Огонь в твоем сердце - Барбара Доусон Смит Страница 46

— С вашего разрешения, я обещал Кэтрин показать дом, — извинился Майкл перед графиней и бабушкой.

— И все же тебе не следует покидать гостей, — заметила леди Стокфорд.

— Так же как и не выполнить обещание.

Когда они с Кэтрин удалялись, Майкл проницательно смотрел на Вивьен, она так и не могла понять этого взгляда.

Вполне возможно, этот негодяй начал игру попроще, Кэтрин с удовольствием бросится к нему в постель. Ну что ж, два сапога пара. Он и Кэтрин стоят друг друга.

Графиня Ковингтон тоже удалилась, чтобы облагородить своим присутствием другую компанию.

— Слава Богу, почти все позади, — облегченно вздохнула леди Стокфорд. — Что же касается моего внука, то тебе нужно заставить его ревновать. Посмотри, сколько мужчин, ты можешь очаровать кого угодно.

Прежде чем Вивьен смогла отказаться от подобного предложения, леди Стокфорд уже представляла ее группе мужчин.

— О, в нашем саду среди сорняков выросла розочка по имени Торн, — произнес сэр Джордж Рамплинг, глаза его похотливо горели. — Я ослеплен вашей красотой.

— Вы, наверное, прилетели ко мне из снов, мисс Торн.

Где же вы были раньше? — продолжал лорд Альфред Ярборо.

Усилием воли Вивьен пришлось согласиться с желанием леди Стокфорд. Ее ничего не должно больше заботить. С легкостью и беззаботностью она ответила:

— Я много где была — то там, то тут.

— И где же это «там и тут» находится? — продолжал допрашивать сэр Джордж. — Где ваш дом?

По игривым огонькам в его глазах Вивьен поняла, что слухи о ее происхождении до этой компании уже дошли.

— Своим домом я считаю всю Англию, величайшее на земле королевство.

Леди Стокфорд улыбаясь хлопнула в ладоши:

— Прекрасный ответ, дорогая. Джентльмены, вы просто обязаны поприветствовать подобное проявление патриотизма.

Лорд Альфред поймал руку Вивьен и поцеловал ее.

— Вы, мисс Торн, просто прелестны. Остальные леди на вашем фоне выглядят глупыми девчонками.

— О, Альфред, я просто ошарашена, — донесся женский голос из-за спины Вивьен. — Помнится, то же самое ты говорил мне в прошлом году.

Красивая девушка с пышными каштановыми волосами и ярко-зелеными глазами присоединилась к группе.

— А, милая прелестница, ты, как всегда, обворожительна. — Леди Стокфорд поцеловала пришедшую в щеку. — Пожалуйста, знакомьтесь, это моя компаньонка мисс Вивьен Торн. А это внучка леди Инид, мисс Шарлотта Куинтон.

— Очень приятно, — ответила Вивьен девушке, — мне нравится ваша бабушка, она очень добра.

— Мне тоже очень приятно, — сказала Шарлотта, — а вот Альфред так и не ответил на мое замечание.

— Дорогая моя леди Шарлотта, — кланяясь начал Альфред, — не может быть, чтобы я говорил вам то же самое. Я не так глуп, чтобы повторяться.

— То есть хотите сказать, что я не прелестна, — Шарлотта лукаво подмигнула Вивьен, — и что я не выгляжу лучше на фоне остальных глупеньких девчонок?

— Ну… разумеется, вы совсем другая, — зарделся Альфред. — Просто вы совершенно уникальны в своем очаровании. Как и мисс Торн.

— Ну что, Вивьен, — сказала она, — нас удовлетворит такой ответ?

Вивьен сразу понравилась эта милая девушка.

— Еще ему нужно бы определить, кто из нас все-таки стоит на первом месте.

— Точно, — согласилась Шарлотта. — Альфред, мы ждем твоего решения.

Капелька пота стекла по щеке бедного Альфреда.

— Мне никогда не суметь сделать этот выбор, — сказал он, — выбрать из двух самых прелестных роз одну просто невозможно.

— Ну, если невозможно, — сказала Шарлотта, — то нам нечего больше тут делать. Простите нас, леди Стокфорд.

— Да, конечно, — сказала вдова, — идите развлекайтесь.

А я прослежу за подготовкой к ужину.

Удаляясь прочь от ошарашенного Альфреда, Шарлотта взяла Вивьен под руку.

— Какими же нудными могут быть мужчины. Они считают нас дурехами, которые беспрекословно верят их льстивым речам.

Вивьен улыбнулась:

— Мужчины везде одинаковы, считают себя лучше и умнее. Но недаром говорят: муж — голова, жена — шея: куда повернет, туда и смотрит.

Шарлотта звонко засмеялась:

— А ты необычная девушка. Мне кажется мы подружимся. Как ты считаешь?

У Вивьен никогда не было близкой подруги. Последнее время в таборе она тоже держалась поодаль от девушек, которые интересовались лишь домашними хлопотами и очаровывали мужчин.

— Мне было бы очень приятно, — приняла предложение Вивьен.

— Тогда давай найдем какой-нибудь укромный уголок и поговорим спокойно.

Шарлотта повела Вивьен через гостиную, где играли музыканты, вниз по незнакомым коридорам во всеми забытую комнатку. В комнате было довольно темно; свет пробивался лишь через большие продолговатые окна, и тускло мерцали свечи.

Шарлотта уселась на мягкий стул и отклонилась на спинку.

— О, тишина, — голос ее отдавался эхом, — я обожаю эту комнату, она одна из моих любимых во всем Эбби.

— Часовня, — пробормотала Вивьен, оглядывая комнату и усаживаясь рядом. — Должно быть, именно сюда ходила молиться мать Майкла.

— Тут была особенная атмосфера, и маркиза со своими книгами псалмов приходила сюда, — рассказывала Шарлотта. — Лично мне нравятся здесь свадьбы, церемонии крещения, празднование Пасхи и Рождества. — Тут она проницательно посмотрела на Вивьен. — Майкл и Грейс тоже здесь поженились. Какое великолепное это было торжество.

Сердце Вивьен забилось сильнее, но она не смогла сдержать любопытства:

— Ты знала леди Грейс? Она была красивая?

— Как ангел. Майклу нравятся блондинки. Ты заметила, как они незаметно исчезли с Кэтрин Уэстбрук?

— Он хотел показать ей дом, — пожала плечами Вивьен, пытаясь оставаться холодной и безразличной.

— А точнее, спальни. — Она взглянула на Вивьен. — Я удивила тебя?

— Да, — согласилась Вивьен, — мне не очень-то нравится такое легкое поведение английских аристократов.

— Ах, как бы мне хотелось быть мужчиной, — продолжала Шарлотта, — Доминик уже столько городов объехал — Рим, Афины, Париж. А мне приходится сидеть дома с малолетними братьями и сестрами.

— Кто такой Доминик? — поинтересовалась Вивьен.

— Мой младший брат. Мне двадцать три, ему двадцать один. Я знаю, ты новичок в обществе, извини за прямоту… но это правда, что ты выросла у цыган?

Вивьен с легкостью могла сменить тему разговора, но ей совсем не хотелось увиливать и скрывать правду.