Мне надо кое в чем тебе признаться… - Аньес Мартен-Люган Страница 46

— Я сделала для тебя последнее.

Он нахмурилась, моя настойчивость его раздражала.

— Будь любезен, дай мне договорить. После того ужаса, который ты вывалил на меня прошлым вечером, можешь уделить мне хотя бы пару минут внимания.

Он потупился, и по его лицу промелькнуло что-то вроде тени сожаления. Но, может, я это себе нафантазировала.

— Слушаю тебя.

— Посмотри на меня, Ксавье!

Он подчинился.

— Я поняла, что не в состоянии ни помочь тебе, ни спасти от твоих демонов. Я бессильна, потому что не пережила того же испытания, что и ты. Я не согласна с этим, не согласна с тем, что исключена из твоей жизни, но я тебя слишком люблю, чтобы ничего не делать и не попытаться все стерпеть. Я готова впустить в твою жизнь единственного человека, который вдруг да заставит тебя возродиться.

Он ни слова не понимал из всего, что я говорила. Я протянула ему визитку Констанс, он схватил ее, прочел, его руки дрожали.

— Ты можешь ей написать. Или позвонить, телефон у нее с собой. Теперь у тебя есть возможность сделать первый шаг.

Он прокашлялся и, опершись на костыль, с трудом встал с дивана. Проковылял туда-сюда по гостиной. Подошел ко мне, его лицо было взволнованным. Меня пронзила боль от краткого изумрудного проблеска в его взгляде.

— Спасибо…

— Надеюсь, тебе это поможет. Пойду спать.

Я ушла, не могла дольше оставаться рядом с ним.

— Где ты взяла эту визитку? Как ты ее раздобыла?

Я не стала уклоняться от ответа и обернулась к нему.

— Попросила у Саши, ее мужа. Поехала сегодня вечером в больницу, рассчитывая его найти. И мне повезло. Причем вдвойне — он согласился тебе помочь…

Мы постояли, не отрывая друг от друга глаз. Силился ли он что-то прочесть на моем лице? Отыскать какой-то скрытый смысл?

— Спи спокойно, — бросил он, повернувшись ко мне спиной.

Этой ночью Ксавье вернулся в нашу спальню.

* * *

Я благодарила господа, в которого не верила, за подсказанную идею выставки ради перезапуска галереи. Я твердо знала, что не имею права на ошибку, и потому выкладывалась по полной, чтобы все сработало. Мои художники и коллекционеры больше не будут нести потери из-за моей частной жизни. Но как же трудно обойтись без мыслей о Ксавье, о том, чем он занят. Позвонил ли Констанс? Да и вообще, сделает ли это? Ну конечно, сделает. Он же неделями ждал этой возможности, готовился к ней. Однако кто знает? Вдруг мне стоило раньше связать его с ней? Тогда, чем черт не шутит, мы бы до такого не дошли. Стало бы ему лучше?

Ближе к полудню заявилась Кармен. Кое-что все же не меняется, и это прекрасно. Судя по ее осунувшемуся лицу с черными кругами, она провела ночь с руками по локоть в глине. Волосы она укротила посредством разноцветной ленты, следы глины остались у нее на щеках, она явно не успела поспать и забыла зайти в душ. Я обожала такое ее состояние — настоящий глоток свежего воздуха.

— Аванита, дорогая! Мне бы не помешал бокал вина! Но одна я не пью, так что приглашаю тебя на обед.

Обед… Я выглянула на улицу. Он не придет, это уж точно.

— Ты ждешь кого-то?

Я покачала головой.

— Нет, естественно, нет.

Вскоре мы закрыли галерею. На улице я не сумела помешать себе оглядываться, сворачивая шею. У меня оставалась слабая надежда. Но на что, интересно, я рассчитывала? Тем более в компании Кармен.

— Ты точно никого не ждешь? Может, своего большого зверя… Он наконец-то осмелился выползти из берлоги?

Она громко расхохоталась, у нее был прекрасное настроение.

— Большой зверь разъярен, Кармен.

Она тут же стала серьезной.

— А львица обороняется, если я не ошибаюсь.

— Она защищается, чувствуешь разницу?

Кармен остановилась посреди улицы и схватила меня за руки.

— У вас проблемы?

— Не хочу об этом говорить. Бесполезно и причиняет боль.

— Ава… ты не справишься, если будешь все держать в себе.

— Я делаю что могу с тем, что у меня есть, Кармен. А тебя просто прошу быть наготове, если ты понадобишься детям.

— Вы с Ксавье два сапога пара: всякий раз, заходя к нему, я из кожи вон лезу, чтобы заставить его заговорить, а он нем, как могила. И еще… должна признаться, что я его предостерегла.

— Насчет чего?

— Мы все согласны, что он пережил нечто жуткое и у нас не получится поставить себя на его место. Но это извиняет не все. Мы, по-твоему, слепые? Твой отец, я, даже Идрис — всем нам интуиция подсказывает, что у вас что-то неладно…

— Что ты ему сказала, Кармен?

— Что если он и дальше будет себя так вести, он тебя потеряет.

— Спасибо, что попыталась встряхнуть его. Но он хочет, чтобы его оставили в покое.

— Ты имеешь право жить, не забывай.

Ее беспокойство было осязаемым, но я бы предпочла сменить тему. Я взяла ее под руку, и мы пошли рядом.

— Ты повторила слова Ксавье… Расскажи мне лучше о своих работах, пока я не нагрянула к тебе в мастерскую!

Она ругнулась на родном языке, но мою просьбу выполнила.

Стемнело. После обеда с Кармен я вернулась к работе, ко мне зашли несколько потенциальных клиентов, а один из художников принес новое полотно. Прораб явился, чтобы в последний раз оценить помещение перед началом косметического ремонта, который должен быть обязательно закончен к вернисажу. И закрыться на ремонт нельзя, об этом я уже его предупредила. Значит, нужно продумать алгоритм и приводить в порядок зал за залом, по одному. Я выбрала наиболее удачные картины каждого из моих художников и выставила их в залах, где не было маляров. Остальные полотна, в том числе самые хрупкие, перебрались в мой кабинет и в кладовку, которая служила кухней. Из-за этих перемещений в галерее поселилась особенная тишина, в которой каждый шорох, каждый звук отзывался эхом. Поздно, я уже должна быть дома. Бедняжка Хлоя, боюсь, скоро она откажется от нас, не выдержав регулярные переработки и царящую в доме мрачную атмосферу.

Как раз когда я была готова уйти, мне послышалась музыка за смежной стеной. Воображение шутило со мной злые шутки. Я, конечно, просто мечтала. Мечтала о немыслимом, о запретном. Я быстро пробежала по трем залам и приложила ухо к стенке. Действительно, звуки шли оттуда, из-за стены. Кто-то играл. Кто-то играл на виолончели. Саша был там. Он пришел в соседний дом, но по дороге не заглянул в галерею. И теперь играл, сообщая мне о своем присутствии. Я приложила ладони к стене и изо всех сил зажмурилась. Мелодия была отчаянно грустной. Я хотела его увидеть, но мы должны остановиться. Он по одну сторону. Я по другую. А между нами Ксавье и Констанс. Я обязана загасить тлеющий во мне огонь.