Няня для трудного папы - Эльвира Смелик Страница 43

Рука дрогнула, и чашка ударилась о край полки. Наверное, ещё чуть-чуть и разбилась бы, оставив у Арины в пальцах только гнутую ручку.

– Это, наверное, папа, – прилетело в спину, помешав предположить и по-настоящему испугаться, и она резко обернулась, переспросила с неверием:

– Папа? Я же попросила его не приезжать.

– А я попросил приехать, – сообщил Макар. – Позвонил ему, пока стоял в подъезде. – И направился в прихожую. – Я открою.

Арина слышала, как он разговаривал по домофону, как щёлкал замком на входной двери, а сама… сама так и стояла возле разделочного стола, привалившись к нему, сжимала в руках чашку и просто фиксировала в уме происходящее – даже мыслей никаких не было.

Котенков вошёл стремительно и уверенно, окинул пространство быстрым изучающим взглядом – не интерьер рассматривал, а, скорее, обстановку на предмет разгрома.

– Как у вас тут? – остановил его на Арине. – Я же говорил, лучше бы ты у нас жила. – Добавил ворчливо, как бы между делом, услышав шаги Макара за спиной: – И некоторые тогда, может, бегали бы поменьше, если бы не было куда. – И опять переключился на Арину. – Но теперь уже точно, перебираешься к нам. Прямо сейчас.

– Я… – начала она, но тут же умолкла растерянно.

Просто не знала, что сказать. Да и говорить особо не хотелось. Наверное, это и правда сейчас самое лучшее, чтобы кто-то пришёл, настолько вот надёжный и даже излишне самоуверенный, и решил за неё, что дальше делать, а она бы просто следовала чужим словам. Но Котенков расценил её молчание по-своему.

– И не надо возражать, – произнёс с напором. – Арин! Какой смысл бесконечно мотаться туда-сюда, когда можно спокойно жить с нами, когда есть место? Твоя квартира всё равно никуда не денется, и ты можешь приехать в неё в любой момент, когда захочешь. Какой смысл просто возвращаться сюда каждый день, чтобы переночевать? Особенно теперь. – Он чуть свёл брови. – Ну всё, хватит стоять и упрямо молчать. Или мне самому собрать твои вещи?

– Пап, хватит командовать! – вмешался Макар. – Не все же такие бесчувственные, как ты.

Котенков озадаченно глянул на него.

– Так… разве я командую? Я просто предлагаю.

– Угу, предлагаешь, – Макар закатил глаза. – Пойду чемодан достану. Я его там на шкафу видел.

– Хорошо. Давай, – кивнул Котенков.

Макар ушёл в комнату, а он опять посмотрел на Арину, на чашку в её руках.

– Ты пить хочешь?

– Пить? – растерянно повторила та, тоже уставилась на чашку, потом поставила её на стол. – Нет.

– Тогда пакуй вещи и поехали, – заключил Котенков всё так же решительно, но гораздо мягче. – Будешь жить у нас. – И на этот раз добавил: – Договорились?

Макар вернулся, доложился:

– Я достал чемодан.

– Тебе помочь? – поинтересовался Котенков у Арины. – Или лучше мы здесь подождём?

– Лучше здесь.

Она наконец отлипла от стола, прошагала в комнату. Чемодан лежал на кровати, уже открытый, с откинутой крышкой, с кучей удобных упаковочных пакетов внутри. Но сейчас она не стала ими пользоваться, засунула в шкаф, как раз на освободившиеся места на полках, а вещи складывала просто стопками, как доставала, не особо выбирая. Она ведь не в другой город уезжала, если что ещё понадобится, вернётся. Потом сложила в сумку косметику и прочие мелочи, засунула ноутбук в специальную сумку. Ага, ещё телефон не забыть.

Она по-прежнему особо не задумывалась – для подобных действий сильно напрягаться не надо, они давно записаны на подкорке и просто включаются, как программа, когда надо.

Сняв собранный чемодан на пол, Арина заправила кровать, вынесла багаж в прихожую. Отец с сыном услышали из кухни и тоже объявились.

– Готова? – поинтересовался Котенков, снял с вешалки и накинул ей на плечи пальто. – Куртку тоже возьмём. Макар, и ты одевайся. У тебя чего-нибудь было с собой.

– Ничего.

Котенков хмыкнул, взялся за ручку чемодана.

– Тогда идём.

В машине Арина почему-то уселась на заднее сиденье, и Макар устроился на переднем, рядом с отцом. А она всю дорогу смотрела в окно.

Тихий, пустынный ночной город выглядел по-особенному, казался каким-то ненастоящим, заворожённым. В его непривычности скрывалось что-то обещающе-тревожное, в общем-то приятное, как и в осознании: все кругом спят, ничего не замечают, ничего не видят, а ты куда-то едешь, и всё вокруг будто бы только твоё, а впереди… впереди тоже непременно что-то особенное.

В доме было темно и тихо, и они тоже старались не шуметь, чтобы не разбудить Оксану Григорьевну и Еву.