Опасный обман - Линн Керстен Страница 46

– Ах, дорогая, ты покинешь «Рай», даже если мне придется тащить тебя за волосы. Но уедем ли мы завтра утром или найдем способ продержаться достаточно долго, чтобы узнать, чем занимается Каррингтон с друзьями на своих сборищах во время солнцестояния? И как бы ни вел я себя сегодня вечером, все ради того, чтобы обеспечить себе приглашение туда.

– Я думала, на четверг.

– И то и другое. Потребовалось много времени, чтобы выманить приглашение на ночь пятницы. Да, конечно, пока заключалась сделка, я чертовски напился, хотя еще больше делал вид. Ты застала конец представления и решила, что я и тебя хочу обмануть, и ты не совсем не права. Я просто не мог устоять.

Вот, значит, как. Все ее усилия пропали зря, унижение и полная бесполезность. А его светлость прогулялся, не думая о результате, и вытащил главный приз.

Она должна быть счастлива. Важен лишь результат, и все равно, как его добились. Но она завидовала его триумфу, возмущалась легкости, с которой он преодолевал все трудности. В ее жизни не было ничего более важного, чем добиться успеха именно здесь. И звездную роль должна исполнить только она, даже если об этом никто больше не будет знать. Все зависело от того, что она сможет доказать сама себе.

И теперь этот человек, не имеющий никакой власти, права или убедительной причины, хочет лишить ее роли. Украсть ее шанс завершить свою собственную миссию.

Она едва могла различить его – темная фигура у стены, локти согнуты и подбородок опирается на сплетенные ладони. Он ждет, что она выйдет из себя. Готовится повернуть ее аргументы против нее, высмеять ее гнев, быть терпеливым с ней, как он привык вести себя с какой-нибудь норовистой лошадью.

Нет. Лошадей он любил. Он даже продал ее за одну.

Уступи она сейчас ему хоть дюйм, никогда ей не удастся обрести почву под ногами.

– А что, милорд, вы собирались рассказать мне? То, о чем вы точно знаете, что это правда?

– Ах, – мягко сказал он, как будто не желая возвращаться к этой теме. – Еще только одно, Кэт. Это пустило слишком глубокие корни в нас обоих, чтобы мы могли этим пренебречь, и если нам не удастся договориться, остальное не будет иметь ни малейшего смысла. Я хотел бы выяснить, почему ты так враждебно настроена.

– Боже мой, мы уже говорили об этом целый час. У меня есть причины злиться, более или менее важные. Некоторые совсем неуместные, признаю, но причин у меня достаточно.

– После того, чему ты подверглась сегодня вечером, все, что ты мне сказала и посчитала истиной, оправданно. Но я говорю не о происшедшем в игорном зале. Твоя враждебность направлена не на меня. И даже не на Каррингтона с его распущенными друзьями. Она против того, что случилось прошлой ночью в моей постели.

– Чепуха, – неуверенно произнесла она. – Я с-сделала то, что вы мне сказали, это было частью нашего маскарада. Ваши доводы были убедительны.

– Как хочешь. Но нет, это только один из факторов. Решение же было принято несколько раньше той страстной личностью, которую ты держала связанной и с кляпом во рту в подвалах. Все, что я сделал, – это помог тебе осознать свое желание, принять удовольствие, не признаваясь, что хочешь его. Ты представила это как долг и жертвоприношение, как мученичество, а на практике все обернулось совсем не так, как ты опасалась. То, чем мы занимались вместе, превзошло все фантазии, которые ты построила вокруг этого. И именно это ты не в силах вынести, Кэт. Ты больше не можешь притворяться. События нынешнего вечера позволили тебе напасть на меня, но гнев не защитит тебя от правды.

– Был ли когда-нибудь мужчина, – сказала она, – который не воображал бы себя неотразимым любовником? Вы путаете враждебность с презрением, милорд. Но это не должно нас больше волновать. Теперь, когда вы проникли в круг Каррингтона, нет необходимости, если она когда-нибудь и существовала, придавать слишком большое значение видимости. Сексуального характера, я хочу сказать.

– Понимаю, что ты имеешь в виду. – Он вышел на свет, взгляд уверенный, на лице ни тени улыбки. – Я согласен.

Воцарилась мертвая тишина. Кэт не ожидала такой быстрой капитуляции.

– Господи, – поспешно ответила она, – я ожидала от вас другого.

– Ты переоцениваешь мое стремление уложить в свою постель женщину, которая этого не хочет. Но поскольку я имею охоту защитить свою репутацию хорошего фехтовальщика, то продолжим наш спектакль на публике. В частной жизни я не буду соблазнять тебя, не опасайся. Если только обстоятельства не изменятся, конечно. Или ты не решишь, что желаешь меня.

Кэт хотела отвергнуть такую возможность, но что-то в его лице, в выражении его глаз удержало ее. Еще два дня, подумала она, и три ночи. За такое короткое время она не поддастся слабости.

– Тогда занимай постель, – сказал он. – А я все еще пьян настолько, что могу спать на подстилке из чертополоха. Завтра, если ты захочешь присоединиться ко мне, мы заскочим на остров. Иди. На сегодня хватит.

Кэт ушла, не сказав ни слова, но задержалась в дверях. Свой реверанс она задумала как вызов или, возможно, как сарказм, но, выпрямившись, она, к своему удивлению, обнаружила, что оказывает ему честь.

Эта дань, которую он, возможно, и не заметил, поставила печать на их отношениях. То, что никогда по-настоящему не начиналось, закончилось. В будущем она будет держать свою гордость, свой юмор про себя. Миссия важнее всего.

Полчаса она сидела на кровати с Мальволио на коленях, прислушиваясь к звукам в соседней комнате. Когда, казалось, Деринг отключился, она решила убедиться в этом. Приоткрыв дверь, она увидела его лежащим на животе на меховых коврах у холодного камина, лицо его было повернуто от нее, дыхание медленное и равномерное.

Кэт закрыла дверь, не торопясь переоделась и дала Мальволио оленины, чтобы занять его. Потом подняла окно, через которое проникла в коттедж в свой первый визит, выбралась наружу и снова опустила раму.

Ночь была теплая и исключительно светлая. Красноватый месяц, которому не хватало совсем немного до полной луны, сиял на поле из сверкающих звезд. Кэт бесшумно углубилась в лес.