Обещание страсти - Даниэла Стил Страница 44

Сказав это, он исчез в толпе. Уходя, сунул пустой бокал вруки Тиффани Бенджамин, попавшейся на пути. Не заметив, что держит уже двапустых бокала, она подавала бармену знаки наполнить оба.

Глядя ему вслед, Эдвард размышлял, что могла выкинуть Кизия.Что бы там ни было, это не нравится Уиту. Почему? Эдвард провел небольшоерасследование, которое подтвердило многолетние подозрения. Уитни Хэйуорт IIIтайно вел беспутный образ жизни. Жалкий претендент на Кизию — это совершенноясно. Уитни… Почему он так раздражен?

— Привет, милый. Почему такой мрачный?

— Мрачный? Вовсе нет. Просто задумался. — Эдвардулыбнулся, воодушевленный приветливостью Кизии. Она улыбнулась в ответ. —Между прочим, твой эскорт удалился. Навеселе.

— У него весь день плохое настроение. В сущности, онвышел из себя, разговаривая со мной по телефону еще утром. Надулся из-за того,что не мог до меня дозвониться. Ничего, это пройдет. И, возможно, оченьскоро. — Они оба знали, что дом миссис Мэтью недалеко от квартала, гдеживет любовник Уита. Но Эдвард проигнорировал ее предположение.

— И что же ты задумала?

— Ничего особенного. Поболтала тут кое с кем.Безусловно, свадьба Кэсси вытащила всех нас из своих берлог. Сегодня явстретилась с людьми, которых не видела лет десять. Действительно, прекраснаяночь и очень приятный обед. — Она покружилась вокруг него, легонькоударила по руке и поцеловала в щеку.

— Мне казалось, тебе не нравятся такие праздничныесобытия.

— Иногда я позволяю себе это…

Он строго посмотрел на нее и вдруг почувствовал, чтонеудержимо хочет рассмеяться. Она была невозможно и невероятно хороша. Болеечем хороша. Она была сегодня обворожительной.

— Кизия…

— Да, Эдвард? — Она ангельски простодушно смотрелаему в глаза, и стоило большого труда не улыбнуться ей в отв"ет.

— Где ты пропадала последнее время? Уитни неединственный, кто не смог дозвониться до тебя. Я уже начал беспокоиться.

— Была очень занята.

— Актер? Молодой человек из Виллидж?

Бедняга, он действительно выглядел озабоченным. Ему мерещилисьденьги, ускользающие из ее маленьких хрупких рук…

— Нет, не Виллидж. Сохо. Нет, все не то.

— Что-нибудь еще? Кто он?

Кизия почувствовала, что начинает закипать.

— Дорогой, ты зря беспокоишься.

— Возможно, у меня есть причины.

— Я уже не в том возрасте. Не надо.

Она взяла его под руку и повела в круг друзей, продолжаяразговор. Но это не развеяло его опасений. Он знал ее слишком хорошо. Что-топроизошло. Нечто, чего раньше не бывало и что подтверждалось ее необычнымсостоянием. Эдвард чувствовал это. Знал. Она выглядела намного счастливее испокойнее, как будто уже освободилась из-под его опеки. Ее здесь нет. Она будтоиспарилась. Вот она, здесь, на отлично устроенном обеде Карлы ФитцМэтью, — но душа ее отсутствует. И только Эдвард догадывался об этом. Гдеона была на самом деле — этого как раз он не знал. Где и с кем?

Спустя полчаса Эдвард обнаружил отсутствие Кизии. Выяснил,что девушка ушла одна. Это расстроило Эдварда. Она была одета не для ночныхпрогулок по городу, а, насколько он знал, Уит не оставил машину. Чертовразгильдяй! Это он мог бы для нее сделать!

Эдвард попрощался, вышел на улицу и остановил такси. Онхотел ехать к себе, на восточную Восемьдесят третью, но неожиданно для себяназвал шоферу адрес Кизии. Это ужаснуло его. Он никогда не позволял себеподобного. Какая глупость… в его возрасте… она уже взрослая женщина… возможно,не одна… И все же он сделал это.

— Кизия!

Она ответила на первый же звонок внутреннего телефона, покоторому позвонил смущенный Эдвард.

— Эдвард? Что-нибудь случилось?

— Ничего. Мне очень неловко, но можно подняться к тебе?

— Разумеется. — Она положила трубку. Черезнесколько секунд Эдвард появился.

Она ждала его с открытой дверью. Босая, в пеньюаре, сраспущенными волосами и без всяких украшений. Она выглядела озадаченной. Эдвардпочувствовал себя глупо.

— Эдвард, с тобой все в порядке? — Он кивнул, онавпустила его в комнату.

— Кизия… Я… Мне очень жаль. Мне не следовало приходитьсюда, но я должен был убедиться, что ты благополучно добралась домой. Не могупредставить тебя, обвешанную драгоценностями, без провожатого.

— Дорогой мой хлопотун, и это все? — Она нежноулыбалась ему. — Слава Богу, Эдвард, а то я подумала, что случилось что-тоужасное.

— Может, и случилось.

— Да? — На мгновение она вновь стала серьезной.

— Мне кажется, сегодня вечером я окончательно постарел.Мне следовало позвонить, вместо того чтобы являться сюда.

— Ну, поскольку ты здесь, не хочешь ли чего-нибудьвыпить? — Конечно, так и следовало поступить — она всегда была снисходительнак нему. — Вино или сок? — Она указала ему на кресло и пошла кинкрустированному на китайский манер бару, где хранила напитки. Эдвард хорошопомнил этот бар: он присутствовал, когда мать Кизии покупала его у Сотби.

— Спасибо, дорогая, пожалуй, вино. — Усталоопускаясь в кресло, он видел, как она наливает крепкий прозрачный напиток втонкий бокал. — Ты и впрямь очень добра к своему старому дядюшке Эдварду.

— Не глупи, — сказала она, подавая вино иопускаясь на пол возле его ног.

— Ты осознаешь, насколько привлекательна? — Онаотмахнулась от комплимента и закурила. Он задумчиво потягивал вино. Кизиюначинаю беспокоить, не много ли Эдвард выпил сегодня. Он становился всемеланхоличнее. А она ждала звонка от Люка.

— Я рад, что у тебя все хорошо, — начал он. Идальше уже не мог остановиться. — Кизия, что ты собираешься делать?

— Абсолютно ничего. Сижу возле тебя. Хотела переодетьсяи написать кое-что. Хочу передать это в газету утром по телефону… Не думаю, чтоКарле понравится, что именно я напишу. Она болезненно реагирует на шутки. А яне могу не написать.

Кизия старалась не усложнять разговор. Эдвард выгляделстарше и более усталым, чем когда-либо.

— Ты можешь оставаться серьезной хотя бы минуту? Я имелв виду не то, что ты собираешься делать в данный момент. Я имел в виду… Словом,ты выглядишь как-то иначе в последнее время.

— В какое «последнее время»?

— Сегодня вечером.

— Я что, чем-то озабочена, больна, несчастна, голодна?Что значит «иначе»? — Ей не нравился этот допрос, и она хотела побыстреесменить пластинку. Пора прекратить весь этот вздор. Больше она не допуститнесогласованных ночных визитов.