Любовь неукротимая - Хизер Сноу Страница 44

– Я, конечно, никогда не смогу отдать должное их мужьям, но вдовам я обеспечил безопасность и помог найти выход из положения. И я навестил каждую из них здесь, в Англии… Хотел убедиться, что у них все хорошо, и предложить помощь, если они в ней нуждаются.

Воцарилось молчание.

– Женщина в Викеринг-плейс, – вспомнила Пенелопа, – вдова одного из твоих лейтенантов. Она одна из этих семи?

– Да, – ответил Габриэль, глядя прямо ей в глаза. – Когда я нашел миссис Бойд, она пребывала в крайней нужде. Она помешалась после смерти второго супруга. – Бромвич вздрогнул. – Ее сестра рассказала, что рассудок миссис Бойд словно рухнул под напором горя и бедности. Мисс Крибб оставила свое место в городе и приложила все усилия, чтобы помочь сестре, но для нее эта ноша была слишком тяжела. Поэтому я заплатил, чтобы детей приняли на воспитание в хорошую семью, и нашел новое место для мисс Крибб. Потом начал поиски клиники для миссис Бойд. И – какая ирония, – невесело улыбнулся он, – именно тогда я впервые узнал о Викеринг-плейс. – Горький смех Габриэля эхом раздался в беседке. – Тогда я и не подозревал, что скоро присоединюсь к ней.

Пенелопа на миг зажмурилась.

– Все это время ты оплачивал проживание нищей вдовы в Викеринг-плейс?

Она знала, что жить там – удовольствие далеко не из дешевых, и даже мечтать не могла, что кто-то сможет проявить такую щедрость.

– Разумеется, – кивнул Габриэль: по его тону было очевидно, что он не знал другого ответа на этот вопрос.

– Габриэль… – Пенелопа наклонилась к нему и положила ладонь на его скрещенные руки – она не смогла сдержаться. Она всегда знала, что он хороший человек, но и предположить не могла, что его доброта столь безгранична.

Впрочем, ей следовало догадаться. Она уже замечала прежде у солдат, которых ей довелось излечить, схожие качества: у всех была добрая, чувствительная душа. Вероятно, именно поэтому они стали уязвимы для недуга – в отличие от других вояк, сражавшихся с ними бок о бок на поле боя. Причина в том, что они воспринимают все слишком глубоко, очень близко к сердцу. В отличие от остальных они хуже защищают себя от переживаний и болезненного опыта.

– Ты понимаешь, что не виноват в смерти тех людей? – тихо спросила Пен.

Габриэль крепко сжал губы.

– Чисто умозрительно. Я осознаю, что война сама по себе опасна. И понимаю, что нельзя было избежать той миссии. Конечно, их убил не я, а наш враг. Но я никак не могу постичь, – Пенелопа заметила, как он взволнованно сглотнул, – почему я выжил, а они – нет.

Пен задумалась, не явилось ли это его чувство вины катализатором болезни. Чем больше она задумывалась над тем, что способствовало развитию у Габриэля посттравматического синдрома, тем сильнее запутывалась. Ей следовало спокойнее дергать за каждую ниточку и молиться, чтобы узел не оказался смертельно затянутым. Ведь чем глубже она узнавала Габриэля, тем более страстно желала его выздоровления. Такие люди, как он, очень нужны этому миру.

Пенелопа крепче сжала его руки.

– Некоторые вещи трудно понять, – сказала она. – И мы порой не способны управлять нашими чувствами. Но мы должны отвечать за свои последующие поступки. Только нам решать, что делать дальше.

Габриэль задумчиво кивнул.

– Я мыслил точно так же. И моей душе полегчало, когда я увидел, что Мэри счастлива. К тому же меня очень заинтересовало то, как много делает для бывших солдат Стратфорд и как мало о них заботится правительство. Мне даже представить страшно, в каком ужасном положении оказалось множество вдов. Помогать им – настоящий подвиг. Стратфорд поступает как герой.

– И ты можешь стать таким героем, – сказала Пенелопа. – Человек, которому есть за что бороться, сможет легче преодолеть и собственный недуг.

– Быть может… – В его глазах блеснула решительность. – Нет, я не смогу никому помочь, если вернусь в Викеринг-плейс.

Пенелопа положила руку поверх его скрещенных рук, словно заключая союз.

– Тогда мы сделаем все возможное, чтобы ты туда не вернулся.