Вспышка молнии - Рексанна Бекнел Страница 45

— Поехали со мной! — приказал Таннер. Слова его едва не потонули в реве бури.

— Нет! — Эбби вырвалась из его рук, но опять едва не растянулась на скользкой траве. Таннер не дал ей упасть, подхватил и, не церемонясь, водрузил ее перед собой на спину Мака.

— А! А! Отпустите меня! — закричала Эбби от боли, когда лука седла вонзилась ей в спину.

— Успокойтесь, а то из-за вас лошадь споткнется, — прорычал Таннер. Мак скользил копытами по грязи, стараясь нащупать твердую почву под ногами.

Боясь упасть и боясь нанести травму второй лошади, Эбби притихла. Макнайт успокоил бедное животное. Когда Мак перестал нервничать и обрел равновесие, Таннер усадил Эбби поудобнее, укрыл девушку своим дождевиком, обнял ее за талию и пустил лошадь вперед.

От соседства с молодым человеком Эбби кидало то в жар, то в холод. Она отерла лицо, но совершенно напрасно: ливень сплошной стеной воды отделял их от остального мира. Видимость была в пределах полушага. Эбби совершенно перестала ориентироваться. Интересно, где фургоны: прямо или чуть левее? Но Таннер, казалось, ориентировался безошибочно. Управляя Маком, он слегка касался ее спины плечами, а бедрами — ее ягодиц. Как он определил местоположение ее фургона, было выше ее понимания. Единственное, в чем она не сомневалась, так это в том, что, продлись их близость еще недолго, она бы совершила какой-нибудь необдуманный поступок.

Поедем со мной в Орегон, хотелось ей попросить Таннера. Забудь о человеке, который называет себя моим дедушкой. Забудь о Декстере. Подумай о нас.

Декстер, стоя в задней части фургона, с беспокойством выглядывал из-под брезентового навеса в надежде увидеть Эбби. Караван остановился, чтобы переждать бурю. Декстер увидел молодых людей, и на лице его отразилось разочарование.

— Забирайтесь внутрь, быстренько, — приказал отец Харрисон, твердо поддерживая девушку, помогая ей перебраться в фургон.

Рассудком Эбби понимала, что расставание с Таннером произошло вовремя: еще немного, и она бы совершила непоправимое. Но собственническое поведение Декстера взбесило ее. Они еще не женаты! Недовольно фыркнув, она высвободилась из его рук. Возле заднего борта фургона восседал на лошади Таннер. Дождь намочил его шляпу, и поля ее уныло обвисли. Эбби внимательно смотрела на него. Негодование, безнадежность и сожаление слились в одно неясное чувство. Эбби была смущена и не могла говорить.

Без сомнения, мужчины не питали друг к другу ничего, кроме враждебности. Чуть отступя от края фургона, Декстер стоял, поглядывая на Таннера. Макнайт сидел на лошади — несгибаемый и несговорчивый.

Будь у нее выбор, кого бы она предпочла? Эбби откинула со лба мокрые пряди волос. Один из них был уважаемым человеком, честным и работящим. Он был бы хорошим мужем и примерным отцом. Другой был грубым и опасным человеком, головорезом, наемником, без всякого будущего, кроме того, которого он мог бы добиться с помощью оружия и смекалки. У него не было другой рекомендации, кроме улыбки падшего ангела и неожиданного в подобных людях чувства чести и достоинства.

Почему же ее так тянет к нему?

Он относился к ней как к объекту купли-продажи. Она была для него предметом поиска, за поимку которою ему обещали хорошо заплатить. Почему она никак не может избавиться от постыдной страсти к нему?

Декстер задернул брезентовый полог, отрезав Таннера от Эбби. На некоторое время священник замер в негодовании, затем вздохнул и обернулся к девушке.

— Вы промокли. Вам надо переодеться. — Глаза его ощупывали ее тело под мокрой блузкой и юбкой, прилипшей к телу. Щеки преподобного отца покрылись румянцем, но он смело встретил взгляд Эбби:

— Мы можем пожениться завтра? — Декстер сделал шаг к Эбби. Теперь они стояли лицом к лицу. — Эбигэйл, обещайте, что завтра станете моей женой.

Ответ застрял у Эбби в горле. Ей хотелось ответить нет, сказать, что она слишком поспешно дала обещание отцу. Но папа просил ее согласия на брак с Харрисоном, исходя из ее же интересов, зная, что этот брак избавит ее от многих забот и хлопот в жизни. Это было единственным способом заставить Таннера оставить ее в покое и избавиться от человека, который объявил себя ее дедушкой. Если Таннер проявлял к ней интерес, то только потому, что его наняли, чтобы разыскать ее. Она и взгляда больше не бросит в его сторону.

Но стать женой Декстера… Ее передернуло, а Декстер улыбнулся:

— В караване, за которым следует наш, тоже есть священник. Мы сможем послать за ним, — Декстер положил руки ей на плечи и прижал девушку к себе. Она вывернулась из его объятий.

— Эбигэйл, я сделаю тебя счастливой. Обещаю, ты будешь так же счастлива, как я, женившись на тебе. — Он опустил голову и поцеловал ее.

Эбби заставила себя не отворачиваться. Завтра, став ее мужем, он получит намного больше прав, чем право чмокнуть ее в щечку. Декстер ткнулся напряженными губами ей в губы и лишь затем слегка расслабился. Губы у него были мягкие и сухие, и, по правде говоря, поцелуй этот не был неприятен Эбби, но в нем не было трепещущей страсти, и девушка почувствовала разочарование. При каждом прикосновении Таннера она испытывала невероятное наслаждение. Один его взгляд повергал ее в блаженное смятение. Поцелуй же Декстера был просто приятен, как может быть приятно дружеское похлопывание по плечу.

Разве она может удовлетвориться этим, после того как испытала взрыв чувств?

Эбби отстранилась, дрожа от холода и внутреннего унижения.

— Я… я пойду… взгляну на быков, — заикаясь сказал Харрисон. — А ты переоденься в сухое.

Когда он оставил ее, проворно запахнув за собой брезентовый полог, защищая ее от капель дождя и нечаянных любопытных взглядов, Эбби рухнула на кровать, не обращая внимания на мокрые волосы и влажные юбки. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой побитой и опустошенной.

Никогда раньше ей не приходилось беспокоиться о своем будущем, хотя она, конечно, задумывалась над тем, за кого выйдет замуж и кто у нее родится: мальчик или девочка. Она также гадала, удастся ли ей увидеть свои рассказы напечатанными. Но тогда она была молодой, сильной и уверенной в себе и в жизни, и ей казалось, что все образуется само собой.

Теперь будущее было перед ней, но само собой ничего не образовывалось. Она не могла сделать выбор. Стать женой человека, в котором ее восхищали лишь душевные качества, или согласиться, чтобы ее увез к дедушке, которого она никогда не видела, человек, для кого она была лишь средством достижения корыстной цели.

С горечью Эбби вынуждена была признать, что к этому печальному выбору подвел ее отец. Сначала он скрыл от нее правду, а потом навязал ей Декстера.

На секунду Эбби почувствовала ненависть к отцу. Но от этого ей стало только хуже.

— Почему, папа? Почему? — причитала она.

Из темноты фургона не донеслось никакого ответа, и Эбби знала, что никогда его не получит. Она потеряла обоих родителей. Слишком поздно ждать от них объяснений.