Соблазненная горцем - Пола Куин Страница 43

Раздался предостерегающий крик Лахлана. Оставшиеся всадники с обнаженными мечами в руках окружили вождя клана Фергюссонов.

Значит, они пришли пролить кровь? У Тристана сжалось сердце, когда один из Каннингемов взмахнул мечом и полоснул Патрика по руке. Великан выронил кинжал. Бросившись на выручку брату, Камерон отразил второй удар вилами, которыми прежде отбивался Лахлан.

Выпущенная Джоном стрела ранила в бедро обидчика Патрика. Всадник покачнулся в седле, но не упал. Изо рта его вырвался громогласный поток ругательств. С ненавистью глядя на Джона, Каннингем направил коня к мальчику.

Сердце Тристана бешено заколотилось, кровь забурлила в жилах, мысли вдруг очистились, словно в ушах зазвучала чудесная музыка скрипки. Эти люди пришли, чтобы сразиться, и он с радостью примет бой.

Горец с шумом втянул воздух, предвкушая сладость победы над подлецом, что задумал убить ребенка. У Тристана не было меча, но это его не испугало. Он мог отнять меч у своего врага. Недолго ему оставаться безоружным. Нужно лишь позволить противнику нанести удар первым.

Он бросился наперерез всаднику, почти под копыта лошади. Каннингем замахнулся тяжелым мечом, но горец успел вильнуть в сторону. Меч просвистел у него над головой и описал круг. Уцепившись за стрелу, торчавшую из бедра всадника, Тристан изо всех сил рванул противника вниз. Стаскивая Каннингема с лошади, горец выхватил у него меч и мощным ударом рукояти сломал мерзавцу нос. Лахлан довершил расправу, обрушив на голову врага увесистый камень.

Сжимая в руке отнятый меч, Тристан поспешил на помощь Патрику и Камерону, отбивавшимся от двух оставшихся негодяев. Третий Каннингем, тот, которого Патрик первым стащил с лошади, подкрадывался сзади. Лезвие его меча блестело в лучах солнца.

Один из мальчиков позади Тристана громко вскрикнул, предупреждая брата об опасности. Патрик обернулся, когда занесенный меч начал опускаться. Но в последнее мгновение клинок Тристана отразил удар, и на плечи Патрика лишь посыпались искры.

Презрительно фыркнув, отчего нападавший невольно попятился, Тристан шагнул к Каннингему:

— Ты уверен, что хочешь продолжить? Даю тебе возможность выбрать.

Мужчина бросился на горца, и долину огласил лязг мечей. Двое вооруженных всадников продолжали теснить Патрика и Камерона, у Тристана не было времени, чтобы преподать подлецу урок, продлив поединок. Приходилось действовать быстро.

Парировав атаку противника, Тристан перешел в наступление. Он сделал ложный выпад и, ловко сменив позицию, ударил противника под колени плоской стороной меча. Каннингем опрокинулся на спину, а открыв глаза, обнаружил, что горец держит клинок у его горла.

— Отзови своих родичей, — приказал Тристан. — Живо! — Он чуть сильнее вдавил лезвие в шею мерзавца. — А не то, клянусь, я снесу тебе голову, чтобы остальные доставили ее предводителю твоего клана.

Каннингем, долго не раздумывая, сделал, как ему было сказано, и двое всадников отступили.

— Поднимайся. — Тристан рывком поставил пленного на ноги. Приставив меч к груди Каннингема, он подобрал с земли его оружие и бросил Патрику. — Почему вы нападаете на эту семью и разоряете их земли?

— Кто ты такой, черт побери, чтобы спрашивать? — дерзко потребовал ответа побежденный.

Тристан ткнул его в грудь острием клинка, чтобы показать, кто хозяин положения.

— Я Тристан Макгрегор. Мне повторить вопрос?

— Я Джон Каннингем, сын…

Горец надавил острием на грудь противника.

— Я не спрашивал, как тебя зовут. Верно, Камерон? — Он посмотрел на брата Изобел и, когда тот молчаливо кивнул, вновь перевел взгляд на Каннингема. — Вот видишь. Но время, отведенное тебе на ответ, истекло. — Он хмуро оглядел двух всадников: — Хорошенько запомните: если вы явитесь сюда снова, то не вернетесь домой живыми. Это все, что вам нужно теперь знать?

— С каких это пор Макгрегоры защищают Фергюссонов? — спросил Каннингем, у груди которого Тристан держал клинок.

— Считай, с сегодняшнего дня. — На губах Тристана показалась улыбка, холодная, как лезвие его меча. — Я думал, это очевидно. Можешь вернуться через пару дней и спросить остальных моих родичей. Они как раз прибудут сюда. Уверен, они с радостью подтвердят мои слова.

Все трое Каннингемов покачали головами.

— Мы не вернемся.

— Хорошо! — Тристан испытующе взглянул на побежденного противника: — Даешь слово, Джон Каннингем? — Пленный кивнул, и горец отпустил его, вскинув меч на плечо. — Но прежде чем вы трое погрузите на лошадей своих раненых и уберетесь отсюда, я хочу, чтобы вы запомнили: если вам когда-нибудь доведется увидеть леди из этого дома, вы извинитесь перед ней за то, что испугали ее.

— Они могут сделать это сейчас, — пробормотал Камерон, глядя поверх плеча горца.

Тристан обернулся и увидел Изобел. Она стояла, прижимая к себе Джона. Ее длинные распущенные волосы развевались на ветру. Встретив его взгляд, она улыбнулась, и Тристану показалось, будто в грудь ему вонзилась стрела.

Изобел не было нужды благодарить его. Благодарностью сияло ее лицо, светились ее глаза. Она смотрела на Тристана так, словно тот был героем, сошедшим со страниц книги, доблестным рыцарем, одержавшим победу и покорившим сердце прекрасной дамы.

Она не сводила глаз с Тристана все время, пока Джон Каннингем униженно бубнил извинения. Когда бандиты уехали, Изобел бегло осмотрела рану Патрика.

— Ничего серьезного. Идемте. — Пропустив брата вперед, она обернулась к Тристану: — Пойдемте домой.