Ваниль и терпкий запах корицы - Алексис Винг Страница 46

Я просто поверить не могла, как люди ради своих целей готовы были ходить по трупам и простить врагам убийство своих близких. Ещё не было до конца ясно, нападут ли варвары на нас, но я в этом практически не сомневалась. Наше королевство процветало, и было лакомым кусочком для всех наших врагов. К тому же мы не собирались нарушать условия мирного договора с Лавадией. Мне кажется, наша дружба с Ричардом положила конец всем прошлым его распрям с моим отцом. Наш народ тоже сплотился после последних военных сражений и каждый, живущий в Лавадии, считал, что житель Креонии – его брат и союзник. Я искренне горжусь тем, что нам удалось этого достичь. Поэтому у меня даже не возникало мыслей, что мы будем оставаться в стороне, когда начнётся война.

Ближе к вечеру мы смогли завершить все дела и решили отдохнуть. До заката оставалось всего-то ничего, поэтому я поспешила на конную прогулку, дабы немного отвлечься от городской суеты и духоты. Мужская половина двора предпочла остаться в замке и насладиться игрой в карты. Я же направилась со своими придворными дамами в конюшню. Моя любимая белая лошадь Кларисса была уже готова к прогулке и дожидалась своей хозяйки. Я подошла к ней и заметила дамское седло, которое подготовили для меня. Подойдя к конюху, стоявшему ко мне спиной, я легонько коснулась его плеча и обратилась к нему.

– Простите, вы не могли бы заменить моё дамское седло? Я предпочла бы скакать верхом, как все мужчины. И, по-моему, все конюхи были осведомлены об этом. – Он обернулся очень осторожно, словно ему это было сложно сделать.

От увиденного перед собой лица я вздрогнула, сделала несколько шагов назад, забывая обо всех правилах этикета. Передо мной стояло чудовище, с телом человеком, а лицом сверхъестественного существа.

Это был мужчина неопределённого возраста, и хоть руки его не были морщинистыми, я не решалась определить, сколько ему лет, он был высокого роста, с каштановыми волосами, зачёсанными на правый бок, длинной шеей, полными губами, круглым кончиком носа с небольшой горбинкой. Лицо его было нежно-оранжевого оттенка, и вряд ли это был естественный его цвет.

По всей коже пролегали шрамы от ожогов. Я не знаю, родился ли он с этим дефектом или получил его когда-то, но я точно знала, что этот человек привык к тому, что все от него шарахаются, ведь его даже не удивило моё поведение. Придворные, заметив мою реакцию, стали перешучиваться друг с другом, и я поняла, что повела себя недолжным образом к этому человеку. Увидев меня, он низко мне поклонился.

– Добрый вечер, ваше величество. Меня зовут Уильям Кофер, я – ваш новый шталмейстер. – Своим испугом я, наверное, оскорбила конюха, но он не подал виду, хоть я видела в его красивых голубых глазах неописуемую боль и грусть.

Мне стало так стыдно, что я забыла о том, что просила его поменять мне седло и, развернувшись, направилась к своему коню. Молодой (судя по его голосу) человек не растерялся, забрал с конюшни седло и последовал за мной. Он заменил седло Клариссы, проверил, правильно ли затянута подпруга.

Я молчала, не в силах сказать ни слова. Этот человек вызывал во мне противоречащие чувства: чувство ужаса, страха, жалости и стыда после моей оплошности. Он находился совсем рядом, и я ощутила, что от него очень приятно пахло, что было удивительно, учитывая то, что он весь день возился с лошадьми.

Мне было жутко страшно вновь взглянуть на него, и я не пыталась этого сделать, т. к. не хотела, чтобы он вновь увидел в моих глазах страх. Всё моё лицо залилось багровой стыдливой краской, как будто я и сама получила увечья после какого-то пожара.

Уильям помог мне сесть на лошадь и даже не взглянул на меня, словно я уже была недостойна его общества. Мои придворные сели на свои дамские седла, и мы отправились в путь. Несколько стражников следовало за нами, не мешая нам разговаривать и наслаждаться прекрасной погодой. Хотя, вернее будет сказать, что это другие наслаждались вечером, я же предпочла довольствоваться тишиной и ехала в стороне от других. Моя лошадь держалась как-то неуверенно, словно тоже испугалась того мужчину, или же она просто отвыкла от езды.

Солнце медленно скатывалось к горизонту и освещало город последними лучами, которые переливались разными цветами красок приближающейся осени. И хотя я всё равно ещё чувствовала давление со стороны беспокойного города, т. к. мы отправились лишь в ближайшую провинцию, мне всё равно стало легче дышать. Я чувствовала, как моё тело обретает лёгкость и воздушность, Кларисса подо мной тоже это ощутила и пустилась бежать галопом.

Остальные тоже попытались нагнать нас, но им это не удалось: так сильно мы с Клариссой хотели сбежать ото всех. Услышав поблизости ручей, я сообщила свите, что пойду напою лошадь. Мне кажется, меня никто не услышал: так далеко мы оторвались ото всех. Но мне было плевать, ведь я хотела побыть хоть немного наедине. Подойдя к ручью, Кларисса нагнулась к воде и начала пить большими глотками. Я же сидела у неё на спине и протягивала руки к уходящему солнцу. Сверкающие лучи падали мне на лицо и игрались с рыжеватыми кончиками моих волос.

Рядом послышались чьи-то шорохи: я подумала, что, наверное, кое-кто из стражников решил следовать за мной, но ошиблась. Кларисса тут же начала дрожать, фыркать. Я обернулась и увидела перед собой волка, самого настоящего волка, на которых так любил охотиться мой муж. Я закричала, но меня никто не услышал. Моя лошадь встала на дыбы, и я чуть было не упала с неё, если бы не прижалась к ней так сильно.

Волк рычал и обнажал свои острые клыки, возвещая нас о том, что он непомерно голод. Кларисса не поддавалась моим командам, она увидела пролегавшую рядом тропинку, и стремительно направилась в ту сторону, где начинался лес. Высокое дерево над нами низко распустило свои ветви и я, влетев в одну из них, повалилась на землю. Моя лошадь не заметила этого и продолжила свой путь. Я же была в панике, т. к. не могла двинуться с места, а волк подошёл слишком близко. Увидев, что он собрался прыгнуть на меня, я успела только зажмурить глаза и отстраниться в сторону. Послышался выстрел. Хищник упал замертво. Я боялась открыть глаза, ведь вполне возможно, что этот выстрел мне причудился, и я умерла. Я судорожно дрожала и тихо всхлипывала. Неужели таков мой конец?

Кто-то подошёл ко мне и нежно коснулся моих плеч, легонько потряс меня, пытаясь привести в чувство. Я открыла глаза и увидела перед собой лицо Уильяма. На мгновение я вновь испугалась его, но вряд ли он мог заметить эту долю секунды.

– Ваше величество, вы можете передвигаться? – Он смотрел на меня глазами, полными ужаса и страха. Казалось, он испугался за мою жизнь больше, чем я сама. Я не ответила, поражённая тем, что только что случилось.

Тогда он, не повторяя вопроса, взял меня на руки и отнёс к своей лошади. Я, не задумываясь, прижалась к его груди, спрятала лицо в его дублет и выдавила из себя тихие рыдания. Мы подошли к его коню, он помог мне сесть в седло и сел впереди меня. Я обхватила руками его талию, чувствуя, как от его пылающего тела мне передаётся тепло. Мы ехали молча, придворные тотчас нас нашли и стали забрасывать своими вопросами. Я же предпочла ничего не говорить, Уильям всё сказал за меня.