Пират - Конни Мейсон Страница 45

Приехав на музыкальный вечер, Охотник заметил выходящую из дома Блисс. Сначала он хотел пойти за нею, но тут же передумал. Еще рано раскрывать свое присутствие. Прежде, чем вступить в борьбу с Блисс, ему необходимо укрепить свое положение в новоорлеанском обществе. К тому же он до сих пор так и не решил, возвращать ли своего сына матери. Все зависело от того, выйдет ли Блисс замуж за Джеральда Фолка.

Впрочем, Охотник и не строил никаких дальних планов. Он жил одним днем.

Приехав в Новый Орлеан, Охотник первым делом снял элегантный дом на Тулуз-стрит, неподалеку от дома самого губернатора. Представлялся он всем как виконт Гай Хантер и имел на то полное право. Того, прежнего виконта Хантера, он отправил домой, в Англию, несколько лет тому назад, успев официально закрепить за собой его титул. Теперь он был английским виконтом по решению королевского суда.

До сих пор Охотник и не думал становиться Хантером, но вот пришел день, и титул неожиданно оказался ему как нельзя кстати. Теперь он от души забавлялся, глядя, как знакомства с ним добиваются те же самые граждане славного города Нового Орлеана, которые знать его не хотели, пока он был не виконтом, а всего лишь Гаем Янгом!

Впрочем, Гай Янг никогда не вращался в высшем свете, и потому Охотник не боялся разоблачения. К тому же Гай Янг официально считался умершим – какое теперь до него дело кому бы то ни было?

Первый свой визит виконт Хантер нанес в городской банк Нового Орлеана, куда положил свои деньги – такую огромную сумму, что слух о его богатстве немедленно промчался по городу как ураган. Гай уже и забыл о том, как быстро разлетаются слухи в этом небольшом, по сути, городе. Похоже, не успел он тогда выйти за порог банка, а уже весь Новый Орлеан только и судачил, что о новом богаче, осчастливившем город своим приездом. И тут же, как из рога изобилия, на виконта посыпались приглашения на вечера, балы и приемы. Будь его воля, Гай и близко бы не подошел к той грязной луже, которая зовется здесь высшим обществом, но вынужден был это сделать – ради своего сына. Гай хотел быть уверен, что Брайан не останется без нужных и надежных связей на тот случай, если вдруг выплывут подробности о прошлом его отца и начнется скандал вокруг его имени.

Гай вошел в музыкальную гостиную, все еще находясь под впечатлением от мимолетной встречи с Блисс. Он не переставал думать об этой встрече, раскланиваясь направо и налево, автоматически рассыпая дежурные комплименты. Как всегда, его сразу же окружило воздушное разноцветное облако женских платьев, замелькали юные женские лица. Однако сегодня все они казались Гаю лишенными привлекательности: всех их затмевало другое лицо – лицо женщины, которая семь лет тому назад стала его женой и которую он не мог забыть до сих пор.

Как странно, что, встретившись с нею спустя столько лет, он не придумал ничего лучшего, как соблазнить свою жену, сделать ее орудием своей мести. И как быстро все эти намерения пошли прахом, как только прежнее чувство ожило в душе Гая! Он намеревался сделать Блисс ребенка, чтобы она и ее семья стали посмешищем в городе. Однако вновь обретенная близость с нею обернулась таким забытым неземным наслаждением...

Боже, каким же он был идиотом!

Как он мог так самонадеянно считать, что чары Блисс больше не властны над ним, что все чувства, переполнявшие некогда его душу, умерли, сгорели – дотла, навсегда? Гай никогда не думал, что Блисс может снова вернуться в его жизнь. И не просто вернуться, но наполнить ее новым смыслом и светом. Каким потрясением для него была та их первая встреча – на острове Каптива! А еще больше потрясло его то, что Блисс когда-то родила ему ребенка и этого ребенка у нее отобрали.

Сколько лет Гай считал Блисс повинной во всех своих несчастьях! Однако они встретились вновь, и довольно скоро он понял, что его жена – такая же невинная жертва Фолка и своего отца, как и он сам. Теперь он знал, что Блисс пострадала от них не меньше, если не больше, чем он.

Блисс потеряла ребенка. Гай потерял свое лицо и свое имя.

И оба они, похоже, потеряли свое будущее...

В тот момент, когда Блисс открыла глаза и подняла голову с подушки, она уже знала: что-то изменилось в ней самой и в ее жизни. Эта уверенность шла откуда-то изнутри, из самой глубины ее существа. В следующую секунду она молнией сорвалась с постели и ринулась к тазику для умывания. Ее тошнило. Приступ продолжался долго, несколько минут. Наконец, дрожащая и обессиленная, она вытерла ладонью мокрые губы, вернулась в постель и рухнула навзничь. Потолок тут же принялся кружиться над ее головой.

Беременна! Она беременна!

Да, другого объяснения тому, что происходило с нею, просто не могло быть. Хорошенько все припомнив и посчитав, Блисс сумела определить и срок беременности – два месяца. Даже чуть больше... Если говорить совсем точно, она забеременела от Охотника в ту их последнюю ночь, на Кубе.

Голова по-прежнему кружилась, Блисс опять начало тошнить, и все-таки она была счастлива. Она хотела этого ребенка, она уже любила его!

Затем ей пришло в голову, что ребенок, которого она носит под сердцем, обречен явиться в этот мир незаконнорожденным, и на глаза Блисс навернулись слезы.

Она была в этом мире, совершенно одна – даже те непрочные узы, что связывали ее с отцом, отныне перерезаны навсегда. Однако Блисс и в голову не пришло отказаться от ребенка, зачатого от Охотника. Она знала, что всегда будет любить своего малыша и никому не позволит отнять его. Но нужно было подумать о будущем этого младенца. Как примет его мир, когда он подрастет? Неужели ей придется растить и воспитывать будущего изгоя?

Нет, ни за что!

Решение пришло к ней быстро и просто, хотя и не было слишком приятным.

Она должна выйти замуж.

И как можно скорее.

Джеральд Фолк перешагнул порог дома Блисс на следующий день. Горничная проводила его в гостиную, где Фолка уже ожидала Блисс за столиком, сервированным для чая.

– Доброе утро, – весело приветствовал ее Джеральд и присел к столу, не дожидаясь приглашения. – Твои две недели подошли к концу, Блисс. Ты готова назначить день нашей свадьбы? Лично я не могу больше ждать: я сгораю от страсти, но еще больше – от долгов.

– Крепче держись за стул, Джеральд, – многообещающе начала Блисс.

– Не тяни, – нетерпеливо сказал Фолк, наливая себе горячего чаю. – Давай ближе к делу. Назначай день нашей свадьбы. Это, безусловно, станет большим событием для Нового Орлеана!

Вот и настал тот момент, которого всегда так боялась Блисс. И настал он только благодаря ее беременности. Готовясь к разговору с Джеральдом, она перебрала все варианты – реальные и нереальные – и сделала свой выбор, хотя это стоило ей большого труда.

Итак, она окинула долгим взглядом сидящего перед нею Джеральда, выдержала его встречный взгляд и приготовилась произнести роковую фразу. Все было решено и продумано заранее, однако душа Блисс противилась этому решению. Но разве у нее был выбор? И разве будущее ребенка – не самое главное для нее сейчас?