Только с тобой - Даниэла Стил Страница 46

Затем попросила слова одна из представительниц МПП, но прокурор ответил отказом. Он не хотел, чтобы зал суда превращался в площадку для политических лозунгов, которые так обожает пресса. Он и в отсутствие транспарантов и лозунгов чувствовал ответственность, лежавшую на нем. Прокурор позволил обвиняемому взять слово. Джимми Эдмондсон дрожащим голосом произнес, что целиком признает свою вину, и попросил прощения у семьи погибшей. Он плакал, как и пострадавшая сторона. У мальчишки был такой хрупкий, жалкий вид, что становилось ясно – в тюрьме он протянет недолго. Его мать смотрела на него почти так же, как смотрела Джуди на лежавшую в гробу дочь, – словно на покойника.

Затем слово взял сам судья. Он заявил, что, несмотря на признание и раскаяние, обвиняемый совершил тяжкое преступление. На его совести смерть человека, и этот факт не может отменить никакое признание. Вердикт был окончательным и обжалованию не подлежал: Джеймсу Эдмондсону предстояло провести пять лет в колонии строгого режима, к чему добавлялись еще два года условно, под строгим наблюдением, без капли алкоголя. И лишь по прошествии этих семи лет парню могли вернуть права на вождение автомобиля. Мальчишка беззвучно плакал и согласно кивал. Его голова дергалась, словно у тряпичной куклы. Адвокат торопливо объяснял его матери, что за примерное поведение Джеймса выпустят уже через три года. Женщина рыдала, обхватив голову руками. Она знала, куда отправляется ее худенький, неприспособленный к жизни ребенок, – туда, где сидят настоящие насильники и садисты. Да, его обвиняли в убийстве, но его преступление было совершено ненамеренно, Гэбби Томас была случайной жертвой.

После приговора прокурор стукнул молотком, и все встали. Охрана надела на мальчишку наручники. Джеймса Эдмондсона вывели из суда. Его подвывающую мать муж уводил, поддерживая за плечи. Она даже не взглянула на Томасов. Просто не могла. Ее собственная боль была так велика, что она была не способна принять и их боль тоже.

Томасы и их близкие молча вышли из зала. Джуди и Адама трясло. Мальчик, получивший пять лет тюрьмы, был одного возраста с Габриэлой, а внешне и вовсе казался ровесником Мишель. Томасы жаждали справедливости, но теперь, когда справедливость восторжествовала, они чувствовали не торжество победителей, а только боль побежденных. Вердикт суда был не способен вернуть Гэбби. И хотя виновник трагедии оказался наказан, это тоже была чья-то боль и чья-то жестокая потеря.

Молчали все. Иззи шла и чувствовала горькое разочарование. Пригревало июньское солнце, но оно было не способно согреть душу, скованную ледяным холодом. Случившееся было чудовищным. Сначала Кевин. Затем Гэбби. А теперь вот еще одна потеря – чужой ребенок, виновный и все-таки по-своему невинный. Джеймс Эдмондсон отправлялся в тюрьму…

Все в том же молчании Томасы и их близкие добрались до аэропорта и сели в самолет до Сан-Франциско. Никто не чувствовал удовлетворения.Да, для них кошмар, связанный со смертью Гэбби, был окончен. Зато для Джеймса Эдмондсона кошмар только начинался.

Глава 16

Остаток лета для каждого из них стал периодом передышки. Они исцелялись и отходили от недавней потери. Шон, Энди и Иззи часто говорили о Гэбби, о том, какой странной и пустой стала жизнь без нее. Билли пребывал в глубокой депрессии, и в июле мать отправила его к психологу, что оказалось недурной идеей. Все переживали за Билли, который все чаще напивался и уже не скрывал своей тяги к алкоголю. Шон постоянно читал ему нотации, напоминал о том, что именно выпивка подтолкнула парня по имени Джеймс к убийству Гэбби. Визиты к психологу, а также приближение футбольного сезона дали свои плоды. Билли потихоньку приходил в себя, а к концу лета уже почти оправился. Было ясно, что потеря любимой девушки никогда не сотрется из его памяти, но уже можно было не опасаться, что он, к примеру, покончит с собой от тоски или сопьется.

Остальные тоже пытались двигаться вперед. Джуди длительное время была сама не своя, но потеря сблизила ее с Мишель. Они вместе отправились в Нью-Йорк на несколько недель, чтобы сменить обстановку, и обратно вернулись явно в более оптимистичном настроении.

Энди много общался с Билли. Он даже не стал искать себе подработку на лето, чтобы почаще встречаться с другом и вместе с ним заниматься спортом. Также Энди часто ужинал у Шона дома. Они часами обсуждали то, насколько неожиданные повороты готовит иногда судьба и как сильно меняют людей потери и испытания.

Матери подростков продолжали общаться. Мэрилин очень волновалась за Билли, но возня с двойняшками отнимала столько сил и времени, что она почти полностью растворялась в заботе о них. Малышки были светлым лучом, неистощимым источником радости в жизни Мэрилин, и она отдавалась материнству целиком.

Дженнифер и Изабелла по-настоящему сблизились. Оставшись без лучшей подруги, Иззи бессознательно пыталась заполнить пустоту общением, поэтому открытая и отзывчивая Дженнифер без проблем нашла дорогу к ее сердцу. Да, Дженнифер не могла заменить Гэбби, но ее поддержка была для Иззи как нельзя кстати.

В начале августа Изабелла поехала вместе с семьей О’Хара в их домик в Тахо, стараясь не вспоминать о дурацкой ночи, которую она провела с Энди. Вечерами они болтали с Шоном о всякой ерунде. Он делился своими намерениями пробиться в ФБР после окончания колледжа. Теперь он высказывал не просто пустые мечты, он видел работу в ФБР как цель.

Они купались в озере, играли в теннис, лазали по горам и рыбачили. Отец Шона катал их на водных лыжах. Они занимались самыми обычными делами и развлекались, пытаясь вытеснить из памяти недавнюю потерю.

Вернувшись в сентябре в колледж, Иззи была уже вполне способна жить, не оглядываясь назад. Шон ринулся в Вашингтон, с восторгом предвкушая, как с головой окунется в занятия. Энди вернулся к коллоквиумам и медицинским семинарам. Билли остервенело тренировался, готовясь к новому сезону. Все они двигались в разных направлениях, у каждого был свой путь. Никто не забыл Гэбби, четырнадцать лет верной дружбы навсегда запечатлелись в их сердцах, но следовало смотреть вперед, чтобы не жить воспоминаниями.

Без поддержки и ежевечерней болтовни с Гэбби по телефону второй курс казался Изабелле унылым и серым. Она привыкла к тому, что в любой момент подруга была готова протянуть руку помощи, и без этой поддержки ей приходилось нелегко. Гэбби была для нее почти сестрой, частью ее самой, и выживать без нее было все равно что существовать без кусочка сердца. Теперь у Иззи была новая соседка по комнате, неплохая девчонка, которая нравилась ей, но настоящими подругами они так и не стали.

Для Билли второй курс стал настоящим мучением. Иногда воспоминания об утрате накатывали на него с такой силой, что перехватывало дыхание и начинало казаться, что он больше никогда не сможет втянуть в легкие ни глотка воздуха. К тому же с учебой совсем не ладилось, и лишь помощь Изабеллы позволяла не вылететь из колледжа. Он все свои силы бросил на тренировки, изматывал себя до полусмерти, проводя все время в поле. Теперь он думал только о футбольной лиге, это превратилось для него в навязчивую идею.

Зато спорт постепенно вытеснил алкоголь из жизни Билли. Тренер команды гордился его успехами и восхищался его физической формой. Первая же игра сезона оказалась триумфальной для Билли. Он стремился к победе любой ценой, и соперники пасовали перед его натиском. Мэрилин и Джек следили за его успехами, посещали игры. Ларри тоже приезжал и очень болел за сына. К концу сезона Билли знал, что у него есть все шансы попасть в национальную лигу. Оставалось продержаться в колледже всего семестр.