Дьявол в маске - Стефани Слоун Страница 44

Когда Уилл с горсткой коринфян ждал прихода остальных агентов, ему казалось, что слова «нет покоя грешникам» — о нем.

Перед тем как расстаться с Люсиндой, он помог ей надеть ночную рубашку и пеньюар, затем проводил ее в спальню. Ему не хотелось покидать ее, но долг — превыше соблазна.

Герцог прошел по темному дому, вышел в сад и направился к конюшням. Он не первым явился на назначенное свидание, но и не последним — значит, силы у него еще остались.

Молодая амбарная кошка с громким мурлыканьем крутилась вокруг его ног. Он взял ее на руки и уселся на перевернутую кадку, положив кошку на колени. Поглаживая ее пушистую шерстку, Уилл говорил себе: «Да, силы у тебя остались, мерзавец…».

Он не должен был делать то, что сделал, — ни при каких обстоятельствах. Никогда еще за все время своей работы с коринфянами он не допускал такой фатальной ошибки. Хотя, конечно, увидев ее одну в библиотеке, почти раздетую, он подверг слишком большому испытанию свою силу воли.

Но это он мог бы перенести. Ведь сдержался же он до этого — когда все-таки оставил ее девственницей. Так почему же сейчас он не сумел устоять?..

Кошка соскочила с его коленей и затрусила, то и дело останавливаясь и принюхиваясь, в сторону кладовки. Наконец исчезла за дверью, махнув на прощание хвостом.

Вокруг Уилла продолжали собираться коринфяне, но он все никак не мог отвести взгляд от того места, где исчезла кошка, — смотрел и смотрел. И ничего не видел.

Слава Богу, он не признался Люсинде в любви. По крайней мере, словами. Но его тело говорило то, что не мог сказать его разум, и она, возможно, это почувствовала.

Значит, теперь ему придется пересмотреть свое отношение к жизни. Хотя тайные желания все же прятались в глубине его сердца, Уилл давно уже не верил, что кто-нибудь сможет полюбить его, — пусть даже в глубине души хотел этого. Если уж собственный отец был не в состоянии испытывать любовь к своему сыну, — так на что ему надеяться?

И тут Люсинда прямо заявила о своих чувствах, совершенно разрушив все, что он построил так давно. Более того, нежные чувства, которые она вызывала у него, противоречили холодному сосредоточенному подходу, который был ему необходим, чтобы выполнить свою миссию. Ведь шпионаж — не для тех, кто склонен к мягкосердечию или фантазиям. Это опасное дело, требующее полной концентрации и способности принимать правильное решение в любой момент — и днем и ночью.

Холодный, расчетливый, требовательный, опасный… Эти слова точно описывали его, Уилла, качества. Те качества, благодаря которым он стал самым ценным из всех агентов коринфян.

Но так было до сих пор, а теперь…

Последние из вызванных агентов появились в сарае и присоединились к группе, освещенной слабым светом свечей.

— Понимаю, все вы устали. Поэтому постараюсь быть кратким, насколько возможно, — начал Уилл. — Уэстон, что нового о Гаренне?

Граф выступил вперед, и все увидели, что правый глаз у него окружен отвратительными синяками и свежими красными царапинами.

— Источники подтверждают наши подозрения. Француз уже несколько месяцев назад начал собирать сведения о леди Люсинде в этих краях. И он подробно изучал территорию поместья.

— Что-нибудь обнаружено в последнее время?

— Ничего примечательного, — ответил Уэстон. — Хотя местные лягушатники в последнее время активизировались. Похоже, никто из них не готов выдать ублюдка — пока, по крайней мере.

Уилл помолчал, переваривая информацию. Значит, Гаренн не выманивал Люсинду из Лондона ложными сообщениями. Но это вовсе не означало, что он сейчас не скрывался где-то поблизости.

— А тот, кто поставил тебе синяк под глазом, получил свое?

— Ты меня хорошо знаешь, Клермон. Так что не стоило спрашивать, — ответил Уэстон, и на его смуглом лице засияла улыбка.

— Вот и хорошо, — кивнул Уилл. — А теперь, Парсонс, ваш отчет о надзоре.

Собрание, как и обещал Уилл, прошло быстро и по-деловому. Участники обменялись информацией, рассмотрели планы на утро, а затем вернулись на свои посты, к своим обязанностям.

Уилл же незаметно вернулся в дом и попытался уснуть. Но уже через два часа его разбудил шум снизу — это проснулись слуги и принялись за свои дела.

Быстро одевшись, герцог покинул особняк и поспешил к конюшням. Там он оседлал Сола и быстрым галопом выехал из поместья.

Уилл был рад своей предусмотрительности — он проводил Люсинду до дверей ее спальни и предупредил, что будет отсутствовать весь день, — мол, у него есть дела в окрестностях. Это давало ему возможность опросить информаторов, которым еще надлежало выполнить пожелания его друзей-коринфян. Такая работа всегда была полезной, и нынешняя ситуация не являлась исключением. И, что еще важнее, он весь день не будет видеть Люсинду, поэтому сможет спокойно принять решение, теперь уже — абсолютно необходимое.

И все же он очень страшился этого решения.

Уэстон показался недалеко от него на дороге — как они и договорились. Конь графа запрядал ушами при виде Сола. Герцог не стал останавливаться, и Уэстону пришлось догонять его. После чего они поскакали по дороге бок о бок.

Провинциальная жизнь налагает свои обязательства, и полагалось ответить согласием на приглашение к ужину от ближайшего соседа, в данном случае — от графа Раутона. Узнав о неожиданном появлении Люсинды, он решил устроить прием в ее честь, и она была вынуждена ответить «да».

Она не совсем понимала, как лорд Раутон узнал о ее прибытии, но это не имело значения. Тетушки воспитывали ее так, чтобы она была хорошей соседкой — следовательно, Люсинда не могла ответить соседу, отказом.

И вот она уже поднимается по ступеням особняка Раутонов, а рядом с ней — Шарлотта. Люсинда старается не морщиться, хотя каждое движение доставляет ей боль.

Она была огорчена. Очень огорчена. Как могло случиться, что ее регулярные прогулки верхом не подготовили ее тело к тому, что произошло у них с герцогом в библиотеке?

— Где же его светлость? — спросила Шарлотта, оглядывая гостиную и собравшихся там людей. — Он ведь принял приглашение?

— Да, конечно, — заверила ее Люсинда.

Герцог не особенно обрадовался приглашению, но ей удалось уговорить его.

— Настоящий жених поступил бы именно так, — сладким голоском пела Люсинда.

И действительно, разве они не помолвлены?

Уилл нахмурился и проворчал:

— Да, разумеется, я согласен.

Но сказал, что у него срочные дела в городе. Хотя она не могла даже представить, что это за дела.

— Уверена, что он скоро появится, — сказала Люсинда тетушке. — Он упоминал, что его могут задержать какие-то дела, связанные с герцогством.