Цена за ее свободу, или Во имя денег - Юлия Шилова Страница 46

Она глаза открыла и ничего не поймет. Я ей тутже сунул еще стакан виски. Она у меня таблетки запивать привыкла. Короче,вырубилась она. Чувствую, придется мне ее все же в дурдом оформлять. Никакихденег не пожалею, но местечко для нее выбью. Мы с тобой ее навещать будем.Гостинцы носить…

Раздевшись догола, Пашка лег ко мне в постельи горячечно выдохнул:

– Ну, Танюшенька, я жду от тебя сюрприза!

– А сюрприз перед тобой, смотри, –сказал?

Я откинула одеяло.

Пашка, пока, еще не догадавшийся, кто передним, навалившись всем телом, впился долгим поцелуем мне в губы. Рука егокоснулась моих волос.

Насторожившись, он отпрянул.

– В чем дело, дорогой? – спросилая. – Тебя смущают мои волосы? Они, конечно, не рыжие, но вполнесимпатичные – длинные, густые… Но, если хочешь, я могу опять надеть парик.

Пашка вскочил, в два прыжка добежал довыключателя и с силой ударил по пластмассовой клавише. В комнате сразу сталосветло.

– Ну как тебе мой сюрприз? – Глядя вглаза мужа, я громко рассмеялась. – В чем дело, Паша?

Ты меня больше не хочешь?

– Катя?! А где же Таня? – Глупеевопроса он придумать не мог.

– Таня? Так Таня тебе нравится больше…Что ж, придется опять устраивать маскарад. – Потянувшись за париком, яповертела его в руках и бросила на стол. Затем взяла контейнер с линзами, ивздохнув, сказала:

– Нет, не хочу надевать. Глаза устали. Яи так в них весь день проходила. Заработаю еще какую-нибудь катаракту. Я ведьтеперь Саньке и за маму и за папу. Мужа-то у меня нет.

Пашка сидел на полу, уткнув лицо в дрожащиеладони. Я подошла к нему и ласково провела рукой по коротким волосам:

– Что же ты, Пашенька, молчишь? Может, тыне хочешь меня видеть? А почему? Ведь я же твоя жена. Же-на… Правда, насегодняшний день ты двоеженец. Хотя нет, даже не двоеженец. С Женей ты брак незарегистрировал, а просто купил новые паспорта… Честно говоря, я думала,Пашенька, что у тебя все о`кей. Теперь вижу – ошибалась. У тебя все плохо, всехбоишься. Даже Женю посадил на таблетки…

Пашка, не говоря ни слова, встал, подошел кшкафу, достал бутылку бренди и стал пить прямо из горлышка. Кадык на его шеедергался. Когда бутылка опустела, он повернулся ко мне и глухо спросил:

– Как ты меня нашла?

– Милка помогла. Она вывела меня намодельное агентство, где работала Женя.

Паша скривился:

– Проклятая шлюха! Только на гадости испособна!

– Это ты о ком?

– О твоей подружке, о ком же еще?!Затащила меня в постель, сука, а потом начала шантажировать. Сексуальнаяманьячка! Придушил бы собственными руками!

– Милы больше нет, Паша. Ее убили. Ееубили в стриптиз-баре, она хотела мне что-то сказать, но не успела.

– Собаке – собачья смерть…

– Вот как? Интересно, а что ты ей говорилв минуты близости?

– Никто не застрахован от ошибок.

– Да, только за твои расплачиваюсь я.

– А как ты нашла меня в Париже? Откуда тыузнала телефон? Женька, наверное, в мое отсутствие звонила кому-нибудь из своихподруг.

Я прав?

– Возможно.

– Я это чувствовал. Я знал, что эта дуране может удержать язык за зубами. Надо было с самого начала заткнуть ей рот!

– Да-а, быстро же ты остыл… А ведь радиэтой девушки ты пошел на преступление! Предал нас с Санькой, предал Лютого,который тебя в люди вывел…

– Зачем ты приехала? – резко оборвалменя Павел, сузив глаза. – Что ты хочешь? Говори…

– Зачем я приехала? У меня большиепроблемы. Я в бегах. Меня ищет Лютый, хочет убить. И не только меня, но иСаньку тоже. Ты поступил очень подло. Ради нашего сына ты обязан вернутьденьга. Слышишь, обязан!

Хлопнув себя руками по бедрам, Пашкарассмеялся. Я ожидала чего угодно, но только не этого.

– Заткнись, сволочь! Слышишь,заткнись! – заткнув уши, закричала я.

– Не смей на меня орать, дура, –холодным чужим голосом отчеканил мой муж. – Я тебя не знаю и знать нехочу. Я Колесников Борис, выходец из России, обосновавшийся в Париже. А ты кто?Кажется, ты предлагала свои услуги по уборке дома? А вид на жительство у тебяесть? Может, позвать полицейских – пусть проверят? Ты никому ничего недокажешь. Катя. Ты зря приехала. Ты не получишь от меня ни копейки. Я и такпоступил с тобой гуманно. Оставил тебе квартиру, машину, не тронул в сейфеденьги…

– Что?! Ты считаешь, что поступилгуманно? – опешила я. – Нет уж, давай разберемся, дорогой! Три иличетыре месяца назад ты встретил Женю. Девушка молодая, красивая – перед такойдействительно трудно устоять. Как в этом случае должен поступить любойнормальный человек?

Прийти и честно сказать, что полюбил другуюженщину, – так? Я бы подала на развод, и ты бы почувствовал себя вольнойпташкой. Взял бы дипломат с деньгами и сбежал куда глаза глядят, хочешь – сЖеней, хочешь – один. Ты же поступил по-скотски. Ты оставил нас с Санькой в качествезаложников, чтобы Лютый ничего не заподозрил… Паша, меня и Саньку хотят убить,понимаешь? Я спрятала Саньку у матери на даче, а сама даже не могу вернутьсядомой, потому что там сидят люди Лютого. В меня уже кто-то стрелял, я чудомосталась жива. Убили Стаса, а затем Милку…

Паша, я боюсь за сына. Умоляю тебя, остановиэтот кошмар! Только ты можешь убедить Лютого, что я никаким боком не причастнак твоим махинациям. Попроси его, чтобы он оставил меня в покое. Я не могу такжить! Мне не нужно ни копейки из тех денег, которые ты украл! Мне ничего ненужно! Нашего сына могут убить, убить!

Слушая меня, Пашка тупо уставился в однуточку. Глаза у него были пустые. Молчал он очень долго, а затем сказал:

– Послушай, Катя, меня ты этим непроймешь. Я не Паша. Я Колесников Борис, житель города Парижа. Ты моя прислуга.Почему я должен решать твои проблемы? Я не имею к ним никакого отношения. Ты,кажется, ищешь какого-то Пашу? Вот и ищи. Я не Паша, пойми это наконец… ЯБорис, и я ни от кого не сбегал. Если ты мне не веришь, я могу показать тебедокументы.

– Пашенька, но ведь ты же купил этидокументы, а старые сжег. Мне об этом сказала твоя так называемая жена!

– Моя жена – больная женщина. У неенарушена психика. Я предупреждал тебя о том, что не стоит принимать всерьез ееслова.