Иностранка - Арина Теплова Страница 44

— Да, — кивнула Маша. Она была готова согласиться на многое, только бы их с Андреем не выгнали из этого богатого дома.

— Да, еще одно. Ваш сын, — продолжал Невинский.

— Он не будет мешать, — поспешила ответить Маша. — Он будет находиться в нашей спальне, а есть на кухне.

— Зачем же? — перебил ее Михаил, нахмурившись. — Не дело мальчику сидеть в комнате, словно он наказан. Так вот, он может заниматься, гулять и играть с моими детьми. А также трапезничать со всеми нами за общим столом. К тому же и вам будет удобнее присматривать за ним, он будет у вас на глазах.

Машенька потрясенно уставилась на Невинского, не ожидая от этого непреклонного и властного человека столь доброго отношения к своему сыну. Она начала что-то лепетать, благодаря его. Но он недовольно жестом остановил ее.

— Пойдемте, я познакомлю вас с детьми, — произнес холодно Михаил.

Он встал с кресла и, обойдя стол, приблизился к ней. Маша тоже быстро встала. Он оказался рядом, и она невольно отметила, что Михаил Александрович имел довольно внушительный рост. Хотя Маша была сама высока, но, Невинский почти на голову возвышался над ней, и это казалось ей необычным. Михаил Александрович пошел впереди, а Маша почтительно последовала за ним.

В детской никого не оказалось. Невинский, недовольно нахмурившись, предложил пройти в сад, посмотреть детей там, на ходу заметив, что без должного присмотра те бегают, где хотят. Маша вновь пошла за ним, с интересом изучая вычурные, богато украшенные интерьеры особняка Невинских. Стены коридоров были отделаны темным деревом и тканями, украшены зеркалами. Мраморная лестница украшалась вазонами с полевыми цветами на парапетах, которые наполняли воздух свежими яркими ароматами. Они спустились в парадную и направились в библиотеку. Здесь Невинский чуть приостановился и, указав на один из многочисленных шкафов, заявил:

— Здесь книги по разным наукам. Вы можете пользоваться ими, когда захотите. Вот полка с книгами по географии. Вы должны изучить их по возможности все.

— Да, непременно, Михаил Александрович, — озабоченно ответила Маша, задержав взор на многочисленных книгах по географии.

Они последовали дальше и, миновав бильярдную, вышли через открытые боковые двери в сад. Едва они приблизились к небольшой лужайке за домом, как заметили худощавого мальчика, который сидел на дереве. Ноги его свешивались с толстой ветки, а его проворный рот то и дело выплевывал косточки. Заметив приближающуюся высокую фигуру Невинского, мальчик проворно спрыгнул вниз и одернул короткую курточку, в которую был одет.

— Так, опять по деревьям лазаешь? — недовольно проворчал Михаил, подходя к юноше лет тринадцати. — Сколько раз повторять, что ты уже большой. Ты или дерево сломаешь, или одежду порвешь!

— Я осторожно, папа, — промямлил мальчик, стушевавшись под недовольным взглядом Невинского. — Я хотел вишню поесть.

— Не спорь! — заметил Невинский. — Тебе что же, из тарелки вишня неугодна? Что ты, словно деревенский мальчишка, по деревьям скачешь? Ты дворянин, так и веди себя достойно.

Почтительно остановившись в двух шагах от отца с сыном, Маша ожидала, когда Невинский соизволит обратить на нее внимание. Михаил Александрович обернулся.

— Николай, познакомься, эта твоя новая гувернантка, мадам Мари де Блон, — представил Невинский молодую женщину, чуть обернувшись к ней. — Она будет учить тебя французскому, арифметике, танцам и рисованию. И, конечно же, манерам и тому, как надлежит вести себя юноше твоего возраста, — добавил Невинский многозначительно.

Паренек поморщился и недовольно воззрился на Машу. Николай явно выглядел старше своих тринадцати. Он был довольно высок, ростом почти с Машу, худым и подвижным. Он имел темные волосы, светлые глаза и приятное лицо, которое располагало к себе.

— Здравствуйте, Николай! — поздоровалась с ним Маша. Но мальчик недовольно взглянул на нее и выпалил:

— Мне не нужна гувернантка, я уже большой!

— Позволь мне решать, что тебе нужно, — отрезал Невинский. Коля что-то пробубнил себе под нос, нервно шаркая по дорожке ногой. — А Наташа где? — спросил Невинский, высматривая кого-то среди деревьев.

— Она была на качелях, — ответил Николай.

Михаил Александрович обернулся на пустые качели и нахмурился. В этот момент к ним подошел Трофим и, учтиво поклонившись, произнес:

— Михаил Александрович, там исправник пожаловали. Просят принять.

— Исправник? — удивился Невинский.

— Да, Михаил Александрович, исправник. Говорит, по какому-то важному делу.

Сделав недовольную мину, Невинский поморщился и, внимательно взглянув на Колю, сказал:

— Оставайся с мадам Мари. С сегодняшнего дня ты будешь слушать ее так же, как и меня. Она будет присматривать за тобой и Наташей.

Коля опустил голову и промолчал. Когда мужчины ушли в направлении дома, Маша прокашлялась, привлекая внимание юноши.

— Коля, ты можешь называть меня Мари, — заметила она, улыбнувшись. Юноша поднял голову, и молодая женщина увидела в его глазах плохо сдерживаемый гнев.

— Меня зовут Николай Михайлович! — высокомерно заявил Николай. — Я уже говорил отцу, что мне не нужна нянька. А он не слушает. И мне все равно, как вас зовут!

Он мгновенно развернулся и побежал прочь. Маша осталась стоять на месте. Она невольно поджала губы, понимая, что с Колей ей, возможно, придется нелегко, поскольку мальчик явно не хотел подчиняться каким-либо правилам и желаниям своего отца. Она вздохнула, смотря вслед удаляющейся высокой худой фигуре Николая в сером наряде, размышляя, что ей делать. И тут ощутила, что кто-то наблюдает за ней. Машенька резко повернулась. Всего в нескольких шагах от нее стояла светловолосая невысокая девочка лет пяти, со светлыми зелеными глазами, хорошеньким миловидным личиком и распущенными по плечам волосами. Малышка внимательно смотрела на нее. Она была одета в дорогое желтое платье, из-под которого виднелась длинная кружевная нижняя рубашечка. Белые туфельки и чулки дополняли наряд девочки. Маша тут же догадалась, кто это.

— Доброе утро, — ласково произнесла Маша очень чисто по-русски и улыбнулась малышке. — Тебя зовут Наташенька?

Малышка молчала и, не мигая, смотрела на молодую женщину своими блестящими изумрудными глазками.

— Я Мари. Твоя новая няня, — продолжила осторожно Маша, стараясь не напугать девочку. Она присела на корточки, чтобы оказаться с ней лицом к лицу. — У тебя очень красивое платье. Это папа купил его тебе?

Машенька замолчала, не понимая, отчего девочка упорно молчит и лишь внимательно смотрит на нее.

— Ты не хочешь разговаривать? — ласково спросила Маша, заглядывая в лицо девочке.

— Наташа не говорит со смерти матери. Уже почти три года, — раздался за спиной Маши холодный мужской голос. Молодая женщина резко выпрямилась и повернулась. Невинский приблизился к ним бесшумно и теперь стоял рядом.