Дикий мед - Кэрол Финч Страница 44

– Что, черт побери, с тобой происходит? – с тревогой спросил он.

Мориа попыталась восстановить в памяти черты стоящего сейчас перед ней человека, вспомнить ощущения от прикосновений его сильных рук.

– Я поняла, что влюбилась в тебя, несмотря на то что всячески противилась этому чувству. Особенно я не хотела этого, когда потеряла зрение и ты начал присматривать за мной, считая себя виноватым. Ты думал, что именно твое проклятие навлекло молнию на мою голову. Но на самом деле всему причиной я – это мое упрямство заставило меня остаться рядом с деревом и стоять на открытом месте подобно громоотводу. Ты совершенно не виноват в том, что со мной произошло, и я вовсе не требую какой-либо помощи с твоей стороны.

Девлин подумал, что эта девушка никогда не перестанет его удивлять. Того, что она сейчас говорила, он ожидал от нее меньше всего. До сих пор она всячески отрицала, что между ними существует взаимное притяжение, скрывала свои чувства и не стеснялась в выборе нелестных эпитетов в его адрес.

– Ты это говоришь так безрадостно, словно любовь ко мне для тебя хуже смерти, – невесело рассмеялся Девлин. – Не могу сказать, что это для меня лестно. Не так уж я и плох, если не брать в расчет, что меня разыскивают по обвинению в покушении на жизнь белого и я не могу показаться ни в одном городе Нью-Мексико и Аризоны, по крайней мере – непереодетым.

– Какая славная пара – человек, которого разыскивают, и слепая женщина, – мрачно откликнулась Мориа.

Девлин нахмурился. Он подумал, что каждый их разговор, начинаясь вполне мирно, обязательно завершается скандалом.

– Я говорю так, потому что не должна тебя любить, – убежденно продолжила девушка. – Я для тебя помеха. Ты стремишься оправдать свое имя перед законом и отомстить Беркхарту. А меня намереваешься оставить в Тусоне, чтобы я тебе не мешала.

– Я только стараюсь оградить тебя... – запротестовал Девлин.

Мориа прижала пальцы к его губам, чтобы не дать Девлину договорить.

– Еще в тот день, когда ты сказал, что влюбился в меня, я поняла, что в тебе говорит лишь чувство сострадания. Ты пытался сделать так, чтобы я не ощущала себя совершенно ненужной и брошенной, хотел поддержать мой ослабевший дух. Я благодарна тебе, но ты должен признать: это было сказано тобою лишь из чувства жалости. Свое признание ты не повторил ни разу за все время, пока мы были вместе. И в первый раз ты произнес его, повинуясь только мимолетному порыву.

– Разве я недостаточно умен, чтобы знать, что я чувствую? – Девлин не смог сдержать улыбку.

– Если бы я не была слепой, ты вряд ли произнес бы эти слова. И пока я не увижу тебя, я не смогу в это поверить.

Чем дольше длился их разговор, тем меньше Девлин надеялся на его благополучное окончание. Мориа призналась ему в своей любви, но как он может этому радоваться, если она подвергает сомнению его чувства к ней? По опыту он уже знал – переубедить ее невозможно. Мориа считала, что в каждом вопросе есть только две стороны – ее и неправильная. Впрочем, это не трудно было понять – недоверие к мужчинам укоренилось в ней окончательно. Она не могла себе представить, что кто-либо способен проявлять по отношению к ней иные чувства, кроме плотских желаний или жалости.

– Могу я спросить, зачем ты затеяла эти долгие объяснения? – задал вопрос Девлин.

По его тону Мориа поняла, что начала раздражать своего собеседника, но она все же была полна решимости высказаться до конца.

– Мне придется прожить на твоем ранчо несколько дней, прежде чем я найду работу, которая позволит мне вернуться обратно в Техас... – начала Мориа.

– Но ты никуда не уедешь...

– ...и когда я приобрету билет на дилижанс, я не хочу, чтобы ты отправился за мной следом просто потому, что считаешь себя обязанным это сделать.

– Я уже сказал – ты останешься со мной.

– В Техасе есть специальные дома для слепых.

– Тебе не нужно об этом думать, потому что у тебя есть я.

Мориа тяжело вздохнула:

– У меня никого нет. Я не хочу со страхом ждать того дня, когда твоя жалость исчезнет и ты поймешь, что хочешь другой жизни, чем та, которую я могу тебе предложить. Я не хочу быть рядом с тобой, когда ты, устав от своего тяжелого бремени, найдешь себе другую женщину.

Девлин собрался было возразить, но Мориа предупреждающе подняла руку – и попала прямо в подбородок Девлина. Прикусив язык, тот замычал от боли. Но Мориа не поняла, что произошло, и продолжала:

– Я видела, как моя мать связала свою судьбу с Вэнсом Тэтчером, стремясь избавиться от одиночества и стать спокойной за свою и мою безопасность, и как позднее она глубоко сожалела о своей ошибке. Фактически она так и осталась одна. Я не хочу повторить ее судьбу.

На губах Мориа появилась печальная улыбка.

– Я разделила твою страсть, но на моем месте могла оказаться любая другая. Тебе в твоем вынужденном отшельничестве просто была нужна женщина. Когда ты покинешь Тусон, между нами будет все кончено. Наши отношения должны будут прекратиться ради нас обоих. – Тут голос Мориа дрогнул, а на глазах заблестели слезы.

– Никогда в своей жизни ты не говорила больших глупостей, Мориа, – мягко произнес Девлин, – Ты ведь знаешь – я буквально связан по рукам и ногам своими обязательствами перед индейцами. Подожди лишь немного, и я докажу тебе, что наши отношения могут длиться бесконечно долго!

– У нас есть еще несколько дней, – напомнила Мориа, словно ненароком прижимаясь к Девлину.

Ей хотелось вновь пережить те восхитительные мгновения, которые им несколько раз удавалось разделить.

– Просто продолжай любить меня, пока не наступит время уходить. Эти наши последние часы мы потом сможем вспоминать всю оставшуюся жизнь.

Девлин в этот миг хотел Мориа еще более страстно и неудержимо, чем в их первый раз. Теперь он знал, что она любит его. Но почему же, отдавая ему свою любовь, она хочет его оставить – и ничто на свете не в силах ее удержать?

– Я очень тебя люблю, Мориа, – хрипло произнес Девлин, когда его руки скользнули под ее рубашку, чтобы высвободить ее ставшие упругими груди. Горячее дыхание обдало жаром ее ставшую необычно чувствительной кожу. – Не покидай меня. Дай нашей любви шанс...

– Если ты действительно любишь меня хоть немного, ты позволишь мне уйти, – ответила Мориа. – Для меня невыносимо думать о том времени, когда моя любовь к тебе станет для тебя бременем. Поэтому просто люби меня сейчас... сегодня...

– Черт! – невольно вырвалось у Девлина. – Наверное, мне придется привязать тебя к дереву, чтобы до моего возвращения ты никуда не делась.

Его голос дрогнул, когда она нежно провела пальцем по его груди. Ее руки дразнили его так, что из головы Белого Призрака начали стремительно исчезать мысли о предстоящем деле.