Верь мне и жди - Ольга Тартынская Страница 43

Я не стала рассказывать тебе о поездке к отцу Александру во избежание лишних вопросов. Любимый, у меня опять была от тебя тайна… Ничего, теперь я справлюсь сама, только бы у тебя все наладилось. Не было сил смотреть, как ты хандришь и терзаешь себя угрызениями совести. Из-за тебя ребята не подзаработали перед Новым годом, и ты не мог себе этого простить.

Я закончила предновогоднюю уборку, и можно было начинать сначала. Впрочем, я преувеличиваю. Конечно, все сияло, светилось чистотой. Однако я завела с тобой разговор о помощнице по хозяйству. Ты сидел в наушниках и слушал классическую музыку. Кивнув в знак того, что я тебе не помешала, нажал на «стоп». Я изложила суть дела, ты задумался немного, потом ответил:

— Не хочу, чтобы сплетни расползались. Найди, если это возможно, порядочную женщину и сразу поставь условие: молчать.

— Да-да, это само собой разумеется.

— Ну, реши сама, малыш. Я знаю, ты сделаешь все разумно. — И ты включил «play».

Я растерянно кивнула и вышла из кабинета.

Отложив поиски прислуги на будущее, принялась готовиться к Новому году. Купила небольшую елочку на елочном базаре у метро, нарядила заранее, положила под нее подарок, на поиски которого потратила кучу времени, — старинный бинокль с настоящими цейсовскими стеклами. Не было бы счастья, да несчастье помогло: из-за зубов ты вынужден был сидеть дома в ночь на 1 января. Это была наша первая встреча Нового года. Ты не желал никому показываться, а я никого не хотела видеть, кроме тебя. Ведь сразу после Рождества ты уезжал в Швейцарские Альпы кататься на сноубордах. Без меня, конечно. Да, ты имел право наградить себя после тяжелого тура. И день рождения свой там собирался отметить…

Я приготовила твою любимую рыбу, необычные салаты, вкусный десерт. На двоих не много было нужно, поэтому приятно было повозиться со сложными блюдами и создать разнообразие. Ты сидел у себя, принимал поздравления по телефону и электронной почте. Смеялся, шутил с друзьями по поводу своей шепелявости, но я знала, что тебе вовсе не весело.

К выступлению президента у меня уже все было готово, стол накрыт новой скатертью, приборы, бокалы и подсвечник с двумя свечами красиво расставлены. Шампанское ждало своего часа в серебряном ведерке со льдом. Сама я успела привести себя в порядок и принарядиться. Включив телевизор, я зажгла свечи и позвала тебя. Ты не откликнулся. Я попыталась сама открыть бутылку шампанского, долго возилась с риском не успеть до боя курантов. Наконец я ее победила и разлила пенящуюся жидкость по бокалам.

— Коля! — крикнула я в отчаянии, глядя на настенные часы. Ты опять не отозвался.

Я поспешила в кабинет. Ты спал на кожаном диванчике, умильно положив ладонь под щеку и свернувшись в клубок от холода: форточка была открыта.

— Коля! — негромко позвала я, но ты даже не пошевельнулся.

Я вздохнула, накрыла тебя теплым пледом и тихо вышла. Вернулась к столу. Куранты уже пробили. Я медленно выпила свое шампанское, потом взялась за твой бокал.

Глядя в телевизор на одни и те же надоевшие лица, которые пели и кривлялись по всем каналам, я незаметно выпила всю бутылку. Позвонила Шурка, потом Катя. Шурка была в гостях у подруги в Рязани. Катя пожаловалась на скуку: они сидели со Славиком вдвоем.

— Как твой звездный муж? Неужели дома встречает Новый год? — спросила она недоверчиво.

— Дома, — не стала я вдаваться в подробности.

— Что ж, не буду тебе мешать, — грустно сказала Катя.

— Не мешаешь! — пьяно воскликнула я. — Я тут чокаюсь с телевизором.

— Что ты делаешь? — по счастью не поняла подруга.

— Да нет, ничего, — пробормотала я. — Мне весело.

— Ну, я чувствую, ты уже хороша. Ладно, будь здорова. — И она отсоединилась.

Конечно, мне грех было жаловаться. Ты дома, со мной. Шампанское мне помогло пережить некоторое разочарование, только выпитого было много, чересчур. Я поняла, что напилась, когда попыталась убрать посуду. В момент просветления поймала себя на том, что набираю чей-то номер телефона. С трудом включив мозги, поняла, что собираюсь звонить Гошке. Тотчас бросила трубку. Кое-как добрела до кровати, забыв про неубранный стол, и рухнула как подкошенная.

Пробуждение, как можно догадаться, было весьма драматичным. Меня мутило отчаянно. К тому же я не разделась, легла в вечернем платье и туфлях, не смыв косметику.

— Женский алкоголизм куда опаснее мужского, — услышала я твой назидательный голос.

— Ох! — только и могла ответить я.

— Пей! — Я почувствовала у своих губ стакан с живительным напитком.

Он оказался отвратительным на вкус, я чуть не выплюнула проглоченное.

— Что это? — давясь, спросила у мужа.

— Пиво. Проверенный способ.

Я терпеть не могу пиво, но оно действительно принесло облегчение.

— Будешь спать дальше? — поинтересовался ты.

— Который час?

— Первый.

— Ночи? — удивилась я.

— Дня, глупыш. Я уже поел, выпил рюмку водки за Новый год. Все вкусно у тебя получилось.

— Оно вчера было вкусно, — пробормотала я, с трудом разлепляя глаза.

— Почему не разбудила? — В твоем голосе я уловила смущение.

— Пожалела. Ты спал как младенец. Ручку под щечку, вот так…

Я снова начала проваливаться в сон. Мутить перестало, но некоторая прострация оставалась: я все еще была пьяна. И вдруг я почувствовала, как ты снимаешь с меня туфлю, вторую, потом чулки… Потом целуешь голую ножку, отчего по всему телу у меня бегут мурашки. Расстегиваешь «молнию» на платье. Я еще не до конца проснулась и во мраке спальни смутно различала твой силуэт. Успела дотянуться рукой до прикроватной тумбочки, нащупать мятные освежающие леденцы и сунуть парочку в рот, чтобы заглушить перегар. Твои мягкие губы с трещинкой от раны оказались в опасной близости с моими, и уклониться от поцелуя уже было нельзя. Я подурачилась и повоевала немного, прежде чем сдаться на милость победителя. Победитель оказался не очень-то милостивым…

Потом мы почувствовали зверский аппетит и перебрались к праздничному столу. Я освежила подвявшие закуски и салаты, разогрела рыбу. Ты достал из холодильника новую бутылку шампанского, открыл ее с хлопком, отчего я спряталась под стол, наполнил мой бокал. Себе налил водки. Мы выпили за Новый год. Тут я заметила, что приготовленный тебе подарок лежит под елкой в нетронутом виде.

— Почему ты не посмотрел подарок? — воскликнула я.

— Подарок? Какой? — удивился ты.

Я указала под елку. Ты достал сверток в яркой блестящей бумаге, развернул его, раскрыл коробку. Бинокль по нравился тебе, это было очевидно. Ты, как мальчишка, играл с ним, разглядывал клеймо позапрошлого века и гром ко восторгался.

— Спасибо, малыш. — Вид у тебя был растроганный и смущенный. — А я, знаешь… С этими зубами все забыл… Но обязательно что-нибудь подарю тебе.