удерживая ее от большей глубины и от страстных посягательств.

— Чего ты хочешь? — шепнул он.

— Поцеловать тебя.

Он коснулся ее рта губами.

— Так?

— Нет… Да…

— Да или нет?

Кончиком языка он дразнил полуоткрытые пухлые девичьи губы, пока Ева пыталась приблизиться к нему.

— Да, — сказала она, дрожа от прикосновения его языка.

Он отодвинулся.

— Нет! — произнесла она поспешно.

— Да или нет? Определись, сладкая gata.

— Рено, — сказала Ева горячо, — я хочу… сильней.

У него прервалось дыхание, словно его хлестнули кнутом.

— Открой рот, — сказал Рено грудным голосом. — Поцелуй меня так, как ты хочешь. Дай мне увидеть, что ты хочешь этого не меньше моего.

Солнечные блики играли на губах и кончике языка Евы. Рено тихонько застонал и обвил девушку руками, подняв ее лицо.

— Сильней, — повелел он, водя приоткрытыми губами по ее губам.

Ева, дрожа, повиновалась.

Рот Рено замкнул ее рот, его язык скользнул в открывшуюся теплую глубину. Он овладел ее ртом так, как хотел бы овладеть ее телом, неразрывно слившись с ней и ее сладостным теплом.

Рено расстегнул лифчик.

Ева поняла, как она хотела этого, лишь когда ладони Рено накрыли круглые холмики груди, а его пальцы превратили соски в тугие гордые пики. Она поняла, что он полулежит на ней, лишь тогда, когда его пальцы стали играть с напряженными сосками, высекая из нее искры огня, и Ева выгибалась всем телом навстречу его телу.

Еве хотелось кричать от чувственного наслаждения, но из груди вырывались только приглушенные стоны. Рено перехватывал их ртом и молча требовал новых, лаская нежные девичьи груди. Его длинные пальцы гладили, покачивали, сжимали упругие холмики, а Ева в истоме металась под ним.

Рено лег наконец, даря ей то, чего ей бессознательно хотелось. Его бедра оказались на бедрах Евы, затем опустились чуть ниже, когда она раздвинула ноги, инстинктивно стремясь к тому, чтобы ее ноющая теплая плоть соприкасалась с жестким свидетельством его страсти.

Ева не знала, кто из них издал стон, когда Рено расположился на ней. Она знала лишь то, что пламя обволакивает ее. Она впилась ногтями в мускулистую спину Рено, находясь в тисках жгучего наслаждения.

Рено не возражал против ногтей. Он лишь застонал в ответ и еще сильнее прижался к ее бедрам. Между ногами у нее стало влажно.

Ева на миг застыла от удивления, но затем ей стало не до того. Бедра Рено пошевелились снова, разлив пламя по всему ее телу. При этом его язык проник в рот Евы, полностью завладел им, но это лишь раздразнило ее, не давая того завершения, к которому она стремилась.

Рука Рено оказалась между тел. Шорох спускаемых брюк был заглушен протестами Евы из-за того, что он оторвал свое тело от ее бедер.

— Не беспокойся, gata, — вкрадчиво сказал Рено, освобождаясь от одежды. — Я никуда не ухожу.

Ева едва ли слышала его слова. Она поняла лишь то, что Рено снова вернулся к ней, но не касается той части ее тела, которая больше всего просила об этом. Она задвигалась, пытаясь восстановить положение. Однако ему удавалось уклониться.

— Рено! — произнесла она нетерпеливо.

— Что? — спросил он, не дождавшись продолжения.

При этом он пробежал зубами по ее шее.

У Евы не было слов для ответа, потому что она никогда не испытывала того, что испытывала сейчас.

Рено незаметно улыбнулся, потому что он знал, о чем она беспокоится.

— Так в чем дело? — спросил он снова.

И снова стал покусывать нежную кожу, слушая прерывистый шепот Евы.

— Я не могу… Я… не знаю…

Он поймал пальцами сосок и потянул за него. Ева издала хриплый стон, ее тело выгнулось, словно тетива. При этом движении Рено расположился более основательно на ее ногах, но все еще не так, как ей того хотелось. Она сжала ладони от разочарования. Она изгибалась под ним, умоляя его дать ей желаемое.

— Раздвинь ноги, — прошептал он.

При этих словах он сдвинул свои бедра таким образом, чтобы лишь коснуться пылающей плоти. Это заставило ее вскрикнуть. Она пошевелилась, умоляя о продолжении сладостного насилия.

— Еще, — проговорил он хрипло. — Дай мне увидеть, как ты желаешь меня.

Ева снова пошевелилась.

— Еще, gata. Ты видишь, как тебе этого хочется. Приподними колени…

Она выполнила просьбу Рено, раскрыв ноги таким образом, чтобы он свободно лежал между ее бедрами. Он стал медленно дразнить ее соски, любуясь ею в тот момент, когда дотрагивался до чувствительных розовых пирамидок.

— Да, — сказал Рено, когда Ева невольно приподняла бедра ему навстречу, — вот так. Покажи мне, что ты хочешь меня.

Сладостных мучений, которые причиняли руки Рено ее груди, Еве было уже недостаточно. Она металась, горячечно водила головой, бедрами, ища разрядки.

— Рено, я… — Ева закусила губу. Трепет пробежал по ее телу.

— Я знаю… Я вижу…

Легко сдвинув ткань панталон, пальцы Рено скользили по незащищенным девичьим тайнам, лаская шелковистую поросль и упругие лепестки, не касаясь лишь одного.

— А теперь и ощущаю, — сказал он грудным голосом.

Ева задохнулась от страха и страсти, осознав, что лежит перед Рено в совершенно откровенной, беззащитной позе.

Рено отыскал и осторожно сжал нежный набухший бутон, который трепетал от желания. Ева испытала такой взрыв удовольствия, что вскрикнула и погрузилась в сладостную истому.

— И еще раз так, — прошептал Рено, очерчивая большим пальцем круг возле бутона, дразня и разжигая его.

Ева прерывисто застонала.

— Дай мне почувствовать твое удовольствие, — прошептал он. — Сейчас.

Рено коснулся бутона, и она подарила ему то, о чем он просил.

— Ты словно родник, который начинает фонтанировать от одного лишь прикосновения, — шепотом произнес Рено.

Его пальцы возобновили ласку, вызвав новую волну наслаждения.

— Мне это нравится, gata. Это слаще всего на свете.

Его пальцы блуждали по нежным тайнам, легко касаясь кончиками атласной горячей плоти.

Сладостные токи пронизывали все тело Евы. Она не заметила, в какое мгновение произошла подмена пальцев чем-то иным. Она знала лишь то, что он не касается одного места, которого должен коснуться. Ева провела ногтями по спине, словно умоляя его о чем-то важном.