Уловки любви - Лора Лэндон Страница 46

Винсент подавил всплеск паники, такой мощный, что он едва не свалил его на колени. Он никогда не был членом такой семьи, как семья Грейс, — семьи, где бурлит жизнь, царят любовь и смех. Будучи единственным ребенком, он рос один, и на сегодняшний день у него остался всего один родственник. Грейс же росла в окружении других детей, и сегодня все ее родственники нагрянули в дом Веджвудов праздничной толпой. Всем скопом, шесть сестер и их мужья. Леди Каролина, естественно, была уже в доме, первыми прибыли леди Джослин с мужем, виконтом Кармоди. Затем леди Фрэнсин с мужем, графом Болдуином, и леди Сара с мужем, бароном Хенсли. И леди Мэри с мужем, графом Эдлиджем. И наконец, леди Энн с мужем, лордом Уэксли.

К счастью, детей, которых было ни много ни мало одиннадцать, и, если Винсент не ошибался, к Рождеству их станет еще больше, сразу же увели наверх. Ими занялся целый полк нянек и гувернанток. У Винсента в голове не укладывалось, как они могли столь беззаботно производить на свет детей. Как каждый из этих мужчин не боялся снова и снова рисковать жизнью своей жены?

Поначалу он думал, что их браки основаны не на любви или каких-то близких к ней чувствах, но потом понял, что это не так. Нежные чувства между каждой из сестер и ее мужем были заметны. Порой они даже удивляли, любовь сквозила в их взглядах друг на друга, в улыбках, в том, с какой непринужденной легкостью они прикасались друг к другу. Винсент вытер пот со лба. Они не знают, как рискуют. Они не испытали сокрушительную сердечную боль от потери тех, которых они любили. И от сознания, что это они виноваты в их смерти. Он закрыл глаза и представил себе улыбающееся личико Анджелины и более серьезное, белое, словно фарфоровое, лицо Лорейн. Он их не забудет и не повторит в этом новом браке свои прежние ошибки. Он опоздал предотвратить беременность третьей женщины, но еще не поздно защитить свое сердце. Грудь Винсента сдавила тяжесть, ему стало трудно дышать. О, как же он желал Грейс! Он желал ее с тех самых пор, когда поймал ее в ловушку в кабинете Веджвуда. Винсент помнил, как ее грудь быстро вздымалась и опадала в такт взволнованному дыханию, помнил ее расширенные от испуга глаза. Как он ни старался, он не мог стереть из памяти то, что чувствовал, когда обнимал ее, прикасался к ней, погружался в ее лоно в их самую первую встречу. И не мог не думать о том, как ему даже сейчас хотелось обнять ее и целовать, пока им обоим не будет хватать воздуха.

Винсент уперся руками в боковые косяки окна и прижался лбом к холодному стеклу. Если бы только он никогда ее не встречал, если бы он не знал, каково это — заниматься с ней любовью. Он весь горел внутри, и не было никакой надежды погасить это пламя каким-то иным способом, кроме как в ее объятиях. Винсент медленно провел руками по лицу, мечтая, чтобы этот жест мог стереть из его разума все мысли о Грейс. Он тяжело вздохнул, подошел к камину и подложил в умирающий огонь еще одно полено.

Открылась дверь, и по полу поползла полоска слабого света. Винсент резко выпрямился и повернулся.

— Грейс?

Он поднял халат и набросил его на себя, чтобы прикрыть наготу.

— Что-нибудь случилось?

— Можно войти?

— Конечно. Тебе что-нибудь нужно?

— Да.

Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Винсент ждал. После небольшой паузы она подошла к нему. Она держалась прямо, ее атласная ночная рубашка колыхалась, переливаясь при ходьбе. Винсент сцепил руки за спиной, чтобы удержаться от искушения прикоснуться к ней, привлечь ее к себе, сжать в объятиях, прикоснуться своими губами к ее рту.

— Что случилось, что тебе нужно?

Грейс подняла подбородок и ответила:

— Ты.

Грейс стояла так близко к нему, что ощущала тепло, исходящее от его тела. Так близко, что чувствовала свежий аромат мыла, которым он мылся в ванне, и слышала, как после ее ответа он резко втянул воздух. От возбуждения и от страха ее сердце громко колотилось. Кровь бежала по венам с такой скоростью, что каждая клеточка ее тела ожила и наполнилась томлением. Чтобы удержаться от желания протянуть руки к Винсенту, она сжала руки в кулаки по бокам, пряча их в складках ткани.

— Что тебе нужно? — снова спросил Винсент, как если бы не понял. Или предпочел не понять.

— Так это здесь ты собираешься спать всю оставшуюся семейную жизнь?

Он поднял плечи.

— Да. Это моя комната.

— А комната, соседняя с твоей, — это место, где должна спать я?

— Да.

— Ты собираешься когда-нибудь прийти в мою комнату? В мою постель?

Винсент нахмурился, выражение его лица стало почти рассерженным.

— В чем дело, Грейс? Сейчас почти три часа ночи. Неужели ты не можешь отложить этот вопрос до другого времени, хотя бы до завтра?

— Нет, ваша светлость. Я думаю, лучше всего обсудить все открыто, чтобы не осталось недопонимания.

Грейс поборола импульсивное желание уйти или хотя бы опустить глаза, чтобы не встречаться с его стальным взглядом.

— Ответь мне, пожалуйста, ты собираешься вообще когда-нибудь спать в моей постели?

Винсент молчал, только его грудь поднималась и опадала в тяжелом дыхании.

— Ваша светлость, это что — мое наказание? — Собственный голос показался Грейс глухим. — Это так я должна страдать за мой обман? — Она растеряла храбрость и стала смотреть на горящие поленья в камине. — Ты собираешься и дальше заставлять меня разыгрывать спектакль для света? Ты хочешь, чтобы мы продолжали играть наши роли и притворяться, что у нас идеальный брак?

Грес почувствовала, что в ее голосе прозвучали обвинительные нотки, что ее слова прозвучали не как вопрос, а как критика. Но ей было все равно, она боролась за само свое существование.

— Сколько времени, по-твоему, мы должны притворяться, что наша взаимная влюбленность была настолько всепоглощающей, что мы пренебрегли периодом ухаживания и не захотели долгой помолвки, но поженились через считанные недели после знакомства? Да еще и по специальному разрешению на брак? — Грейс отвернулась от камина и поймала его взгляд. — Может быть, месяц? Или дольше?

— Грейс, я…

— А что потом, Винсент? Ты планируешь, что каждый вечер мы будем возвращаться домой, ты вежливо будешь целовать меня в щеку, отправлять в постель и не будешь вспоминать о моем существовании до тех пор, пока не придет время нашего следующего спектакля? Как ты себе это представляешь? Что каждый вечер мы поднимаемся по лестнице рука об руку, как любящая пара, которую мы изображали днем, а потом ты вежливо желаешь мне спокойной ночи и закрываешь за мной дверь, чтобы забыть о моем существовании?

— Грейс, это не…

— Винсент, я не могу так жить. И не буду. — Грейс решительно махнула рукой в воздухе. — Если бы это было возможно, я бы отменила то, что я сделала, но это невозможно, я не могу повернуть время вспять. Я не могу…

— Довольно! Чего ты от меня хочешь?