Всё изменится завтра - Мария Высоцкая Страница 42

— Ты сдурела? — орал, пытаясь пробиться через ее глухонемой панцирь, — Вера, — вытащил из ванной, пытаясь поставить на ноги. Тряс в руках, словно она кукла, но реакции не было. На него смотрели зареванные, затуманенные глаза.

— Бл*ть, — стиснул зубы, — ну ладно, — чувствовал дрожь ее промерзшего тела, — сейчас будет тепло, — стащил с вешалки полотенце, заворачивая ее в него. Именно в этот момент Вера начала выходить из транса.

Она медленно подняла на него глаза, словно видит впервые. Губы дрожали, глаза были красными. А ему так и хотелось дать ей оплеуху, за столь глупый поступок.

— Не надо, — пыталась отодвинуть его руки, но движения были заторможенными, — не трогай меня, пожалуйста, — начала сильнее бить его по плечам, — не надо, — кричала, умоляя, — не надо, я не хочу, не хочу…не надо.

— Тихо-тихо, — прижал ее спиной к своей груди, — что ты творишь? — говорил спокойно, но достаточно громко, чтобы до нее доходил смысл его слов.

— Не могу, не могу так больше. Не могу…

— Тихо, — шептал на ухо, — успокойся. Все же хорошо.

— Нет, нет…я не могу так, мне страшно. Мне так страшно, Артем, — резко повернулась к нему, смотря в глаза. В другой ситуации он бы, скорее всего, отвернулся, ушел, проигнорировал. В другой ситуации он бы точно ничего не чувствовал, ему было бы безразлично абсолютно все…но сейчас. Сейчас он сжимал ее хрупкие плечи, чувствовал холод и дрожь тела, и больше всего на свете хотел, чтобы она успокоилась, чтобы она перестала бояться.

— Пойдем, тебе нужно поспать, — взял ее на руки, не обращая внимания, на подобие сопротивления.

В комнате он положил ее на кровать, почти с головой накрывая одеялом.

— Не уходи…пожалуйста…,- эта просьба застала его в проеме комнаты, именно тогда, когда он решил уйти.

— Я не ухожу. Только повешу пальто.

— Оставь здесь. Только не уходи.

Старков втянул в себя воздух, ее просьба выбила его из колеи. Замерев на пару секунд, он все же снял пальто, кидая то на стоящий рядом стул. Присел на край кровати.

— Прости, — прикрыла глаза, понимая, что он больше не собирается уйти. Артем лег рядом, крепко прижимая ее к себе

— Все хорошо, — уткнулся подбородком в ее макушку, — слышишь.

— Спасибо…

Глава 19

Вера проснулась от дикого храпа. Приоткрыв глаза, Кораблева перевернулась набок, лицезрея Старкова, развалившегося на большей половине кровати, хоть он и уткнулся лицом в подушку, это никак не послужило даже малейшей звукоизоляцией. Понимая, что она целую ночь проспала нагая, девушка выше натянула одеяло. Ее шевеления не остались без внимания. Артем лениво приоткрыл один глаз, а потом и вовсе перекатился на спину.

— Спасибо, — прошептала, понимая, что слегка посадила голос, — ты очень нам помог.

Артем открыл глаза, уставившись в потолок.

— Пожалуйста, — больше скептически.

— Прости за вчера…,- глаза наполняются слезами, — я не могу, он не мог так, я…Артем, — смотрит на него во все глаза, — я не понимаю, почему все такие, почему все они такие злые, почему?

Артем в одно движение подтащил ее к себе.

— Вера, — шепчет ее имя, очень ласково, успокаивающе, — мир очень жесток, и не дай Бог тебе испытать его истинную жестокость, — прижимается подбородком к ее щеке, — моя маленькая Вера.

Его слова такие простые, они словно дают ей успокоение. Пальцы касаются его мощного предплечья, и, кажется, мир вокруг них замирает. Все эти идеальные, улыбающиеся люди на деле оказываются равнодушными, жестокими тварями, а он — тот, кого боятся, тот, кого называют чуть ли не дьяволом, единственный, кто всегда приходит ей на помощь. Единственный, с кем она чувствует себя в безопасности.

Она медленно поворачивается к нему лицом — его глаза такие темные, она тонет в этой тьме, она спасительная, она незыблемо восхитительная. Его губы совсем-совсем близко, стоит слегка податься вперед, и она коснется их своими, что, собственно, она и делает, не раздумывая. Ей так хочется почувствовать его поцелуй, его крепкие объятия, так хочется перенять его спокойствие и уверенность. Но Артем не играет по ее правилам, он отстраняется. Его лицо слегка напряжено, но в глазах горит огонь, она видит это пламя, но он моментально скрывает его за маской ледяного безразличия, глаза пустеют, нагоняя на нее холод.

— Не стоит делать того, о чем потом пожалеешь, — вновь откатывается на спину.

Она смотрит на него, словно зачарованная. Смотрит на его выточенный профиль, и снова оказывается совершенно одна. Ей вновь становится дико страшно и до онемения холодно…но это ощущение длится недолго.

— Завтрак сделаешь? Жрать хочу дико, — Артем громко зевает, не видя надобности прикрыть рот ладонью. Вера ежится. Его слова, действия — все снова превращается в сон, словно ничего этого и не было. Словно он ничего не говорил, не обнимал…он вновь холоден и безразличен.

— Мне нужно одеться, — начала формулировать мысль, — ты не мог бы выйти…

— Я не смотрю, — мужчина закрыл глаза, — и вообще, еще сплю, — вновь перевернулся на живот, зарываясь лицом в подушку, — да и что я там не видел, — резко стянул с нее одеяло, подминая то под себя, но глаза, как и обещал, не открыл.

Вера выдохнула, понимая, что ей ничего иного, как встать и одеться, не остается. Ее проедало стеснение, а если вспомнить, что вчера Артем вытащил ее в таком виде из ванны…в общем, лицо у нее было пунцового цвета.

Напялив на себя легинсы и длинную свободную футболку на одно плечо, Вера выбежала из комнаты. Быстро почистила зубы, завязала хвост, и отправилась на кухню. Хоть ей и претил этот своевольно-приказной тон, но завтрак она все же решила приготовить.

Артем пришел на кухню минут через пятнадцать, когда дом уже слегка прогрелся от ароматного запаха гренок. Остановившись в кухонном проеме, мужчина сложил руки на груди, внимательно наблюдая, как она ставит на стол тарелку, чашки, кладет ложечки.

— Что? — подняла глаза, вздрогнув от неожиданного появления Артема.

— Ничего, — сунул руку в карман джинсов. Кстати, они были на нем единственной одеждой, видимо, ночью он стащил с себя свитер, — полотенце дай, мне в душ надо.

Вера кивнула и вышла из кухни, точнее протиснулась мимо него, стараясь не дотронуться.

— Держи, — протянула серое махровое полотенце.

Артем кивнул и молча отправился в душ. Он ушел в душ, а у Веры, как в анекдоте, на душЕ скреблись кошки.

Выдохнув, Вера налила себе кофе. Добавив в кружку молока, девушка с ногами забралась на стул. Все, что она испытывала этим утром — дикое смущение. Ей было так стыдно, стыдно, что он вытащил ее голой, видел ее голой. Даже то, что он подумает о ее поступке уходило на второй план, все мысли вертелись лишь вокруг ее тела и его зрения. Нервно отставив кружку от себя, Вера побарабанила пальцами по столу. Ладно, она это переживет, как-нибудь, возможно, скрипя зубами, но переживет.