Хрустальные мечты - Розалинда Лейкер Страница 44

Из-за поднявшейся суматохи Маргарите пришлось два-три дня дожидаться свободного экипажа, который смог бы довезти ее до Петербурга. Но она не бездельничала, а успела придумать за столь короткий срок новый узор для платья Екатерины и даже заручиться ее одобрением. Наконец в Зимний дворец должна была отправиться карета, которая везла на крыше ящик с любимыми солдатиками Петра.

В этой карете нашлось местечко для Маргариты.

Она стояла во дворе, наблюдая за тем, как грузится сзади кареты ее багаж, как вдруг увидела идущего ей навстречу Константина Дашкина.

— Вы позволите, чтобы я сопровождал вас? — спросил он, приветливо улыбаясь.

Она удивленно рассмеялась:

— А вы куда направляетесь?

— Туда же, куда и вы! Возвращаюсь в город.

— Капитан Дашкин, это ведь почтовая карета. Очень неудобная. Уверена, вас поджидает более приличный экипаж.

— Ваша карета ничем не хуже. Или вас не устраивает мое общество? — Он поддразнивал ее.

— Что вы, капитан. Буду только рада. — Она покачала головой, его беспечная веселость нравилась ей. Во время пути они будут разговаривать, и он отвлечет ее от грустных и тяжелых мыслей о Томе и обо всем, что ей пришлось пережить в Ораниенбауме за последние недели.

— Уже не капитан, — поправил он ее. — Императрица присвоила мне очередное звание. Теперь я майор. Но для вас я по-прежнему Константин.

— Поздравляю вас, Константин.

Он поклонился в знак признательности.

— Благодарю вас, мадемуазель Маргарита. Надеюсь, что в скором будущем мне позволят исправить мою невежливость, когда, пригласив вас на танцы, я, помимо своей воли, уехал от вас. Теперь я прибыл из Петергофа с приказом от императрицы ко двору великого князя, поэтому я опять здесь, в Ораниенбауме. Однако великая княгиня сказала мне, что вы уже уехали в Петербург. Так что встреча с вами стала для меня приятным сюрпризом.

— Я ждала карету. Она не знала о моей задержке. Но зачем вам возвращаться назад, когда у вас есть возможность отдохнуть в деревне. Я слышала, что в городе покоя нет от комаров. Правда, их хватает и здесь, хотя часто дующий с моря ветер относит их прочь.

— Вы ошибаетесь, думая, что мне надо возвращаться в Петергоф. Совсем нет. Я сейчас в отпуске и намерен провести остаток лета в своем поместье.

Константин собирался отправиться прямо из Ораниенбаума к себе в поместье, но, внезапно увидев Маргариту, он моментально переменил свое намерение, решив проехаться вместе с ней до Петербурга. Для него не было никакой разницы, куда ехать. Если бы его не ждала в его поместье любовница, то он, не задумываясь, остался бы в обществе очаровательной француженки до конца лета в Петербурге.

— Комары мне не страшны, я пробуду в Петербурге всего один день и одну ночь, — заявил Константин, усаживаясь рядом с ней в карете. — Вы не пообедаете со мной?

Маргарита, улыбнувшись, покачала головой:

— Нет, это никак невозможно. У меня слишком много дел.

Он скорчил смешную гримасу, словно ее отказ огорчил его, и опять рассмешил ее.

— Может быть, в другой раз? — не унимался он.

— Может быть.

Лакей Дашкина, увидев, что хозяин не собирается ехать в своем экипаже, торопливо подскочил к тронувшейся почтовой карете и подал Константину через окно корзинку. Он успел вовремя. Карета уже катила по дороге. Константин подхватил корзинку и поставил ее в угол.

— Ладно. По крайней мере, вы не откажете мне в удовольствии разделить вместе со мной скромную трапезу. А тем временем вы поведаете мне, что вы делали за время моего отсутствия в Ораниенбауме. Много ли цветов собрали на том лугу?

Маргарита рассказала о задании великой княгини, о том, с какой радостью она взялась за его выполнение, но невольно она вспомнила о Томе. Ей стало грустно, и она поспешила сменить тему беседы.

Болтая с Маргаритой о разных пустяках, Константин откинул салфетку, прикрывавшую содержимое его корзинки, которого, хоть оно и предназначалось для него одного, с избытком должно было хватить на двоих. Положив салфетку ей на колени и поставив на салфетку единственный прибор, он сперва налил ей бокал вина, а затем, шутя и смеясь, принялся угощать ее. Пикник в карете удался на славу.

Вблизи от Петербурга на перекрестке мимо них в сторону Петергофа проехала карета, на которую они не обратили внимания. В той карете находился один-единственный пассажир, который читал, вытянув свои длинные ноги. Этим пассажиром был Ян ван Девэнтер. Хотя обе кареты проехали на расстоянии вытянутой руки, Ян тоже не заметил, кто сидел во встречном экипаже.

Утомившись, Ян отложил книгу в сторону. Он вынул карманные часы, чтобы узнать, который час. Ехать оставалось недолго. Напротив него на сиденье в чехлах лежали картины для императрицы и для великой княгини. Долгожданный второй корабль с картинами прибыл, однако лучшие полотна он приберег для великой княгини, ему хотелось загладить перед ней свою невольную вину.

Очутившись в Петербурге, он надеялся скоротать время в обществе Маргариты, но ее не оказалось в городе. От Жанны он узнал, что она уехала вместе с великой княгиней в Ораниенбаум. А вчера от той же Жанны он услышал, что великий князь вместе с великой княгиней перебираются в Петергоф. Направляясь в Петергоф, он предвкушал встречу с Маргаритой, которая, как он полагал, находилась в свите Екатерины.

Всю зиму в Амстердаме Ян, опять взяв в руки кисть, увлеченно работал. Он написал ряд полотен, которые привез сюда вместе с несколькими своими более ранними работами. Часть этих картин ему уже удалось продать.

Хотя прежде он всегда делал зарисовки во время своих длительных путешествий, на этот раз он снарядился более основательно, взяв с собой мольберт, акварельные и масляные краски, кисти. Как старые фламандские мастера, писавшие картины со скрытым подтекстом, Ян в своих полотнах тоже прибегал к данному приему. Ему хотелось языком живописи поведать Маргарите о своей любви к ней — пусть она сама разгадывает его маленькие живописные намеки и хитрости.

Мысленно он часто возвращался к той ночи, когда он впервые встретился с ней в Риге. Он вспоминал ее озаренное радостью лицо, блестящие от счастья глаза, вспоминал ее волосы, кажущиеся золотыми при свете свечей, потом он не раз любовался ими. Она не догадывалась о том, что, едва увидев ее, он был поражен ее красотой. Тем же вечером от своего брата Хендрика, который познакомился с ней раньше, он многое узнал о ней. Все время, пока они ужинали и беседовали о делах, он думал только о ней.

— Послушай, та девушка, — нарочито равнодушным тоном начал Ян, вертя тонкую ножку бокала между пальцами, — ну та, с которой я беседовал, когда ты увидел меня. Она француженка. Ты больше ничего не знаешь о ней?

— Не пойму, о ком ты говоришь.

— Ну, о той красотке, которая обозналась, приняв меня за другого.