Вечность в тебе - Аннэ Фрейтаг Страница 47

Когда чуть позже я вхожу в нашу прихожую, мне в нос с порога бьет спертый запах. Я как-то слышала, что старики в какой-то момент начинают странно пахнуть. С заброшенными квартирами, по-видимому, дело обстоит аналогично. С этой, по крайней мере, так. Здесь пахнет смесью высохшей краски и пустоты. И все-таки я улыбаюсь, пока снимаю ботинки и открываю несколько окон – окно в ванной остается закрытым. Свежий воздух устремляется через мою комнату, мимо меня и дальше на кухню. Я ставлю смартфон на зарядку. Зарядный кабель подобен пуповине, которая в любой момент способна вернуть его к жизни. Спустя несколько секунд черноты дисплей загорается, и появляется маленькое надкушенное яблоко. В какой-то из последних дней мой телефон просто отключился. А я даже не заметила. Мне было все равно.

Я набираю пин-код, откладываю свой телефон в сторону и наполняю чайник водой. Когда включаю его и достаю из шкафа чайные пакетики, меня вдруг охватывает неодолимое желание подойти к окну и изо всех сил закричать, что мы с Джейкобом вместе. Что мы целовались. И что он целует меня точно так же, как и смотрит на меня. Впрочем, это никого не заинтересует. Снаружи пусто.

В этот момент я понимаю, что быть правым ничего не стоит, если для этого вам приходится отказываться от человека, от которого не стоило отказываться. От кого-то, кто все еще где-то здесь, кто не умер, от кого-то, кого вы любите. Я беру телефон и выбираю любимые контакты. Здесь записаны всего четыре номера. Один из них новый, а обладатель другого – мертв.

Но на первом месте по-прежнему стоит «Минг».

Луиза

Я еще не услышала гудка, а она уже ответила.

– Лу, – говорит Мин, – привет.

– Я поцеловала Джейкоба, – это вырывается из меня совершенно неожиданно. Как чихание, которое невозможно сдержать.

– Подожди, что ты сделала? – растерянно спрашивает она. – Когда?

– Ну, мы целовались последние три дня, – говорю я.

– Ого, это круто, – отвечает она. – И как это произошло?

Я рассказываю ей все. О терапии, татуировке и о письмах, которые получила от Кристофера с момента нашего последнего разговора. Я начинаю с того момента, где мы остановились, и заканчиваю там, где мы сейчас. Минг слушает, мы смеемся. И она говорит со мной так, будто Кристофер не мертв, а находится в соседней комнате. И вот уже я – это снова я. А мы – снова мы.

– Я просто не могу поверить, что ты поцеловала его, – все еще ошеломленная, произносит Минг. – Я никогда бы не подумала, что ты способна на такое.

– Я тоже.

– Джейкоб тебе подходит, – внезапно произносит она.

– Что ты имеешь в виду?

– Я его давно не видела, – говорит она, – но у него всегда был такой молчаливый, задумчивый вид. – Она делает паузу. – Прямо как у тебя.

– Он и сейчас такой.

– Тем не менее это круто, что ты сейчас с парнем, от которого почти все девочки в школе чего-то хотели.

– Ты преувеличиваешь, – говорю я.

– Нисколько. Девушки всегда неровно дышат к такому типу парней. А Джейкоб определенно Angry Young Men ^[18].

– Angry Young что? – спрашиваю я, смеясь.

– Есть такое понятие, – говорит Минг. – Мы недавно проходили на английском.

– Хорошо, и что именно означает Angry Young Men?

– Это выражение придумали журналисты, – объясняет она. – Оно стало синонимом обозначения художников и писателей социально-критического направления в 1950-е – 1960-е годы. Юный бунтарь, не обделенный интеллектом, как-то так.

– Держу пари, ты все это выдумала, – говорю я.

– Нет, посмотри в Википедии. Об этом есть статья. – Минг делает паузу. – И раз уж мы заговорили об этой теме, – добавляет она через несколько секунд, – в моем классе английского есть такой парень…

Джейкоб

– Ты счастлив, – говорит Артур с усмешкой, которая едва умещается на его лице.

– Так и есть, – отвечаю я. Такое признание нетипично для меня, и изумленный взгляд Артура подтверждает это. Обычно я закатываю глаза и говорю какую-нибудь глупость, но сегодня моя улыбка не менее широка, чем его ухмылка.

– Значит, вы двое теперь… вместе? – он похож на любопытную матушку. По крайней мере, в моем представлении.

– Да, вместе, – и моя улыбка становится еще шире.

– Я рад за тебя, младший брат, – отвечает Артур. – Похоже, мы оба счастливы. – Он поднимает свою кофейную чашку. – За любовь.

– Это слишком сентиментально, тебе не кажется? – спрашиваю я.

– Даже чертовски сентиментально, – говорит он, но продолжает держать передо мной чашку.

Я ухмыляюсь и поднимаю свою, а потом мы чокаемся за любовь. Мой старший брат и я. Чаем с кофе и с понимающими улыбками на лицах.

Луиза

Через полчаса я уже знаю, что у Минг что-то было с парнем по имени Маркус, у которого темно-голубые глаза и который невероятно хорошо целуется. «И ты представляешь, у него ресницы длиннее, чем у меня», – говорит Минг. Это случилось в прошлые выходные на вечеринке. Вообще-то Минг совсем не хотела туда идти, но потом передумала. Это ли не пример решения, которое приводит к совсем другой жизни?

Сначала между Маркусом и Минг завязался разговор. «Это было совершенно безобидно. Мы просто разговаривали». После долгих разговоров и небольших излишков пива они уже не разговаривали. Они сидели на ступеньках лестницы в подъезде и целовались. Ни она, ни он не были пьяны, самое большее – слегка навеселе. Тем не менее с тех пор оба ведут себя так, будто ничего не произошло. Они смотрят друг на друга на уроке английского, а потом быстро отводят глаза. Слушать, как Минг говорит подобным образом о каком-то парне, мне непривычно. Мы с ней никогда не бредили этим. И вдруг мы обе ведем себя так. И это странным образом приятно. Это кажется таким нормальным. Это та драма, которую можно ожидать от двух шестнадцатилетних девчонок. Словно последних месяцев не было вовсе. Словно ничего не было.

Выскакивает окно чата Facebook с надписью на верхней панели «Минг Ваза». Таким было ее прозвище много лет назад, но я все еще не могу сдержать улыбки, когда вижу его.

– На этой фотографии он не особо получился, – говорит Минг. – На самом деле его глаза намного красивее.

Я нажимаю на фото, которое она мне прислала.

– По-моему, на этом снимке его глаза тоже прекрасны.

– Ты права, – говорит она. – Хотелось мне иметь такие ресницы. Ты только взгляни на эти ресницы.

– Я не вижу никакой разницы с твоими.

– Его гораздо гуще. – Возникает внезапная пауза. Сейчас Минг скажет то, о чем сейчас думает. – Думаешь, он сожалеет об этом? – спрашивает она. – Я имею в виду, о том, что было между нами.