Оберег волхвов - Александра Девиль Страница 46

После случайно услышанных слов Евпраксии Анна каждый день ждала известий о возвращении купца в Киев. Она не решалась спросить свою наставницу, почему та была уверена в таком поступке Дмитрия, но именно эта недосказанность больше всего волновала девушку. Она строила предположения, для чего купец пойдет на такой риск и как сумеет уберечься от княжеского гнева. Но во всех домыслах Анны самым туманным и неясным оставалось одно: ее собственная встреча с Дмитрием, которая, конечно же, должна состояться. Иногда она мысленно прикидывала, что скажет ей купец и что она ему ответит. А вдруг он позовет ее под венец? То-то будет смех на весь Киев — вначале отказался, а теперь сам упрашивает! Но нет, с чего это ей в голову приходят такие глупости? Он ведь ясно сказал, что семейные заботы — не для него, вечного бродяги. Если бы он хотел обзавестись женой, так уж, верно, нашел бы себе пару в загадочном городе Херсонесе, а то и в самом Царьграде…

Вскоре после своего приезда князь Глеб улучил минуту и остался наедине с Анной в саду, где она в то время лакомилась вишнями. Став на цыпочки, девушка одной рукой наклонила ветку, а другой принялась срывать ягоды. И в этот момент Глеб подошел к ней сзади и крепко обнял за талию. Вскрикнув, Анна дернулась, резко ударила его по рукам и с негодованием воскликнула:

— Как ты смеешь, бесстыдник? Или перепутал меня со своей невестой?

— А моей невестой должна была стать ты, — улыбнулся Глеб, стараясь обворожить Анну нежным пристальным взором. — Разве не знаешь, что твой отец и мой дядя договорились о нашей свадьбе заранее?

— Не все ли равно, что было раньше, если теперь ты жених Бериславы?

Анна повернулась уходить, но Глеб удержал ее со словами:

— Потому что не знал, какая ты красивая. Да, я посватался к Бериславе, но все еще можно переменить. Ведь мое сердце до сих пор свободно.

— Неужели? — Анна окинула князя презрительным взглядом. — А кто клялся в любви Надежде, дочери гончара Вышаты? Бедная девушка тебе верит, а ты тем временем прикидываешь, какую из знатных невест выбрать.

— Про Надежду — это все сплетни, не верь. Мало ли было девок и баб, которые на меня вешались! — Глеб молодцевато подбоченился. — Скажи только слово — и я их всех променяю на одну тебя!

Во взгляде и улыбке князя сквозила такая уверенность в собственной неотразимости, что Анну это даже рассмешило. Глеб же не мог допустить, что его чары не действуют на неопытную девушку, а потому подошел к ней вплотную и попытался обнять. Анна отступила на несколько шагов и заявила, едва сдерживая смех:

— Должно быть, глуп ты, сударь, если ко всем девушкам и женщинам подходишь с одной меркой. Вот мне, например, ты нисколько не нравишься. Уходи-ка подальше, не хочу слышать твоих нахальных речей.

Встретив отпор, Глеб вначале растерялся, потом скривился от досады и, наконец, изобразил на своем лице пренебрежительную усмешку.

— Не нравлюсь я ей, государи мои, — сказал он, нарочито растягивая слова. — Ну как мне такое пережить? Утопиться, что ли?.. — И вдруг глаза князя блеснули в колючем и злом прищуре, а речь стала быстрой и резкой: — А сама-то ты кому нравишься, затворница монастырская? С тобой же скука одна, никакой радости. Думаешь, если бог дал красоту, так ты уже и царь-девица, от которой все мужчины с ума сходят? Ничуть не бывало! Иконы тоже красивы, но они ведь не для того создаются, чтобы вызывать у мужчин желание. Вот так же и ты. Недаром от тебя отказался даже такой мужик и бродяга, как Клинец.

Каждое слово Глеба больно ударяло по самолюбию девушки. Ее молчание и растерянный взгляд еще больше подхлестнули уязвленного сердцееда, и он с издевательским смешком добавил:

— Кстати, и красота твоя не так уж заметна. Она у тебя неяркая и холодная. Поэтому будь уверена: на такую, как ты, я никогда не променяю свою горячую и затейливую Бериславу.

Анна бросилась бежать, но через несколько шагов столкнулась с торжествующей Бериславой, которая слышала последние слова жениха.

— Ну что, получила отпор? — спросила она, заслоняя Анне путь. — Думаешь, если показала людям смазливую рожу, так тебя назовут первой красавицей? Никого ты не привлечешь, ведь главное не красота, а умение. Нет у тебя женских чар, нет подхода к мужчинам. И не будет никогда, потому что этому не научишься! Ты уродилась такой же глупой, как и твоя мать и тетка!

— Не смей оскорблять моих родных! — крикнула Анна и, не сдержав гнева, кинулась на обидчицу.

Но Берислава, смеясь, отпрыгнула в сторону, так что Анна с разгона налетела на дерево.

— В монастырь иди, там твое место! — язвительно посоветовала дочка Завиды.

Анна оглянулась и увидела, что жених с невестой, обнявшись, смеются ей вслед.

Не помня себя, девушка побежала прочь с родного двора. Она не плакала, но перед глазами у нее было темно от обиды и горького разочарования. Ведь она едва начала обретать уверенность в своей красоте, едва почувствовала себя для кого-то интересной и значительной, — как вдруг Глеб с Бериславой словно окатили ее ушатом холодной воды.

Конечно, Анна кинулась со своими сомнениями не к отцу и не к игуменье. Только Евпраксия Всеволодовна могла ей помочь. И девушка обо всем рассказала своей наставнице, закончив сбивчивый рассказ словами:

— Не верю теперь, что могу кому-то нравиться. А если кто и похвалит меня — так только ради богатства и знатности… или еще из благодарности.

— Неужели тебя так легко сбить с толку, милая? — спросила Евпраксия с укором. — Надо больше верить в себя, иначе трудно в жизни придется. Недруги еще и не то скажут, чтоб вогнать тебя в уныние. К тому же ты ведь оттолкнула Глеба, вот он и наговорил тебе в отместку кучу гадостей. А чтоб ты это яснее поняла, расскажу одну басню. Ее придумал древнегреческий мудрец Эзоп. Лиса увидела прекрасный спелый виноград. Ей захотелось полакомиться, но виноград рос высоко, и она не смогла дотянуться до янтарной грозди. Тогда лиса фыркнула, повернулась спиной и сказала: «Виноград зелен». Поняла теперь?

Анна не смогла сдержать улыбку, но в следующее мгновение ее лицо снова помрачнело и она со вздохом сказала:

— Может, я и недурна собой, но этото мало, чтоб нравиться. Правду говорит Берислава: главное не красота, а умение.

— Умение, которым так гордится Берислава, тебе ни к чему, — возразила Евпраксия. — Она опытней тебя, но и ты научишься быть женщиной. И гораздо лучшей, чем она. У тебя есть то, чего Бериславе никогда не иметь. Ее чары — от дьявола, твои — от Бога. Не все люди поддаются темному началу, многих привлекает свет и чистота. Ты должна знать себе цену. Неужели не замечаешь, как на улице и в церкви на тебя засматриваются мужчины? А разве Дмитрий Клинец не говорил тебе, что ты хороша? А уж он знаток женской красоты, повидавший свет.

Анна вдруг не сдержалась и воскликнула:

— Не слишком, видно, его интересует моя красота, раз он до сих пор не вернулся в Киев!..

Евпраксия ничего не успела ответить, ибо в этот момент к ним подошла игуменья с двумя монахинями. Но слова боярышни окончательно убедили княгиню, что образ молодого купца запал в непокорное юное сердце.