Ненавижу и прощаю... - Наталия Батори Страница 45

Он лишь слегка дернулся от удара. Щека горела огнем, а из глаз почти посыпались искры, но Столяров нашел в себе силы не показать, насколько ему больно. Медленно повернув к ней голову, он, тяжело дыша, уставился на опасно прищурившуюся женщину. Ее губы дрожали, а лицо постепенно заливала краска гнева. Решительно убрав от себя его руки, она чуть попятилась и, осмотрев, будто впервые видела, покачала головой, а после, к его великому удивлению, рассмеялась. 3вонко и от души, словно он рассказал ей анекдот. Прижимая ладонь ко рту, она очень старалась сдерживаться, а потом снова заходилась оглушительным хохотом. Некоторое время Сергей молча наблюдал, надеясь, что она успокоится, а потом не выдержал и, сделав лишь шаг, схватил ее за запястье и довольно сильно встряхнул, за что получил еще одну пощечину.

- Не смей ко мне прикасаться, понятно тебе? – угрожающе прошипела Анна, напоминая кобру в стойке и стараясь вырвать руку из его захвата.

- Ну, конечно! Я ведь недостаточно стар для тебя! И денег на моих счетах не так много, да?! И в случае безвременной кончины я не смогу оставить тебе состояние и парочку ресторанов! Не то, что эти твои французы!

Он понял, что зря это сказал, когда увидел что в глазах Анны сверкнули слезы. 3адыхаясь, словно от удара, девушка, медленно покачивая головой, ответила:

- Может быть, мой муж и был старше меня... Но он никогда не был такой скотиной, как ты! И да, он мне был приятнее, чем ты! Он был мужчиной, который любил меня, а ты... Что ты можешь? Ничего... Разве что трахать первокурсниц где-нибудь в закоулочке... Хотя нет, сейчас ты повзрослел... Такой вальяжный котяра, я уверена, уже имеет свое логово, где можно кувыркаться сколько угодно!

Ее голос дрожал от сдерживаемых слез. Все то, что накопилось за много лет, сейчас, наконец, прорвалось, и остановить этот поток правды не представлялось возможным. Да и не хотела она останавливаться. Она видела, как с каждым словом все больше загораются недобрым светом глаза Столярова, но и не подумала замолчать... Не слушала голос разума, который говорил, что она играет с огнем, и что эта дурацкая правда никому не нужна... Анна даже не пикнула, когда на слове «кувыркаться » он схватил ее за плечи и одним рывком вжал в дверь. Она больше не боялась. Пусть знает, что он вовсе не такой лакомый кусочек, каким привык себя считать!

«Хотя какой прок с того?» - мелькнула запоздалая мысль.

- По крайней мере, ни одна из них не ложилась со мной из-за денег! Они шли со мной, потому, что хотели! – едко усмехнулся Сергей, уверенный в своем превосходстве.

- Хотели быстрого секса по пьяни? Корона не давит тебе, Столяров?

- Только не говори, что твой дедуля мог больше! – в голос засмеялся Сергей и получил ощутимый удар в солнечное сплетение маленьким кулачком.

Оказывается, зубрила и так может? Еще больше он удивился, когда она снова раскрыла рот и достаточно громко выпалила:

- Мой муж мог так, как тебе и не снилось! Он любил меня! Каждую клеточку любил! Каждую ночь любил и заставлял кричать от наслаждения! Снова и снова! Ты же смог только простынки помять на родительской постели! И тебе хватает совести рот раскрывать? Мужчина... Ты мужчина только потому, что штаны носишь...

Договорить Анна не смогла. Столяров намертво запечатал ее рот жестким поцелуем. Гортанно рыча и оттягивая назад волосы, не больно, но чтобы она не могла отстраниться и отвернуться. Он не хотел ей боли, но хотел, чтобы она пожалела о своих словах. Хотел, чтобы она замолчала и снова была нежной и податливой в его руках. Отзывалась на ласки и перестала вести себя как зарвавшаяся стерва.

На минуту, от неожиданности, Аня потеряла самообладание, а потом стала отбиваться, вкладывая в свои кулачки все, что чувствовала. Всю ярость и боль... а если бы не длинная юбка, то и ногой наверняка бы ударила. Столяров шипел от боли, вжимая маленькое тело в дверь. Старался не обращать внимания на удары, боялся, что если поймает быстрые ручонки и прижмет к двери, то назад пути не будет... А он не хотел, чтобы желание взяло верх и произошло то, о чем он пожалеет. Да, она его не слабо раздраконила своими словами, своими движениями, подливал масла в огонь маленький диванчик, который манил со страшной силой... Но он почти готов был отстраниться... 3акончить этот разговор и, если надо, попросить прощения. Почти ослабил хватку, и в этот момент острые зубы мадам Корту впились в его губу, заставив заорать от боли:

- Ты что, совсем озверела?!

Она молчала, только затравленно смотрела на его подбородок, словно увидела нечто страшное. Сосредоточившись на чем-то, кроме мадам Корту, Столяров ощутил, что нижняя губа болезненно пульсирует. Облизнув ее, он почувствовал во рту вкус крови. Вновь посмотрел на перепуганную Аню, которая, кажется, даже в размерах уменьшилась. Чертовка. Коснувшись ее скулы костяшками пальцев, он склонил голову так низко, как мог. Усмехнулся, когда она отвернулась в сторону. Провел носом по ее волосам и спокойно проговорил:

- Я не буду тебя целовать... Но, знаешь... Когда надоест очередной старый боров, приходи к кролику!

Он не отстранялся. Внезапно силы оставили его, и он просто опустил голову на макушку Анны. Эта вспышка сильно вымотала... Опустошила его. Она молчала и головы не поднимала. Дышала так тихо, что Сергей не слышал. И что-то недоброе чудилось ему в этом молчании...

И когда Анна заговорила, он понял, что не зря – голос девушки дрожал от слез.

- Тот старый боров, о котором ты говоришь, Франко Ширак, шеф-повар из Франции... Он приехал, чтобы «поднять» ресторан... Он хороший друг моей семьи... И он хороший друг моего мужа... Которого я любила и не хотела ни денег, ни ресторанов, только бы он жил... Но тебе этого не понять...

Громкий надсадный всхлип заставил что-то в груди Столярова болезненно сжаться. Он поднял голову и увидел залитое слезами лицо и наполненные болью глаза.

- Что за человек ты такой, Столяров? Ты ничего создать не можешь, только рушишь-рушишь-рушишь! Все, к чему прикасаешься, превращаешь в грязь, и не веришь, что кто-то живет иначе! А только ломаешь!