Смертельные иллюзии - Бренда Джойс Страница 43

– Милый, – прошептала она, положив руку ему на грудь. – Это было восхитительно.

Бартолла Бенвенте поцеловала Эвана в плечо.

Он прибывал в блаженной истоме после бурного секса, еще не совсем заснул, хотя и не вполне бодрствовал.

Эван не расслышал ее слов, да ему это было и ненужно. Он лежал, обнимая роскошную женщину, гладил шелковистую кожу, ласкал красивую грудь, размеры которой его поражали, как и длинные красивые ноги. Он почти провалился в сон, когда в ускользающем сознании возникла ее прическа – кудрявые волосы необыкновенного цвета клубники. Эван вздрогнул. Мэгги. Он не мог понять, почему она лежит в его постели, и это не очень тревожило. Он провел рукой по гладкому телу и повернулся, чтобы крепче прижать ее к себе.

Эван находился в сильном возбуждении, и, когда Мэгги склонилась к его животу и поцеловала, он сдался. Он навалился на нее и потянулся к губам, вкус которых захотел ощутить незамедлительно, таким манящим он казался. Она была такой соблазнительной, нежной, чистой, как солнечный свет или ангел…

– Опять? – прошептала она удивленно.

Эван молча вошел в нее, дрожа от возбуждения. Разрядка была близка. Она застонала, и он улыбнулся, гладя ее непослушные волосы, нашептывая ее имя. Открыв глаза, Эван на мгновение опешил и замер, не веря себе самому.

Господи.

Ему приснилось, что он занимается любовью с Мэгги Кеннеди.

Ошеломленный – разочарование было столь велико – Эван отстранился от Бартоллы.

Она взяла его за руку:

– Милый, что ты делаешь? Что случилось?

Он вымученно улыбнулся, погружаясь в оцепенение.

– Извини, – невнятно пробормотал он, поспешно завершая по ошибке начатое дело. В момент оргазма в голове вновь возник образ ирландки, улыбающейся ему. Как бы он ни старался, она его не оставит.

Эван перекатился на спину.

Бартолла прильнула к нему и засмеялась:

– Ты такой необыкновенный мужчина, дорогой.

Эван прикрыл ладонью глаза. Он не хотел думать о красивой швее, занимаясь любовью с Бартоллой!

– Эван, все в порядке?

Он вскочил с кровати и, не обращая внимания на наготу, прошел в гостиную его номера люкс. Там он налил себе выпить, отметив, как дожат руки.

Что за чушь! Эти видения другой женщины вовсе ничего не значат – такое случалось сотни раз, боже правый. И Мэгги Кеннеди совсем не принадлежит к его типу женщин. Она слишком мягкая и кроткая, господи, она слишком хороша для такого шалопая, как он.

– Можно к тебе? – раздался голос Бартоллы.

Он повернулся, скрыв раздражение. На ней был только прозрачный пеньюар, и всего несколько недель назад он спокойно относился к такому виду, а сейчас эта привычка внезапно вызвала раздражение.

Эван взял бутылку шампанского из ведерка со льдом и стал открывать. Она предпочитала шампанское.

– Принести тебе халат? Я ничего не имею против, но может войти горничная, бедняжка потом долго не оправится от потрясения.

– Спасибо, – равнодушно ответил Эван, все еще погруженный в собственные мысли.

Когда она вышла, он повернулся к окну. Движение на Пятой авеню почти всегда было интенсивным. Сливки общества, предпочитавшие жить за городом, спешили на всевозможные приемы, балы, в театры. Внезапное желание посетить закрытый клуб удивило Эвана.

Такое случилось не впервые. Каждый вечер он покрывался липким потом, стоило лишь подумать об игре, любой, будь то покер или кости, не важно. Боже, ничто не может сравниться с тем волнением и азартом, когда ставки настолько высоки, что речь идет о жизни и смерти.

Эван отставил бокал со скотчем.

Опять перед глазами появилось улыбающееся лицо Мэгги. Она посмотрела прямо ему в глаза и покачала головой. Нет.

Вернулась Бартолла и протянула ему синий бархатный халат с его монограммой, вышитой на кармане черными и золотыми нитями.

– Какие планы на вечер? – спросил Эван. Он не пойдет в клуб. Возможно, настанет день, когда желание играть уменьшится или даже исчезнет совсем.

– У нас есть билеты в театр, но боюсь, что занавес поднимут уже через час. Сомневаюсь, что успею так быстро собраться.

Эван продолжал смотреть в окно. Он поймал себя на мысли, что предпочел бы провести этот вечер в одиночестве, нежели с любовницей. Но он не мог доверять себе настолько, чтобы остаться одному. Ни на секунду.

– Милый, – Бартолла взяла его стакан и наполнила виски, – я хочу поговорить с тобой.

Тон был на удивление серьезным.

Эван посмотрел на нее и увидел, что на лице больше нет улыбки. Его охватило волнение. Она собирается с ним расстаться? Бартолла ему нравилась, он ценил ее мастерство в постели, иногда даже казалось, что он влюблен в графиню. Сейчас он внезапно понял, что никогда не любил ее.

– Хорошо, – согласился Эван, признаваясь себе, что расставание его нисколько не расстроит. Возможно, действительно пришло время закончить их роман.

Мэгги ему улыбнулась.

Неожиданное видение изумило. Почему она является так часто? Зачем?

– Тебе нехорошо? – Бартолла потянула его к креслу.

– Все нормально. Надеюсь, ты не собираешься меня бросить. – Он передумал. – Я безмерно счастлив с тобой.

Теперь Мэгги смотрела укоризненно.

– Ты решил, что я хочу тебя бросить? – воскликнула Бартолла. – Эван, дорогой, я же люблю тебя! Милый, надеюсь, ты будешь рад.

Эван смотрел на нее, размышляя о клубе, столах, вспоминая звуки рулетки, смех, разочарование, разговоры, витающее в воздухе возбуждение. Одновременно он думал и о Мэгги.

– О чем ты?

Бартолла всплеснула руками:

– Я беременна, дорогой. У нас будет ребенок. Разве это не чудесно?

Было только девять часов, но Ли Анна уже лежала в постели в ярко освещенной комнате. Она даже не пыталась заснуть. Прислушиваясь к уличному шуму, вспоминала события прошедшего дня.

Она гуляла с девочками на Мэдисон-сквер. Помощник катил ее кресло, а девочки гуляли рядом в обществе миссис Флауэр и Петера. Сестры были счастливы, Кейт развлекала Ли Анну рассказами о школе и друзьях, Дот постоянно перебивала ее, требуя к себе внимания. Ли Анна едва сдерживала слезы, борясь с депрессивным состоянием.

Она закусила руку, чтобы подавить рыдания. Она больше никогда не пойдет с девочками в парк.

Как она могла считать здоровье, возможность ходить чем-то вполне естественным?

Ли Анна уже не впервые задумалась о том, не было ли это наказанием за то, что несколько лет назад она ушла от мужа, хоть и сама не признавалась себе, что действительно оставила его. Она была уверена, что он поедет за ней и привезет домой, а потом будет делать все, чтобы угодить ей. Как же она была наивна, глупа и самоуверенна!