Лентa любви - Анастасия Кузьмина Страница 43

Я начала вспоминать все заказы или какие-нибудь предложения, но ни одна мысль не приходила в голову, потому что ничего по работе в Нью-Йорке быть не могло.

– Шэрон, может быть, вы расскажете, что случилось…? Я вижу ваше странное состояние вот уже два месяца, и, честно признать, оно меня очень настораживает.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – начала отмахиваться она.

– Прекрасно понимаете. Вы… изменились! У вас уже нет на лице той улыбки, того искреннего и доброго выражения лица. Одна только грусть и какое-то разочарование… Вы стали приходить на работу позже обычного, иногда даже вообще не появляетесь здесь. Что случилось? Расскажите мне…Вы как будто держите это в себе…

– Гризл, у меня все в порядке.

– Но…я не верю этому, – чуть слышно сказала я, смотря в ее невыносимо поблекшие глаза, которые излучали боль, тоску и тяжелейшие чувства. – Вы думаете, я такая слепая? Ошибаетесь…

Она начала метаться, пытаясь сдержаться, чтобы не говорить.

– Расскажите… Поверьте, станет намного легче.

Шэрон мучительно вздохнула. Наступила тишина. Я терпеливо ждала, а у Шэрон в это время скорее всего творился внутри катарсис. Вдруг она совершенно спокойно начала говорить:

– Когда мне было 17 лет, я познакомилась с замечательным человеком. – Воспоминания заставили ее улыбнуться. – Мы с ним быстро нашли общий язык и также быстро влюбились. Он сильно меня полюбил, а я тогда и не знала, что такое значит – это чувство. Мы просто жили вместе, а потом я родила от него ребенка. Признаюсь, я никогда не хотела детей, но появление на свет этого маленького чуда меня немного изменило. Я подчеркиваю: немного. – Она указала пальцем вверх, затем продолжила. – Я тогда работала в одной дизайнерской компании, и мне очень хотелось заполучить славу. Когда мне предложили высокую должность в Лондоне, я, не раздумывая, поехала. Мне было как-то все равно, что я отдаю свою семью на произвол судьбы. Главное же быть знаменитой личностью, а остальное можно отложить на второй план. Я думала, что без меня хорошо справятся. Да, я дала себе слово, что буду звонить, буду помогать, если это потребуется… – Она отвела взгляд в сторону, видимо, чувствуя подступивший стыд. Потом снова посмотрела на меня, и рассказ полился из ее уст. – Шли годы, я стала популярной женщиной. Первое время я звонила отцу сына, а потом жизнь так завертелась, что звонки стали реже, а потом вообще прекратились. Первые пятнадцать лет мне безумно нравилась моя деятельность! Меня все устраивало! Но потом… интерес ко всему начал угасать. Я стала уставать от бесконечных интервью, папарацци… Мне хотелось все бросить, но я быстро брала себя в руки, чтобы этого не допустить. Во мне, только спустя годы, наконец-то проснулась совесть! Я начала мучиться, думать о сыне, об его отце. Что с ними стало? Как они там без меня? Я стала понимать, от чего отказалась. Я только тогда окончательно поняла, что же такое – любовь. Когда все потеряла безвозвратно… Начала молиться за отца своего ребенка и за своего сына, чтобы все у них было хорошо, чтобы они были здоровы, состоялись в жизни и были счастливы. – После такого признания у нее подступил ком к горлу, и она с трудом его сглотнула. Шэрон сдерживала слезы, потому что это был еще не конец истории. Она перевела дух и продолжила. – В 2004 году я все-таки решила уйти со своей должности, которая мне все больше и больше напоминала роковую ошибку в жизни и создать свой, маленький бизнес. Я не могла предположить, что и с ним выйдет такая же ситуация!Ты и сама понимаешь. Благодаря твоему таланту, мы так поднялись наверх… Как говорится, чего хочешь – получи, а самое главное и ценное – упусти. Главное я получила, но семью полностью потеряла. Боль, которая грызет мое сердце, каждый день усиливается и усиливается…Ты спросишь, неужели мне не хотелось найти сына, вернуться к нему? Конечно, я хотела, но имела ли право… вот так вернуться? Предать сына и отца своего ребенка, они никогда мне этого не простят. Да и я…никогда себе не прощу. – Тут она посмотрела на меня глазами, полными какого-то огня, с долей надежды. – Знаешь, я всегда засматриваюсь в магазинах, торговых центрах или еще каких-нибудь людских местах на семьи с детьми! Неважно, какое у них настроение, улыбаются они, смеются или наоборот хмурые – они всегда ходят вместе, они всегда рядом друг с другом. И я отказалась от этого ради…работы! Но скорее всего я получила свое наказание. У меня больше никогда не было серьезных отношений, у меня нет настоящих друзей рядом, в этом плане я абсолютно одинока. У меня есть только работа, и есть вы – мои сотрудники. И я очень благодарна Богу за это! – Вдруг Шэрон помедлила, видимо, готовясь сказать самое важное.Начала она тихим голосом. – В тот день, я даже помню число, 17 марта, к нам должен был прийти новый клиент, но по телефону он почему-то предпочел, чтобы встретила его я, а не, собственно говоря, как положено, ты. Отказывать такому приятному голосу мне не хотелось, и я согласилась. Я стояла у стола секретаря и увидела, как к нам в агентство подходит молодой человек со светло-коричневыми волосами, высокого роста и с прекрасным телосложением. Внутри что-то странно постукивало, но я не придала этому значения. Разговаривать с ним было очень даже приятно, я получала какое-то внутреннее удовольствие… Все изменилось, когда он произнес свое имя и фамилию: «Хайден Бартлет». Своему сыну, крохотному зайчику, я выбрала такое имя, а фамилия его отца – Бартлет. Как я должна отреагировать на такой факт? Как только я встала в ступор, вышла из своего кабинета ты и также странно среагировала на появление Хайдена. Конечно, мне было интересно узнать. А все так… странно. Оказалось, что он твой давний друг… До последнего я не верила, что это, возможно, и есть правда. Но мои сомнения подтвердились, когда на дне Рождении Бриджит Хайден произнес имя своего отца – Саймон. Тогда я поняла, что Хайден – мой сын. Моя плоть и кровь. Мое сокровище… – У Шэрон потекла слеза, которая не удержалась. Она шмыгнула. – Гризл, я чудовище. Настоящее чу-до-ви-ще! Променять семью на карьеру… так может поступить только нехороший человек. Я лишила своего собственного сына материнской любви… Я не видела, как он пошел в школу, не видела его взросления, не была рядом в тяжелые моменты, не помогала в уроках, не знаю, кто была его первая любовь, я не присутствовала на его совершеннолетии. А ведь это мой сын… Я ничтожество. – Шэрон покачала головой, осознавая весь ужас своего поступка. – В какой-то степени я даже рада, что жизнь сыграла со мной такую злую шутку! Я же как-то должна покаяться за свое отвратительное поведение. Поэтому я еду в Нью-Йорк к Саймону. Для начала я хочу извиниться перед ним. Я не знаю, сколько это займет времени… Я понимаю, что мне по сути нет прощения, но я попытаю счастье. Не смотря на свою неуверенность и стыдливость, я должна извиниться. И перед Хайденом тоже…

Мне очень хотелось заплакать от услышанной истории, но я не смогла. Только лишь огромный комок подкатил к горлу, который перекрывал дыхание. Наверное, впервые в жизни я стала свидетелем такого тяжелого откровения… Тем более, когда в одной из главных ролей – человек, который стал близким. Это Хайден, полностью изменивший жизнь, и чувства к которому перерастают с каждым днем все сильнее в нечто совсем противоположное, что было в школьные годы.