Гостья из тьмы - Тамара Маккинли Страница 43

– Пожалуйста! – фиолетовые глаза с тоской смотрели на него.

Брет вдруг вспомнил, как жаловалась Марлин на свое одиночество, когда он пропадал целыми днями, и застарелое чувство вины победило. Он закрыл входную дверь и прошел за Дженни в кухню, решив, что одна банка пива никому не повредит.

Он уселся за стол, а Дженни налила молоко в блюдце и поставила перед щенком. Тот тут же принялся лакать, разбрызгивая молоко на пол, на свои лапы. Дженни рассмеялась и потрепала щенка по голове. Потом достала из холодильника две бутылки пива, открыла их, одну протянула Брету, а из второй сделала большой глоток сама.

Брет наблюдал, как она, запрокинув голову, глотает, как красива ее длинная, обнаженная шея, и гадал, какую игру она затеяла. Наверняка ведь чувствует, как действует на него! Женщины всегда об этом догадываются каким-то шестым чувством. Он только допьет свое пиво и сразу уйдет, пусть не рассчитывает!

Дженни села за стол рядом с Бретом, наблюдая, как щенок играет с ее ботинками.

– Еще раз спасибо, Брет, это страшно мило с вашей стороны.

– Да ерунда, не стоит благодарности, – буркнул он.

Он заметил, что глаза Дженни подозрительно заблестели, и отвернулся, глотая пиво. Хотел бы он спросить, что ее так расстроило, да не знал, как это тактично сделать.

Только бы она не расплакалась снова! Жалко, что здесь нет Ма, уж она бы знала, как ее утешить.

– Неправда, Брет, я действительно так думаю. Вы по-настоящему добры ко мне, хотя я этого не заслуживаю. Утром я вела себя как последняя идиотка! И вдруг вы приносите этого щенка… Мне действительно сейчас необходим друг. Но как вы догадались?

Брет посмотрел на нее и выдавил фальшивую улыбку. Этой женщине необходимо время, чтобы пережить свои потери, а эти чертовы дневники только сильнее растравляют ей душу.

Дженни снова наклонилась к щенку, который обнаружил в ботинках носки и теперь играл с ними, как с живыми, рыча и катая их по полу.

– Может, назвать его Риппер? [4]– сказала она наконец. – Как вы думаете?

– Вполне! – быстро ответил Брет, радуясь, что напряженный момент миновал. – Смотрите, какой хулиганистый. Самый мелкий в помете, но энергии хватит на всех.

Они опять надолго замолчали. Брет спасался от неловкости пивом. Он не знал, о чем еще можно говорить с ней, и с каждым мгновением чувствовал себя все неуютней.

Он уже собрался встать из-за стола и распрощаться, когда Дженни вдруг дотронулась до его руки.

Это было таким шоком, как будто его боднула корова. Он удивленно уставился в фиолетовые глаза, которые теперь были очень близко.

– Расскажите мне про Матильду Томас, Брет.

Он вдруг обнаружил, что ее глаза не просто фиолетовые. Вокруг зрачков в них были рассыпаны золотые и синие крапинки. Он инстинктивно отпрянул назад и схватил бутылку, чтобы прервать опасную близость.

– Что вы имеете в виду, миссис Сандерс? – Это было лучшее, что он мог придумать, – ему нужно было потянуть время, чтобы собраться с мыслями.

– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду, Брет Уилсон! – воскликнула Дженни, моментально выйдя из себя. Глаза ее потемнели от гнева; она вскочила из-за стола так стремительно, что стул упал на пол. – И если вы не перестанете называть меня миссис Сандерс, клянусь, я разобью сейчас эту бутылку об вашу тупую башку!

Они уставились друг на друга в немом шоке, а затем одновременно расхохотались.

– Нет, это поразительно, – простонала Дженни, задыхаясь от смеха. – Мы ведь оба взрослые люди, а грыземся друг с другом, как кошка с собакой!

Брет кивнул, стараясь успокоиться.

– Стукните меня! Я, наверное, заслужил, но должен признаться, миссис… то есть Дженни, вы оказались для меня полной неожиданностью. Я ожидал увидеть кого-то постарше. Менее…

– Задиристую, – закончила она за него.

Это было совсем не то, что он хотел сказать, но Брет не стал уточнять.

– Ладно, я воспринимаю это как комплимент. Возьмите еще пива. – Дженни достала еще две бутылки, открыла и чокнулась с ним. – За лучшее взаимопонимание!

– Почему бы и нет? – улыбнулся Брет.

Пиво было холодным, как раз таким, как он любил. Брет не отрываясь смотрел в ее глаза, не в силах оторваться. Он понимал, что должен отвести взгляд, иначе не успеет оглянуться, как утонет в этих дивных глазах и пропадет, но ничего не мог с собой поделать.

– Расскажите мне историю этого места, Брет, – серьезно попросила Дженни и подняла руку, чтобы остановить возражения. – Вы с Ма знаете какие-то слухи, и я тоже хочу их знать.

Мысли Брета заметались. Прочтя дневники, он понял, что правда куда страшнее слухов. Знать бы еще, что уже успела прочесть Дженни… В конце концов он решил рассказать ей правдивые факты истории Чуринги, не углубляясь в детали. Но откуда начать? Он сделал большой глоток, чтобы протянуть время и собраться с мыслями.

– О'Конноры были австралийскими пионерами, которые появились здесь в начале восемнадцатого века. Они стали типичными ирландскими скваттерами, как и большинство здешних семей. Чуринга начиналась с маленького расчищенного участка буша и наспех сколоченной хижины. Здесь была вода, а близость горы защищала от наводнений в дождливые сезоны. Но сначала требовалось расчистить место для пастбища, чтобы скот, который они привезли с собой, мог выжить. – Брет задумался, представив, какую работу пришлось здесь проделать этой семье. – Конечно, у них не было тракторов и разных машин, как сейчас. Все делалось вручную с помощью топоров и мотыг. Но со временем пастбища были расчищены, овцы расплодились, и постепенно семье пришлось расширять свои владения. Когда Чурингу унаследовала Мэри, у нее уже было около ста тысяч акров земли, а на месте первой хижины появилась усадьба с хозяйственными постройками.

– Мэри была матерью Матильды? – спросила Дженни.

– Да, – кивнул Брет. – Она начала управлять хозяйством во время Первой мировой войны, когда ее мужа забрали на войну в Галлиполи. Она держала овец, мериносов и коров. Деньги за шерсть пускала в хозяйство и многое сделала для процветания Чуринги. Ходили слухи, что Мервин Томас, вернувшись с войны, постепенно разорил ферму, пропивая и проигрывая крупные суммы в карты. После смерти жены он пытался продать Чурингу Этану Сквайрзу.

– Но не смог, – прошептала Дженни. – Потому что по закону она принадлежала Матильде. Я прочитала самые первые дневники, и они произвели на меня очень гнетущее впечатление. Но мне бы хотелось узнать, как относились к Матильде окружающие. Что за слухи ходили о ней?

– Матильда Томас стала легендой в округе, когда ей еще не было двадцати лет. Конечно, она была неординарным человеком; как-никак единственная женщина, которая достигла процветания в мире мужчин. Она, возможно, была несколько эксцентричной – во всяком случае, поступала так, как считала нужным, живя одна со своими аборигенами. Люди всегда боятся того, чего не могут понять, поэтому она, скорее всего, была страшно одинокой. Разумеется, слухи о ребенке ходили в округе, так как пытливые глаза непросто обмануть. Но так как ребенок умер, слухи постепенно угасли. Конечно, Матильду уважали за то, чего она добилась здесь, но скваттеры и их жены не одобряли ее поведения и не общались с ней. – Он усмехнулся. – Она была, видимо, той еще хулиганкой! Ходила в мужской одежде и плевала на всех с высокой колокольни.