Объятия дьявола - Кэтрин Коултер Страница 47

— Какая несправедливость! — притворно-негодующе запротестовал Чезаре, взмахнув руками, — жестом, ставшим за последние недели таким знакомым Касси. — Ты ведь знаешь, Антонио, я не говорю на твоем невыносимо-грубом английском.

Неужели ты не должен быть хоть немного вежливее со своим бедным братом?

— Простите нас, синьор, — умоляюще улыбнулась Касси. — К сожалению, я не могу воздать вашему брату по заслугам, когда говорю по-итальянски.

— А мне кажется, ты прекрасно выражаешь свои мысли на обоих языках, дорогая. Чезаре, надеюсь, ты выпьешь с нами вина? Мы можем поднять бокалы за успех Монтальто у прелестной Джованны.

Касси разочарованно вздохнула, когда Чезаре, пусть и нехотя, но все же откланялся. На прощание он галантно поднес к губам ее руку и слегка поцеловал ладонь.

— Вы должны настоять, чтобы Антонио приглашал меня почаще на виллу Парезе, синьорина.

— Тебе и без того прекрасно известно, что ты всегда желанный гость, щеголь несчастный, — засмеялся граф, похлопав брата по плечу. Лицо Чезаре озарилось лукавой усмешкой:

— Но, Антонио, в прошлом мне приходилось довольствоваться лишь твоим обществом, отнюдь не столь занимательным. Сейчас все по-другому.

— Буду рада увидеть вас снова, синьор! — искренне воскликнула Касси.

— Надеюсь, между нами всегда будет царить подобное согласие, синьорина.

Чезаре отвесил брату шутливый поклон и, кивнув на прощание Касси, вышел.

Вечером, когда они ужинали на маленькой закрытой веранде, выходящей в сад, Касси отложила вилку и вкрадчиво осведомилась:

— Я все время гадаю, милорд, что сделал бы ваш добрый брат, узнай он от меня о вашем постыдном поступке.

Прежде чем ответить, граф вздернул брови и пригубил вино.

— Говоря по правде, сага, я был доволен, когда ты придержала язычок, в противном случае, боюсь, тебе пришлось бы испытать немало унижений. Хотя Чезаре очень любит разыгрывать рыцаря перед красивыми женщинами, его преданность мне безгранична.

Касси, взбешенная насмешкой, отвела глаза:

— Значит, вы ничего ему не сказали? Граф откинулся на спинку стула и вытянул длинные ноги.

— Только, что ты англичанка и моя почетная гостья.

— Почетная гостья! Вы прекрасно понимаете, что он считает меня вашей любовницей!

— Ты, конечно, права, Кассандра, но давай не будем спорить. Если желаешь броситься к ногам моего бедняги брата и молить о покровительстве… — Граф многозначительно пожал плечами. — Он скорее всего восхитится моей дерзостью.

Плечи девушки устало опустились. Выражение темных глаз Энтони чуть смягчилось:

— Я разве не говорил, что Чезаре — мой единственный родственник? Я унаследовал от матери виллу Парезе — это ее приданое.

Завороженная нежностью его голоса, Касси подняла голову.

— Парезе.., это ее девичье имя?

— Да. Древнее уважаемое семейство, вошедшее в историю Генуи и ведущее род от Андреа Дориа. Тогда Генуя была владычицей морей.

— Андреа Дориа… — тот, который бросал в море серебряные сервизы?

Граф не сразу ответил, поглощенный своим занятием. Длинные пальцы ловко снимали кожуру с апельсина.

— Да, именно тот, — наконец кивнул он, очаровательно улыбаясь. — Неотразимый красавец, блестящий адмирал, спасший Геную в начале XVI века от французов, а потом от испанских и миланских наемников. Именно он дал Генуе олигархическую конституцию и вновь установил мир на Ривьере.

Наклонившись вперед, Энтони вручил Касси сочную дольку:

— Очень сладко. Надеюсь, тебе понравится. Касси с удовольствием надкусила апельсин, и оранжевый сок потек по подбородку.

— К несчастью, — продолжал задумчиво граф, вновь возвращаясь к давно минувшим дням, — со времен Андреа Дориа Генуе отчаянно не хватает героев. Но мы выжили и даже приобрели репутацию банкиров всех европейских стран. Именно это занятие, Кассандра, и требует моего внимания в промежутках между путешествиями и поездками в Англию.

. — Вы , банкир? — ошеломленно пробормотала девушка. — Но английские графы считают ниже своего достоинства занятия ремеслом или торговлей!

— Ты забываешь, что я наполовину генуэзец! Граф вытянул ноги, и взгляд Касси мгновенно оказался прикованным к его мускулистым бедрам, обтянутым темными штанами.

— Это старая традиция, — пояснил он, протягивая Касси очередную дольку, — восходящая к началу XV века, когда во время одной из самых мрачных страниц в истории Генуи несколько местных торговцев объединили свои средства и усилия и основали банк Святого Георгия. Эти люди, принадлежащие к самым благородным семействам, годами совершенствовали свое искусство. Если Филипп II, испанский король, нуждался в деньгах для очередной войны, он взывал к помощи генуэзских банкиров. Но, конечно, времена меняются. Генуя не может защитить себя от иностранных захватчиков. Уже в этом веке нас жестоко порабощали французы, а потом австрийцы в союзе с Испанией. Всего восемь лет назад мы были вынуждены продать Франции проклятый остров Корсику, — вздохнул Энтони и осторожно вытер подбородок и рот Касси салфеткой. — Сок довольно липкий, но, я надеюсь, тебе понравилось.

— Очень, милорд. Никогда не ела таких сладких апельсинов.

— Впрочем, довольно итальянской истории, сага, — решил граф и, бросив на стол салфетку, задумчиво навил на палец золотистый, ниспадавший на плечо локон девушки.

— Кажется, я еще не говорил, как мне нравится твоя новая прическа. Весьма элегантно.

— Перестаньте быть таким.., милым, — сухо бросила девушка, отнимая руку. Розовые губки слегка приоткрылись, обнажив ровные белые зубы. Граф совсем по-мальчишески улыбнулся и в этот миг показался Касси таким неотразимо-обаятельным, что она невольно улыбнулась в ответ.

— Но, сага, я ничуть не притворяюсь! Поверь, я не так уж плох, если ты дашь мне шанс это доказать. И единственное мое желание — угождать тебе.

Его взор устремился на вырез светло-желтого шелкового платья, не скрывающий белоснежных вздымающихся полушарий. Касси поспешно прикрыла ладонями грудь, сознавая, что по телу прошел восхитительный озноб предвкушения. Отодвинув стул, она резко поднялась.

— Я.., я замерзла, милорд.

— О, у меня есть превосходное лекарство от холода.

Он неторопливо встал и шагнул к ней. Темные, хищно сверкавшие глаза, казалось, пожирали ее. Касси нервно облизнула губы, но не отстранилась. Несколько мгновений он не дотрагивался до нее, просто стоял рядом, и когда наконец протянул руки, Касси, сама не зная как, очутилась в его объятиях, припала к груди и безмолвно подняла голову. Энтони начал настойчиво обводить языком ее губы, пока не проник внутрь. Полные груди девушки тяжело вздымались, и Энтони прижал ее к себе еще крепче.