Курсантки - Людмила Сурская Страница 46

— Пока не кончит третий курс и думать забудь. Я понятно объяснил. Тому орлу я сам завтра крылья обломаю. Ишь чего мне удумали. Баб до фига на гражданке, дерзайте.

Но влюблённый слушатель никак не был с ним согласен.

— Майор, не пудри мне мозги. Жизнь не остановить.

— Жизнь да. А глупости запросто. Так что настоятельно советую, забыть тебе сюда дорогу, капитан. Ты сколько проучился?

— Год. Но какое это имеет значение?

— Не лишай себя удовольствия доучиться и второй. Пришёл в себя. Отлично. Топай додежуривай. Я из-за твоей дури остался голодным и не добрался до дома. Тарасов организуй чаёк и пожевать что-нибудь.

Капитан привычно кинул ладонь к виску:

— Есть!

— Домой я похоже не попаду сегодня. Не возражаешь, если я у тебя заночую?

— Без проблем! Буду рад! У меня есть пару бутылок пива и мы их за ужином приговорим.

— Иди капитан, иди. Дежурь. Тебя наверняка обыскались. — Отмахнулся курсовой от слушателя.

Проводив капитана, Тарасов отправился на кухню жарить яичницу. Заплаканная Маринка не понимая отчего такому нужно было случиться именно с ней и в чём она виновата, дотушивала отбивные и доваривала картошку.

— Кончай хлюпать. Тоже мне кисейная барышня. — Пробурчал взводный, появившийся там со сковородкой и лотком яиц. — Вырулили ситуацию, они больше не придут. Давно надо было сказать.

— Я глубоко сомневаюсь. Оба упрямы до козлиного блеяния.

— Разберёмся. Не переживай так. Одно плохо шума было много.

— Это всё из-за меня. Я так больше не могу. — Всхлипывала Маринка.

— Я ж сказал разберёмся. Успокойся.

— Ужин готовите? — перевела она, вытирая нос кружевным платочком, тему.

— Да вот. Задержались немного.

— Давайте я вам картошки положу и отбивную.

— Спасибо, но я не один, Богуш у меня ночует. Двоих кормить накладно будет.

— Потянем. Сейчас я наложу. В какую сторону не качай маятник, а всё из-за меня.

На кухню заглянула Наташа. Её послали проверить готовность ужина девчата. Маринка, попросила её принести тарелки. Та, переглянувшись с Костей, сбегала. Маринка отвалила боссам за причинённые неприятности еды, а Натка даже помогла донести до двери. Пусть едят и добреют, голубчики. Улучив момент, взводный шепнул на ушко Наташе заветные слова. Маринка высунувшаяся было с кухни, спряталась обратно. Не надо смущать птенчика. Всей комнатой гадали, где эти двое встречаются. Не могут же они не встречаться. Случайные скольжения пальчиков не в счёт. Но сколько не прикидывали всё в молоко. Его комнаты порог Натуся не переступает. Тогда где? Докумекала Вика сопоставив кое — какие штрихи и из разрозненных кусочков складывая мозаику. Натка отправляется в душ после звонка на мобильный. Вика, чтоб проверить такой прикид, двинула следом. Но из душа ответил мужской голос, и она узнала его, это был взводный.

Девчонки не ошиблись. Костя попадал туда первым. Принимал душ. Потом звонил Наташе. Она шла. Он запирал замок и целовал её сколько хватило сил. Натуся грелась в кольце его рук и ворковала. Если в дверь стучала курсантка, то отвечал Костя, случись объявиться там мужскому голосу, отвечала Наташа. Это срабатывало и отпугивало. Стратеги. Потом он выходил первым и ждал у окна в коридоре, когда девушка примет душ и уйдёт в комнату.

И вот сейчас выглядывая в коридор из кухни, Марина выжидала, пока ребята разойдутся. Новость, услышанная от взводного о том, что курсовой остался на ночь здесь, успокоила. Она, слушая его, едва сдержала вздох облегчения. Невозмутимый и уравновешенный Богуш всегда всё расставляет по места. У него талант разводить мосты и устраивать переправы. Правда, учитывая стихийность ночёвки отцов-командиров ждёт голодное утро. Девчонки уже готовились ко сну, когда она, разложив приготовленную еду на завтра по судочкам, поставила в холодильник и, прошептав замешкавшейся Лене что-то на ухо, достала из холодильника палку принесённой кавалером колбасы. Лена кивнула и вышла из комнаты. Пройдя по пустому коридору, постучала к взводному.

— Вам на ужин и завтрак, — протянула она продукт удивлённому Тарасову. Переглянувшись с курсовым он скомандовал:

— А ну зайди.

— Мне некогда, спать хочу, завтра рано вставать, строевую сдаём. — Пыталась отвертеться Лена, догадываясь о ком пойдёт разговор.

— Отставить! Мы долго не задержим, — подал голос и Богуш.

— Ну если только недолго.

— Садись, в ногах правды нет. — Подвинул ей взводный стул.

— Хорошо.

— С чего таким богатством делитесь? — кивнул он на деликатес.

— Нам она задарма досталась. Валерка приносит. Мы отказывались, на черта нам она, сами все не с протянутой рукой ходим, но он слов не понимает. У него фарш в голове. Кидает под дверь и пошёл. Не пропадать же добру. Ешьте. — Выложила обстановку она.

— Валера это кто? — крякнул в кулак курсовой, перекрестив взгляды с взводным.

— Валерка-то. Так наш субчик с пятого курса. Тот, второй беленький.

— Чёрт-те что и сбоку бантик. У них что, отношения с Мариной? — откашлявшись и разглядывая стену, спросил курсовой.

— Да вроде нет. Он, конечно, парень видный и при деньгах, но ей другое надо. Денег у её отца своих куры не клюют.

— Ну и что ей надо?

— А что и всем нам, чтоб любить до безумия, купаясь в дождичке бабьего счастья, ловя ответное безумие и осыпая таким же дождичком любимого.

— Романов начитались вот вас и дождит. — Проворчал Богуш.

— Вы слишком приземлённый товарищ майор. В вас романтика одна военная. А в жизни ещё и сирень цветёт.

Богуш неожиданно для себя ощутил гнев.

— Какая к дьяволу сирень, когда здесь корриду устроили, завтра звону будет на весь институт.

Скрестив пальцы рук, согнув их в локтях и опёршись на них подбородком, Лена пыталась втолковать отцам командирам:

— Не мы же. К тому же криминального ничего в этом нет.

— Может я… Один колбасой сманивал, что второй тут делал?

— В ресторан на субботу приглашал. Если одна боится, может подругу взять. Похоже, он серьёзно на неё запал. Может много чего натворить.

— М-м-м. А она?

— Что она? А в смысле нравится ли он ей… Я, конечно, не доктор, но по-моему нет.

— С чего такой диагноз?

— Когда женщина влюблена, это просматривается. Вот Иришку видно не вооружённым глазом. Была угловатая, резкая, быстрая, а сейчас лучится вся, мягкая, вязкая ну хоть мажь вместо масла на кусок. Короче от неё прежней не осталось и следа. — Не в меру разговорилась Лена.

Не заметить она не могла, как глаза мужиков полезли на лоб.