Сейчас и больше никогда - Анастасия Соловьева Страница 45

Было воскресенье. Они с Олей проспали до десяти, потом наспех выпили кофе и отправились в городской пассаж за подарком. Ничего оригинальнее пивной глиняной кружки с изображением долины Рейна и готических замков, а также претенциозных витых свечей в подарок Стасу они не смогли приобрести. На покупке свечей активно настаивала Оля.

– Мама, – повторяла она, – мамочка, они такие классные!

– Классные, – согласилась Саша. – Но зачем Стасу серебристые витые свечи? Он же не девушка!

– Ну и что же? Вот придет к нему девушка… Так романтично – они устроят ужин на кухне при свечах.

Если бы она представляла, что несет! Чушь несусветную! Какое там – ужин на кухне?!

Нежданно-негаданно Стас стал владельцем восьмикомнатных апартаментов в старинном доме на Благовещенской площади. Саша вначале не знала даже, шутит он или говорит серьезно.

– До революции здесь губернатор проживал!..

А может, и проживал – ничего удивительного! Если Стас выкупил третий этаж, то губернатор запросто целый дом мог себе позволить.

– Когда-то планировка моей квартиры, – рассказывал Стас, нисколько не смущаясь, – напоминала русские царские дворцы. Анфилада комнат, а параллельно ей коридор, и в нем уже всякие хозяйственные штуки. При Совдепе, конечно, никаких анфилад не существовало. Арки раз-два – заложили кирпичом… Я уж не стал восстанавливать эти навороты, арочные проходы и прочее там. Сделал как понимал: восемь комнат изолированных, только между парадной гостиной и кабинетом установил двери. Но в обе комнаты и из коридора есть вход…

– У тебя – парадная гостиная? – обрела наконец-то дар речи Оля. – А еще какая?

Стас засмеялся:

– Выходит, что еще и непарадная. По-другому малая называется – мне так архитектор объяснил.

– А еще? – не унималась Ольга.

– Да пойдемте, сами посмотрите. – Стас улыбнулся, приглашая их последовать за ним по сверкающему паркетом коридору. – Столовая, парадная гостиная. Потолок – с настоящей позолотой, – уточнил он скромно. – Кабинет, бильярдная, малая гостиная, еще две комнаты вроде как гостевые и, наконец, спальня.

– А кухня-то хоть есть? – прошептала Оля.

– На кухне – там чего интересного? – веселился Стас. – Я туда не хожу!

– А как же ты?.. Ничего не ешь?

– Еще как ем! Мне домработница полный сервировочный столик выкатывает. Еле катит, бедолага!

– Ты и домработницей обзавелся?

– Почему же нет? Сейчас сами увидите. Раиса Степановна!

Раиса Степановна уже катила по коридору сервировочный столик, заставленный блюдами, соусниками и салатниками.

Завтрак растянулся часа на два. И закончился тем, что Оля выскочила из-за стола со смехом.

– Я больше не могу! Не могу, Стас! – заливалась она. – Если я съем еще хоть крошечку, я лопну! Представляешь? Лопну!

– Оля, веди себя прилично, – строго велела Саша. – Тебе не надо было пробовать шампанское!

– Да я капельку выпила!

– Подождите, – попросила Олю Раиса Степановна. – Сейчас десерт принесу.

– Десерт? Нет уж, спасибо.

Стас проводил Олю в кабинет, усадил за компьютер. Девочка зарделась от гордости.

– Можешь меня так сфотографировать?

– Элементарно!

Стас навел на нее «полароид», и через несколько минут Оля как зачарованная разглядывала полученный снимок.

– У нас в классе все просто упадут! И первая – Анька!

Используя счастливую возможность, Оля не отрываясь играла на компьютере, а Стас и Саша посидели в малой гостиной за чашкой кофе и, как обычно, немного поболтали за жизнь.

Жизнь – тонкая штука. К чему, например, она привела Стаса? Саша видела к чему… А начал он с чего? Ни боже мой! В лагерь угодил по малолетке. Вернулся – под одного авторитета попал. Правильно – так попадают под машину. А тот, скотина хитрая, смачно так причмокивая, повторял одну и ту же фразу: «Сотрудничество наше с тобой». Да какое там сотрудничество? Стас на авторитета работал. Вкалывал, пахал! Рисковал жизнью! Некоторые, между прочим, в процессе этого сотрудничества коньки откинули… Все это, само собой, далеко не бесплатно. Но перспектив – ноль!

Приблизительно полгода назад Стас повстречал одного старинного приятеля. Не приятеля – правильнее сказать, одного перца, тоже, в общем, из когорты авторитетов. И этот перец предложил Стасу политикой заняться. Либерально-патриотическая партия…

– А со старым авторитетом разбираться пришлось! Ну ничего, распрощались – все по понятиям.

Саша лениво прислушивалась к его словам. В то время она только вернулась из Москвы и думать могла лишь об одном Дмитрии. Никакие либерал-патриоты не трогали ее сердца…

А ведь с того новоселья и с их первой настоящей встречи с Димой минул уже год. Только год, но как же все изменилось!.. И хотя она любит Дмитрия ничуть не меньше, чем любила год назад, а может быть, даже сильнее и глубже, потому что за этот год из таинственного незнакомца он превратился для нее в единственного, по-настоящему родного, необходимого человека, она не ощущает больше той счастливой безмятежности. И даже после поездки в Голландию – в эту полусказочную страну. Все оказалось сложнее. Сложнее и страшнее.

…Но тогда, тем январским днем, ее не отпускало покойное, умиротворенное состояние. Хотелось думать только о Дмитрии. Не думать – это все равно как разлучиться. Разлучаться было тяжело, но в какой-то миг вдруг стало необходимо. Нельзя сидеть молча, с отрешенным видом – это может обидеть Стаса.

До чего же он милый, этот Стас! И даже среди новорусской роскоши сумел остаться простым и милым. Своей новой квартирой он, конечно, очень гордился, но в то же время будто по-детски, ребячливо удивлялся, как это у него, самого обычного пацана, – и вдруг такой дворец? Откуда?

– Этот стол, – не умолкая, рассказывал Стас, – этот стол, ты не поверишь! Настоящий Буль!.. Был во Франции такой мастер… Знаешь, чем хорош столик? На него чашки можно ставить без всяких последствий, реально пользоваться! Так же как и креслами, на которых мы сейчас сидим…

Вскоре по возвращении из Голландии у Саши неожиданно появился повод еще раз побывать в малой гостиной – посидеть в отреставрированном старинном кресле. Теперь она отправилась к Стасу по заданию шефини. «Bête noire» планировал напечатать интервью с лидером победившей на выборах либерально-патриотической партии.

Шефиня была не в духе. Пробормотала что-то о чрезмерно быстрой политизации губернских девушек и женщин. Только ленивый не лезет нынче в политику! А сами в ней ни бельмеса не соображают! Навыбирали на свою голову смазливых недорослей и не ведают, что за смазливой внешностью кроется гангстерская сущность!

Саша одного не понимала: какие могут быть претензии лично к ней? На выборах она не голосовала ни за каких недорослей. Ее вообще в это время не было в Городе! И зачем, если шефиня до такой степени против, делать материал о либерал-патриотах? Журнал у них чисто женский. Психология, мода, стили, светские сплетни – вот сфера их компетенции…