Мой грешный пират - Рона Шерон Страница 45
Мой грешный пират - Рона Шерон читать онлайн бесплатно
– Сиди Мусса – святой человек, – не унималась Назрин. Дико и Даниэлло скептически отнеслись к идее посетить колдуна.
– Это просто идиотизм, – заявил Саллах. – Мы потеряем драгоценное время, столь необходимое для поисков в Алжире.
Назрин метнула в него гневный взгляд.
– Расскажите мне подробнее об этом ясновидце, Назрин, – попросила Аланис, чтобы не тратить зря время.
– Он человек мудрый, добрый и честный, – заверила ее Назрин.
– Что будем делать, миледи? – обратился Нико к Аланис.
– Давайте обратимся к Сиди Мусса, – сказала Аланис.
В ту ночь «Аластор» бросил якорь у Сафи. Они высадились на берег в двух лодках и набрели на группу рыбаков, готовивших ужин на костре. Назрин представила рыбакам членов группы и подарила привезенные с корабля фрукты и одеяла. Мужчины приняли дары и пригласили иноземцев разделить с ними трапезу. Когда все сели у костра, Назрин завела разговор, упоминая Эль-Амара, Красный город, Марракеш и указывая в сторону пещер.
– Назрин говорит, что она из Марракеша, – прошептал Саллах на ухо Аланис, – и просит рыбаков указать, в какой из пещер живет святой Сиди Мусса.
Рыбаки переглянулись, и один из них заговорил. Назрин кивнула на Аланис.
– Они доверяют нам. Сиди Мусса все еще живет в одной из пещер наверху. Они отведут нас к нему.
Сопровождаемые рыбаками, они направились к бесформенной расселине в скале. У огня сидел, играя на флейте, морщинистый старик.
– Мы пришли с добрыми намерениями, Сиди Мусса.
Назрин присела рядом с ним и протянула ему руки в знак приветствия и чтобы он мог их ощупать. На морщинистом лице старого рыбака появилась улыбка. Он заговорил с ней, в голосе его послышались теплые нотки.
– Он спрашивает ее о сестрах и родителях, – перевел Саллах. – Моя жена будет сегодня в добром расположении духа. Ее давно никто не спрашивал о родителях. Их уже лет десять нет на этом свете.
Старик внимательно выслушал историю Назрин, кивая и задавая вопросы. Назрин подошла к Аланис.
– Мне нужен медальон Эль-Амара.
Дрожащими пальцами Аланис сняла с шеи массивную золотую цепь и протянула Назрин. Назрин села рядом со старым рыбаком и вложила медальон в его жилистые руки. В глубокой сосредоточенности он потер гравировку и пробормотал что-то себе под нос, призывая Высшие Силы просветить его.
Его незрячие глаза зажглись сверхъестественным огнем, и на лице появилась улыбка, когда он заговорил с Назрин, указывая руками на север.
– Саллах! – прошипела Аланис ему в ухо, хватая за толстое запястье. – Переведи!
Саллах нахмурился.
– Он сказал это по-берберски. Пусть Назрин переведет.
Прошло еще какое-то время. Наконец Назрин встала и подошла к ним. Выглядела она неуверенно.
– Сиди Мусса назвал владельца медальона Эмиром с Раздвоенной Душой.
– Саллах! Ты слышал? – воскликнула Аланис. – Что еще, Назрин? Куда они увезли Эроса?
– Это звучит еще загадочнее. Сиди Мусса говорит, что Эмир еще не прибыл в пункт своего назначения, но его дорога ведет в особый город – Вечный город – и черную бездну отчаяния.
– Черную бездну отчаяния? В Вечном городе?
У Аланис сжалось сердце от дурного предчувствия. Боже правый!
– Что это за особый город? – справился Саллах деловитым тоном. – Это может быть что угодно. Алжир, Париж. У меня голова идет кругом.
– Это еще не все, – добавила Назрин с беспокойством. – Дорога, говорит Сиди Мусса, состоит из многих извилистых путей, ведущих в одно и то же место, – город, куда ведут все дороги. – Ее глаза наполнились печалью. – Прости, дорогая, я не думала, что…
– Постойте! – У Аланис зашевелились на голове волосы. – Вечный город, куда ведут все дороги…
Назрин нахмурилась.
– Тебе это говорит о чем-то?
Аланис отвернулась от них, уставившись на черный океан. Вечный город, куда ведут все дороги… И черная бездна отчаяния.
– Рим, – выдохнула она, обратив взор к звездам.
За пределами мрачных стен замка Сант-Анджело их встретил холодный ветер. Держа Саллаха под руку, Аланис проследовала с ним на мраморный мост над Тибром, безмолвно моля богиню-защитницу Рому указать место, где прячут ее возлюбленного.
После трех недель безрезультатных поисков по всевозможным казематам и тюрьмам Аланис начала терять надежду.
– Зря мы туда ходили, – вздохнул Саллах. – Только простак мог поместить такого пленника, как Эрос, в застенках замка столь же приметного, как городская ратуша. А Чезаре, к сожалению, не простак.
– Простота ума не свойственна их роду. Нам нужно пошевелить мозгами, Саллах. Мы не можем и дальше блуждать в потемках, это может стоить Эросу жизни.
– Неизвестно, жив ли он еще, – сказал Саллах. – Одному Богу известно, что Эросу приходится терпеть от кузена.
– Жив, – горячо заявила Аланис.
– Конечно, жив! – воскликнул Саллах с ободряющей улыбкой. – И я не завидую его тюремщикам. Я не рассказывал тебе, как однажды, когда он приехал ко мне в Лондон, его бросили в Тауэр, заподозрив в шпионаже? Балбесы приняли его за испанского агента.
– Саллах, когда я рассказала тебе о его происхождении, ты уверял, что ничего не знал.
Аланис пришлось открыть тайну Эроса Саллаху и Назрин. Единственное, о чем она умолчала, это о предательстве его матери.
– Я знал, что он из аристократов. Это видно невооруженным глазом. Его миланские гербы тоже свидетельствуют о многом, но я стеснялся спросить напрямую. Он знал пикантные подробности обо всех монархах, принцах и высокородных генералах континента, что подразумевает нечто большее, чем праздный интерес к политике. Но мне не приходило в голову, что он Стефано Сфорца. Я знал его такого, каким он был.
– Есть, – поправила его Аланис.
– Есть. Я рад, что он доверился тебе. Ему нужен был кто-то, кроме сестры, с кем он мог быть откровенным. Кто-то сильный, на кого он мог рассчитывать в трудную минуту. Ты милая девушка, Аланис, хрупкая, как фея, но в то же время мужественная, энергичная, проницательная и сильная.
– Не такая уж я сильная. – Голос ее дрогнул.
– Идем. – Саллах обнял Аланис за плечи. – Перейдем реку и направимся на пьяцца Навона. Я угощу тебя чашкой горячего шоколада. Это поднимет нам настроение.
Пока они шли в молчании по красивому мосту, Аланис любовалась городскими видами: величественные дворцы и площади в память кардиналов соседствовали с монументами в честь богов и императоров. Это был Рим цезарей, легионов и позолоченных орлов, пап и принцев, мощи и упадка. Лондон вдохновлял ее, Париж вызывал восхищение, а Вечный город угнетал. В ожидании Рождества Рим тонул в красных, зеленых и золотых гирляндах.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments