Ради милости короля - Элизабет Чедвик Страница 45

– Милорд Биго будет одет лучше всех при дворе, – улыбнулась королева. – Вы сами придумали узор?

Ида едва не подпрыгнула до потолка, поскольку стало ясно, что Алиеноре известно ее имя. С другой стороны, глупо было бы рассчитывать на иное. Даже под домашним арестом столь грозная женщина не может оставаться в неведении о событиях при дворе.

– Да, мадам, – сумела выдавить Ида, мечтая слиться со стеной и исчезнуть.

– Такие красивые цвета. Где вы берете шелк?

Ида упомянула имя торговца из Винчестера, и беседа стала менее принужденной, когда в нее вступили другие женщины, выведывая подробности и давая собственные рекомендации. Алиенора велела своим музыкантам развлекать дам, а когда заиграли лютня, цитоль [22]и свирель, коснулась руки Иды.

– Я знаю своего мужа, – тихо сказала она. – И не держу зла на невинных, леди Биго. Хочу, чтобы вам это было известно.

– Да, мадам, – ответила Ида, и, хотя она продолжала испытывать смущение, доброта Алиеноры смягчила ее беспокойство.

Прибыл лорд Иоанн, чтобы засвидетельствовать почтение матери, и поцеловал ей руку, опустившись на колени и склонив голову. Алиенора поприветствовала его достаточно тепло, но между ними угадывались скрытые трения, как будто они были шероховатыми камнями, лежащими бок о бок в русле быстрой реки. С другой стороны, подумала Ида, они чужие друг другу люди. Алиенора оказалась несвободна, когда Иоанн был маленьким, и его воспитывали при королевском дворе, под отцовским влиянием. Сходство с ее собственным положением было болезненным и очевидным. Насколько чужими станут они с Уильямом с течением лет? Ее тоже однажды поприветствует подобным образом юноша, почти мужчина, познавший мир при дворе, глядя глазами Генриха?

Прибыли еще женщины, чтобы засвидетельствовать свое почтение, в том числе невестка Алиеноры Изабелла де Варенн с детьми. Ее сын был прыщавым темноволосым юнцом примерно одних лет с Иоанном. А дочь только начала приобретать женские округлости. Это была девушка с застенчивой улыбкой и светло-коричневыми волосами, которые ниспадали до талии двумя аккуратными толстыми косами. Иоанн хищно уставился на нее и облизнул губы. За спинами подростков двое детей помладше ожидали своей очереди поприветствовать Алиенору, а еще дальше стояла няня с извивающимся карапузом на руках.

При виде сына сердце Иды пронзила боль. На нем была котта, которую она сшила из теплой зимней шерсти, и маленький синий капюшон, отороченный кроличьим мехом. Увидев ее среди женщин, он принялся вырываться с криком «Мама!». Няня мгновение помедлила, затем отпустила его, и он метнулся к Иде. Она распахнула объятия и схватила сына, усадила на колени, и невыносимый приступ любви и утраты вновь окатил ее, подобно приливной волне. Боль была нестерпимой, почти физической.

Уильям пожелал сыграть с матерью в ладушки, но вскоре занятие ему наскучило, и он неугомонной мошкой умчался к младшим кузенам, которые, держась за руки, водили хоровод под музыку Алиеноры. Ида хлюпнула носом и вытерла глаза.

– Сыновья всегда покидают нас, – твердо произнесла Алиенора, и, хотя в ее глазах читалось сочувствие, они были суровы. – Мужья ничем не лучше. Довольствуйтесь мгновениями радости, которые они могут доставить, но не доверяйте свое сердце, ибо им распорядятся расточительно.

– Мадам, мне так жаль…

– Напрасно, – отрезала Алиенора. – Чем больше времени вы потратите на извинения за то, в чем не виноваты, тем скорее поблекнете и превратитесь в тень. Мать родила вас не для того, чтобы вы стали тенью, своей собственной или мужчины. Помните это, Ида. Вы стоите в лучах собственного света.

Замечания Алиеноры глубоко тронули Иду, и еще больше захотелось плакать – от боли озарения. К тому же она сомневалась, что желает ясно видеть в этом свете.

– Милорд Биго… – задумчиво произнесла Алиенора. – Я плохо знаю вашего мужа, но мужчины высоко его ценят, в том числе те, чьим суждениям я доверяю. Я мельком видела милорда, когда он был намного моложе… совсем юнцом. Он неизменно был тихим, и я привыкла считать его наблюдателем, а не деятелем, но с тех пор он показал себя… пусть и не всегда к моей выгоде, – кисло добавила она.

Ида не сразу поняла, что королева имеет в виду, но потом вспомнила: Роджер сражался против партии королевы во время мятежа восьмилетней давности и разбил ее сторонников в битве при Форнхеме.

– Да… – задумчиво наклонила голову Алиенора. – Полагаю, вы подходите ему. Вы оба обладаете немалым мужеством и передадите его своим детям.

Ида заморгала, веки защипало от слез. Маленький Уильям, танцующий со своими кузенами, стал искрящимся размытым пятном.

– Я не ощущаю в себе мужества, мадам.

– Те, кто ощущает, не всегда самые смелые, – заметила Алиенора. – Истинное мужество заключается в том, чтобы не сдаваться под натиском страха. – Она мгновение помолчала и продолжила: – Ваш муж, насколько я поняла, хорошо разбирается в хитросплетениях закона, но, полагаю, у него не оставалось выбора. Мне сказали, что король вернул ему три имения и простил долг в качестве свадебного подарка.

– Верно, мадам. – Ида не догадывалась, к чему Алиенора клонит.

Королева выгнула тонкую бровь:

– Три имения были конфискованы в рамках спора о наследстве между вашим мужем и бывшей графиней Норфолк и ее сыновьями. Леди Гундреда забрасывает меня просьбами.

Ида насторожилась и заставила себя полностью сосредоточиться на Алиеноре, а не на сыне.

– Леди Гундреда не обладает никакими правами на эти поместья, – ответила она. – Если король решил вернуть их моему мужу в качестве жеста доброй воли, это правильно и хорошо.

– И милорд Биго вряд ли откажется от них? – сухо улыбнулась Алиенора.

– Вряд ли, мадам, – вздернула подбородок Ида. – Это его наследство, и он не предлагал взятки и не распространял сплетни за границей, чтобы завладеть им.

Губы Алиеноры изогнулись.

– Взятки и сплетни… – повторила она. – За свою жизнь я приняла и расточила их немало, и смотрите, куда это меня привело. – Она оценивающе посмотрела на Иду. – Иногда связь – это больше, чем взятки и сплетни, и даже больше, чем семейные узы и вассальный долг. Это личный выбор. Я продвигаю мужчин, которые оказывают мне услуги, потому что хочу вознаградить их за мужество и верность. Порой их женщины также заслуживают награды. Об этом стоит поразмыслить.

Уильям прибежал к Иде и плюхнулся на колени, но едва она успела обвить малыша руками, как он снова умчался прочь, не в силах усидеть на месте. Алиенора дала Иде столько пищи для размышлений, что у нее кружилась голова, но одновременно она испытывала воодушевление.

Когда королева встала, чтобы уйти, она вручила Иде изящный игольник из слоновой кости и рифленый золотой наперсток.

– Несомненно, мой муж осыпал вас подобными безделицами, но за этими не кроется ничего, кроме самых добрых пожеланий вашему браку, – произнесла Алиенора. – Думайте о моих словах всякий раз за шитьем.