Что такое любовь? - Наталия Фелиз Страница 45

– Мы могли бы не снимать новогодние украшения – никто и так не заметит изменений, – пробурчал Серж, делая небольшую передышку, прежде чем надуть очередной шарик.

– Красный нынче в моде, – сказала Сэния, проносясь мимо него, как пуля, и тут же исчезая за поворотом, из-за которого тут же донёсся её недовольный голос, как если бы она стояла рядом с молодым человеком. – Сколько можно вешать один плакат?! Идите лучше шары помогите надуть!

День святого Валентина был уже на носу, но из-за невыносимого графика, Сэния никак не могла вырваться в школу. Единственное, что она сделала – написала сценарий вечера, разослала каждому действующему лицу реплики и надеялась, что всё будет выучено к назначенному дню. Из интервью с дизайнером-декоратором, девушка почерпнула несколько интересных идей и решила, что обязательно дополнит декорации, особенно впечатляющими деталями. Но каково же было удивление, когда Сэния вышла из такси и перед ней раскрыли свои объятия совершенно серые и мрачные стены.

– Если Вы перекинули на меня всю заботу о предстоящем мероприятии, то почему нельзя было заняться хотя бы украшением школы?! – бушевала девушка в кабинете директора.

Но быстро смекнув, что совершенно бесполезно говорить о том, что не сделано, попусту теряя время и усилия, Сэния поспешила просить помощи у мистера Кита. Максимилиан без лишних вопросов согласился подключить весь класс и лично помочь, чем сможет, что сильно поспособствовало дальнейшей работе, ведь под его пристальным взглядом и чутким контролем никто из учеников не отлынивал от работы и не халтурил, иногда даже слушаясь и Сэнию.

Ребята трудились в поте лица с утра до вечера, и когда на небе уже давно сверкала полная луна, а стрелки часов плавно перевалили за полночь, все без исключения были сильно уставшими, но довольными. Школа вновь преобразилась и теперь была похожа на торт с взбитыми сливками и кремом: на стенах и под потолком были развешаны шары, ленты и картонные сердечки, а пол усыпан конфетти и блёстками. Сполна насладившись представшей перед взорами ребят картиной собственно проделанной работы, все потихоньку потянулись к пансионатам, мечтая, наконец, оказаться в кровати. Сэния до последнего стояла у центрального входа, размышляя над тем, что ещё можно было прибавить или убавить из украшений, чтобы стало ещё прекраснее.

– Ты хорошо потрудилась, – сказал Макс, неожиданно возникнув у неё за спиной. – И завтра всё будет просто замечательно.

– Если бы всё зависело от меня, я бы не так волновалась, – ответила девушка, одарив Максимилиана благодарной улыбкой, прежде чем раствориться в темноте.

Внешне по Сэнии нельзя было сказать, что она испытывает дискомфорт или беспокойство. Но правда была таковой что, когда она смотрела на следующий день в окно и видела, как из синего фургона оператор выгружает свою аппаратуру, а миловидная телеведущая хищно озирается по сторонам, тайно надеясь из обычного концерта, посвящённого дню святого Валентина, выудить какую-нибудь сенсацию, у девушки замирало сердце, ноги становились ватными и начинала кружиться голова. Она не любила чувствовать себя беспомощной и надеяться на кого-то, поэтому всё всегда делала сама и только так чувствовала, что успех будет ей гарантирован. А сейчас мысли её были так же хаотичны, как и уверенность в благополучном исходе концерта: что-то может пойти не так, а виноватой окажется, так или иначе, она.

«Надо ещё раз всё проверить», – решила Сэния и метнулась к двери. Быстрым шагом пройдя по коридорам, на ходу поправляя то, что и так выглядело бесподобно, девушка, как птица, впорхнула в актовый зал. В помещении стоял невыносимый гул, создаваемый уже прибывшими гостями и медленно подтягивающимися учениками и преподавательским коллективом. Вежливым кивком приветствуя знакомых и тех, кто считал её своей знакомой, но девушка их даже ни разу и не видела, Сэния добежала до сцены и исчезла за кулисами. Ей хватило и мимолётного взгляда, чтобы её беспокойство возросло в сто крат. Лишь два человека по её мнению работали: мистер Кит усердно занимался последними нюансами в декорировании сцены, а Ник, понуро уткнувшись в листок со своими репликами, как надеялась Сэния, повторял свою роль. Все остальные ребята, собравшись в небольшие кучки, непринуждённо болтали и смеялись, как будто они не имели никакого отношения к выступлению, а пришли его посмотреть.

– Насколько можно судить, это будет что-то вроде фильма «Париж, я люблю тебя!» – услышала Сэния разговор между Сержем, Мари и Балу.

– А что это за фильм?

– Балу, вместо своей тупой фантастики ты бы хоть раз взглянул на, действительно, стоящий фильм, – как обычно отчитала молодого человека Мари. – Фильм был снят несколькими выдающимися режиссёрами и каждая его часть пронизана чувственностью и искромётностью…

– И о чём он?

– О любви, естественно. Это шедевр кинематографа!

– Ну да, – рассмеялся Балу, – шедевр кинематографа – «Марс атакует»! Там такие прикольные человечки – на тебя похожи, когда ты злишься.

– Что?!

– Что тут происходит?! – взорвалась Сэния. – Немедленно все за работу! Занавес поднимется уже через час!

Все ребята резко повскакивали со своих мест и бросились что-то делать. Но Мари, прежде чем приняться за работу, схватила Балу за футболку и притянула его к своему лицу.

– Когда концерт закончится, – прошипела девушка сквозь зубы, – я сделаю так, что ты станешь похожим на массовку «Рассвета мертвецов».

– Вам особое приглашение надо? – тут как тут возникла подле них Сэния.

Мари разжала пальцы и Балу тут же ретировался. Девушки некоторое время недовольно мерили друг друга взглядами, но, в конце концов, Мари сдалась и, бубня себе под нос не совсем лицеприятные слова, отправилась повторять свою роль, где уже это делал Серж.

Сэния почувствовала некоторую долю облегчения, когда в очередной раз обвела взглядом собравшихся, наконец, все были при деле, и можно было немного расслабиться. Если бы её взгляд не упал на Ника, который продолжал хмуро пялиться в лист бумаги своими остекленевшими глазами, так ни разу и не шелохнувшись. Девушка, недовольно качая головой, подошла к молодому человеку: