Лилия и меч - Сара Беннет Страница 47

На другое утро Лили с трудом проснулась, разбуженная запахом свежеиспеченного хлеба.

– Миледи, хозяин велел вам немедленно собраться! – раздался от двери голос Уны.

Лили села, путаясь в длинных распущенных волосах.

– Собраться для чего? – спросила она хриплым со сна голосом.

– Лорд Радолф сказал, что вы не станете задавать вопросы.

Ночью Лили долго не могла уснуть, ее не оставляли мысли о письме, которое она обнаружила. «Любимый». Она больше не могла делать вид, что странное поведение Радолфа и леди Анны Кентон не имеет ничего общего с любовью. Но ведь другие мужья тоже флиртуют с женщинами, однако это ничего не значит: мужчины зачастую женятся, руководствуясь разумом, и не рассчитывают найти физическое удовлетворение со своими женами, поэтому ищут развлечений на стороне. Так стоит ли волноваться из-за подобной чепухи?

Однако ее ситуация была иной. Они с Радолфом получали друг от друга безграничное физическое удовлетворение, и леди Анна была супругой богатого и важного лорда. Но Радолф, такой сильный и неутомимый, почему-то слабел перед ней.

Лили не сомневалась, что он пойдет на свидание к часовне Святой Марии. Ее пронзила дрожь, и она прижала вспотевшие ладони к покрывалу. Почему это с ней происходит? Ей нужно направить мысли на другое: она должна подумать, как лучше помочь своему народу, и для этого стать такой, какой была прежде, используя свое положение с максимальной выгодой. Почему бы ей вновь не превратиться в надменную холодную женщину, какой она была в замужестве с Воргеном?

Всю ночь Лили пролежала без сна, ворочаясь с боку на бок и думая о Радолфе. Если он и впрямь вернется к леди Анне, этого она не вынесет.

Для нее Радолф был подобен жаркому, гудящему огню в комнате, в которой прежде царил ледяной холод. Его тепло и притягательность влекли ее к нему, хотя разум предупреждал, что она совершает ошибку, что это обман и пламя может погаснуть так же быстро, как возгорелось. Однако вместо, того, чтобы внять голосу разума, она захмелела и, потеряв бдительность, пошла ему навстречу. Ее не интересовало ничто, кроме огня, и никто, кроме Радолфа.

Теперь он готовился одержать победу там, где Ворген и Хью потерпели поражение.

– Леди! – Уна продолжала нетерпеливо тормошить ее. – Да вставайте же скорей!

Глубоко вздохнув, Лили нехотя выбралась из своего теплого, уютного кокона и убедилась, что Уна снова сотворила чудо из ее ограниченного гардероба, вычистив и выгладив всю ее одежду.

Лили умылась, оделась и направилась к двери.

Как бы она ни готовилась к встрече с Радолфом, его облик, как всегда, оказал на нее будоражащее воздействие. Ее щеки порозовели, и пульс участился.

Радолф нервно ходил по залу, заставляя своих людей нервничать. Услышав скрип двери, он повернулся в сторону Лили и бросил на нее мрачный взгляд.

– Идемте, леди, скорее, – проворчал Радолф.

– Да, милорд. – Лили поежилась. – Только не могли бы вы сказать мне, куда мы направляемся?

Должно быть, Радолф прочитал признаки сомнения на ее лице, его ладонь успокаивающе легла на плечо Лили, словно призывая ее расслабиться и уступить его силе.

– Не волнуйтесь, леди. Я просто хочу купить ткани, чтобы сшить вам достаточно новой одежды.

Супруга Меча Короля не должна испытывать неловкость в присутствии тех, кто ниже ее по положению. Лили сверкнула глазами.

– Испытывать неловкость?– прошипела она. – Не я виновата в том, что хожу в лохмотьях, а ты! Долгие недели ты гнал меня из одного укрытия в другое, а потом потащил через всю страну в Йорк. Может, для такой жизни у меня должны быть припасены наряды из шелка?

Темные глаза Радолфа зажглись весельем, и он рассмеялся.

– А когда мне подарили прекрасное платье, ты его сжег!

Улыбка с его лица исчезла, и у Лили сжалось горло. Не слишком ли далеко она зашла?

– Берегитесь, миледи, а не то я могу передумать.

Лили вскинула голову:

– Как пожелаешь, Радолф. Если Вильгельм Завоеватель поинтересуется, почему я до сих пор ношу лохмотья, я отвечу, что просто Радолфу не по душе мои речи.

Некоторое время Радолф продолжал неподвижно смотреть на нее, затем фыркнул:

– Вильгельм и ваш король, миледи, хотите вы того или нет. Лучше признать поражение. Здесь отныне правят норманны.

Глаза у Лили вспыхнули.

– О да, я признаю поражение, Радолф, и даже намерена потребовать от своего народа признать в завоевателях новых правителей. Я могу отдать тебе свой разум и способность рассуждать здраво, но мое остается моим, и в моем сердце норманны навсегда останутся оккупантами на земле моего отца.

В глубокой тишине люди Радолфа, затаив дыхание, ждали, что ответит их командир.

И снова он удивил ее.

– Хорошо сказано, леди. Вы горды, и я использую то, что вы предлагаете. – Он взял ее руку, и все мысли Лили испарились, кроме одной: как же хорошо она вписывается в его ладонь. – Идемте, лошади ждут. К тому же у меня впереди еще много работы.

После утреннего дождя Йорк сверкал и светился яркими красками. Улицы блестели чистотой, отмытые от привычной грязи и мусора, а ручьи, сбегая по дорогам, устремлялись прямо во вздувшиеся воды Уза. К тому времени, когда отряд Радолфа отправился в путь, тучи рассеялись, открыв нежно-голубое небо. Строители по всему городу уже приступили к работе, трудясь по заказу нового хозяина земель над возведением каменных построек.