Запретное влечение - Шелли Брэдли Страница 44

– Гевин! – вскрикнула она, затем последовал стон. Это, а еще ее вспыхнувшая кожа и набухшие груди сказали ему лучше всех слов, что она тоже возбуждена.

Гевин провел языком по самому кончику ее соска, и у нее перехватило дыхание. Он делал это снова ненова, пока она не скорчилась и застонала, произнося его имя.

Без промедления он опустил ее на расстеленный полудрагоценный абиссинский ковер, а затем снова набросился на ее сладостный рот и стал исследовать остальные сокровища, которые могла предложить Кира.

Мягкая плоскость ее живота, округлое совершенство бедра с маленькой красной отметиной – он тщательно исследовал каждый нежный дюйм ее тела. Ему нравилась ее кожа, сияющая золотом в свете свечей. На ней не было ни пятнышка, ни вен, ни шрамов, которые так часто огорчают более бледных представительниц ее пола, – Кира являла собой полное совершенство.

Она изогнулась от его прикосновения, ее тихие сладострастные стоны подстрекали его, умоляя о большем. И он дал ей это большее, скользнув пальцами в самый центр ее женственности, скрытый шелковистыми темными кудряшками.

Кира с трудом вздохнула и развела бедра, чтобы принять его. Ее нежные складки набухли. Гевин отчаянно хотел чувствовать ее вокруг себя, он дрожал от непомерного желания быть внутри ее.

Но еще больше он хотел увидеть, как она раскроется для него.

С трудом дыша, он ввел два пальца в ее влагалище и большим пальцем стал ласкать выпуклость над ним. Ее влажная жаркая глубина приняла его, даже когда она отпрянула от его руки с долгим тихим стоном.

– Я хочу, чтобы ты наслаждалась этим.

Ее тело напряглось, бедра выгнулись. Кира открыла глаза и посмотрела на него полным желания взглядом.

– Я уже наслаждаюсь.

– Тогда покажи мне.

На мгновение в ее лице промелькнул протест, но он стер его своими пальцами. Вокруг него ее губы набухли еще больше. Она начала учащенно дышать. Гевин чувствовал силу ее возбуждения, ее готовность сдаться – и свою способность вызвать и то и другое.

– Гевин? – воскликнула она, ее голос был высоким и взволнованным.

– Поддайся этому, Кира.

Она сделала еще один судорожный вдох, краска залила ее щеки. Твердые пики ее сосков манили его.

– Но...

Взяв один сочный шарик в рот, Гевин стал сосать, и ее тело напряглось так сильно, что задрожали ноги, а живот затрепетал. Мелкие капельки пота заблестели на ее груди, и она крепко зажмурила глаза.

– Поддайся, – потребовал он.

С долгим страстным стоном Кира сдалась. Гевин почувствовал, как ее сотрясают спазмы, видел, как абсолютное наслаждение изменило ее черты. Он никогда не чувствовал себя более могущественным в такой поразительный момент.

Но его желание быть ближе к ней, трогать ее всеми возможными способами было сильнее желания продлить это и насладиться своим триумфом.

Кира лежала, пресыщенная, пока Гевин сражался со своими брюками. В ответственные моменты они оказывались такими неподатливыми. Наконец он стянул брюки и короткие кальсоны с бедер, и они упали к его ногам.

Быстрым движением он лег на Киру и настойчивыми руками схватил ее бедра, обвивая ими свои бедра. Он чувствовал ее разгоряченный центр под собой, он манил его. Сейчас! Все внутри его словно кричало от нетерпения, и он наконец поддался ненасытному желанию, войдя в нее одним неистовым рывком.

Но тут же замер. Кира была девственницей, по крайней мере до этого момента.

Она закричала от боли и напряглась, сопротивляясь его вторжению, а его мозг бешено заработал. Девственница? Разве это возможно! Но Гевин не мог не заметить несомненные доказательства ее невинности.

Проклятие!

Хуже того, ее нежная плоть сомкнулась вокруг него такими доставляющими наслаждение тисками, что он словно ослеп. Инстинкт заставлял его входить в нее снова, и снова, и снова, пересиливая все разумные мысли.

– Гевин?! – В ее голосе звучали боль и страх.

Он не мог отпустить ее. Он зачахнет и умрет, если не сможет удержать ее здесь, не сможет насладиться их единением. Собрав все терпение, которое смог найти, Гевин завладел ее ртом и стал медленно ласкать его.

Постепенно Кира расслабилась, ее руки перестали отталкивать его грудь, и он смог достичь самого ее центра. А потом она поцеловала его, и Гевин почувствовал, как в нем снова закипает кровь. Ее торчащие, возбужденные соски жгли ему грудь, распаляя его еще сильнее.

– Больше не будет больно, – только и смог прошептать он.

После этого простого заверения она обвила его руками и крепко прижала, говоря без слов, что доверяет ему.

Заставляя себя двигаться медленно, Гевин вышел из восхитительной жаркой глубины, а потом вошел снова. Наслаждение затопило его, пульсируя так сильно, как никогда прежде, и он снова вошел в нее. Весь мир превратился в туман ощущений и желания. Вожделение овладело им и не отпускало.

Но Кира не двигалась, и он остановился, чтобы положить руки под ее бедра и показать ей, как двигаться вместе с ним. К его радости, она оказалась способной ученицей и уже скоро стала двигаться под ним, пока они не совпали в чувственном ритме.

Он намотал спутанную массу ее шелковистых волос на руку и захватил ее рот, не переставая обладать телом. Но и этого оказалось недостаточно. Каким-то образом, он должен был получить больше, почувствовать оргазм Киры.

Гевин скользнул рукой между их телами и нашел бугорок, с которым недавно играл. Вскоре она ответила, изогнувшись навстречу его неистовым движениям. Просто удивительно, как потрясающе приятно ее тугие мускулы обхватывают его. Кира вскрикнула, над ее верхней губой теперь выступили капельки пота, так же как и между их телами, когда их дыхание слилось в одно. Ее тело снова затрепетало, дыхание стало еще прерывистее. Он знал, что ее пик близок.

Проклятие, его тоже, но он оставался на грани, стиснув зубы, чтобы побороть стремление взорваться.

– Вот так, – прошептал он ей на ухо, снова погружаясь в нее. – Это идеально.

На этот раз она не протестовала и вместо этого просто сжала его в объятиях.

Гевин почувствовал, как она пульсирует вокруг него, сжимая его копье так, словно требует отдать все. Наслаждение взвивалось, нарастая по спирали, пока не взорвалось окончательно. Тогда он вскрикнул, изливаясь в нее в ослепляющем золотом моменте.

Он лежал бесконечно долго, стараясь восстановить дыхание, не имея сил пошевелиться, зарывшись лицом в ее пахнущую ванилью шею.

Чувствовал ли он когда-либо себя более удовлетворенным, чем сейчас? Испытывал ли когда-либо оргазм столь сильный и совершенный? Нет и еще раз нет. Но разве не знал он с самого первого момента, как увидел Киру, что она не такая, как все?