Я просто хочу любить - Светлана Алексеева Страница 42

До назначенного времени оставалось всего несколько часов.

Как всегда, Виктория приехала в Камянку первым автобусом – сначала она хотела попасть на прием к начальнику колонии. Прислушавшись к совету Ирины Петровны, Вика приготовила для него пламенную речь и солидное денежное вознаграждение. Но ей пока не везло: Кустицкого на работе не было. На КПП ответили, что он уехал в район, вроде бы на совещание. Правда, сменщица Ирины Петровны Галина по секрету сказала Виктории, что к десяти часам начальник должен вернуться. Женщина симпатизировала Вике. Она выписала девушке пропуск и строго велела ждать.

Виктория топталась у окна. Сидеть возле шумных, крикливых теток, умостивших свои грузные тела на стульях, ей не хотелось. К тому же все они тоже ждали Кустицкого. Был у них пропуск или нет, Вика, конечно, не знала. Но на всякий случай держалась подальше. Тетки то и дело бросали на нее недобрые, колючие взгляды и шушукались. Может, они чувствовали, что она хочет пройти без очереди, а может, она им просто не нравилась? Да и разве может вызвать у них симпатию молодая, красивая, эффектная женщина, у которой вся жизнь впереди? В белой короткой куртке с отороченным меховой опушкой капюшоном, в синих облегающих джинсах и белых полусапожках на высоких шпильках, она вряд ли могла понравиться матронам пятидесяти с лишним лет, у которых сто килограммов веса и мужья – отъявленные рецидивисты.

Облокотившись на подоконник, Виктория задумчиво смотрела вдаль. Наконец она заметила, как недалеко от входа остановился зеленый, с вылинявшим обвисшим тентом военный «бобик». Широко открыв дверь, из машины выскочил начальник колонии. Наверное, он очень спешил. Кустицкий обернулся, что-то крикнул шоферу и перепрыгнул через маленький посеревший бугорок снега. Неожиданно для самого себя начальник колонии оказался посреди большой, разлившейся у порога лужи. Выругавшись, мужчина подтянул брюки и побежал к ступенькам.

Виктория прыснула от смеха и поспешила к двери.

Кустицкий размашисто открыл дверь и остановился. Посмотрев в сторону сбившихся в кучу теток, он презрительно сжал губы. Было заметно, что настроение у него не очень хорошее. Почуяв недоброе, женщины замолчали. На проходной повисла напряженная тишина. Пользуясь случаем, Виктория решительно подошла к Кустицкому.

– Здравствуйте, Андрей Владимирович! – пролепетала она и невинно улыбнулась. На щеках девушки появились две маленькие обворожительные ямочки. – Напомню, я жена Сторожева. Мне очень надо попасть к вам на прием. Скажите, когда вам будет удобно со мной поговорить?

Кустицкий медленно свел на переносице мохнатые брови и посмотрел на Вику. Злость в его глазах постепенно сменилась изумлением.

– Через пять минут, – ухмыльнувшись, коротко ответил он и поспешил к лестнице.

Виктория взвизгнула от радости. Подхватив сумку, она торопливо переставила ее к стене и подошла к кабинке дежурной. Рядом никого не было. Наклонив голову, Галина что-то писала. Вика взволнованно постучала в стекло.

– Разрешил? – подняв голову, кратко спросила женщина.

– Да! Спасибо! – Глаза Виктории искрились радостью. – Я вас, Галочка, хочу попросить. Пока я буду в кабинете у начальника, пожалуйста, посмотрите за моей сумкой. Вон та, клетчатая, что стоит у стены. Хорошо?

– Ладно, посмотрю! – буркнула дежурная.

Виктория облегченно вздохнула. Открыв железную дверь, она неторопливо пошла по лестнице. Тщательно, словно готовясь к экзамену, девушка повторяла про себя речь, которую приготовила для Кустицкого. Саша писал, что начальник почему-то медлит с подачей его документов на досрочное освобождение. Почему? Может, ждет, когда ему выразят личное почтение и дадут вознаграждение? Виктория тяжело вздохнула. Опустив в сумку руку, еще раз нащупала толстый, набитый купюрами конверт и тихо, стараясь не стучать каблуками, вошла в приемную.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла она и подошла к секретарше. – Я Сторожева Виктория Ивановна. Я договорилась об аудиенции с начальником. Вот мой пропуск.

– Заходите, – сухо ответила женщина-секретарь и, чиркнув на пропуске неразборчивую закорючку, вернула его посетительнице.

– Спасибо! – сказала Вика и поспешила к двери.

Она совершенно не волновалась. Словно играя в прятки, девушка прошла через узкий темный туннель и, ухватившись за ручку следующей двери, решительно вошла в кабинет начальника. Сделав несколько шагов, Вика удивленно застыла на месте. Опустив голову, Кустицкий взволнованно ходил по кабинету. Его китель небрежно валялся на столе, рубашка была расстегнута. Удавкой, заколотой медной булавкой, у него на животе болтался темно-зеленый галстук. Услышав, как кто-то вошел, мужчина поднял голову и резко остановился.

Растерявшись, Вика во второй раз поздоровалась с ним. Ее решительность как ветром сдуло.

– Простите, я не вовремя? Может, мне лучше подождать?

– Нет, не стóит, – ответил начальник колонии и, не отводя от нее глаз, улыбнулся. Улыбка его казалась какой-то неестественной, похожей на волчий оскал. – Проходи. Садись.

Виктория послушно опустилась на стул. Внутри нее начала нарастать тревога. Придвинув к себе стул, начальник сел рядом с посетительницей. Широко расставив ноги, он откинулся на спинку стула и начал рассматривать Викторию. Молча, не произнося ни слова. Его взгляд был снисходительным и наглым.

– Слушаю. Что тебе надо? – наконец выдавил из себя Кустицкий.

От него сильно пахло спиртным.

– Товарищ майор… – начала девушка и взволнованно поднялась.

– Сиди! – грозно приказал он.

Виктория смущенно улыбнулась и снова села на стул.

– Мой муж Сторожев Александр Владимирович, – сказала она, – подал заявление в суд на рассмотрение дела о сокращении периода его пребывания в исправительной колонии и о досрочном освобождении. Дисциплинарных взысканий у него нет. Ваш заместитель написал ему хорошую характеристику. Штраф, назначенный по решению суда, погашен. Мой супруг искренне раскаивается в содеянном и просит, чтобы вы написали на него ходатайство. Пожалуйста, помогите нам! Я буду вам благодарна!

Замолчав, Виктория взволнованно прикусила губу.

Кустицкий быстро поднялся. Ответа не последовало. Вике показалось, что этот разговор ему неприятен. Выпятив губы, начальник тяжело засопел. Его лоб покрылся легкой, едва заметной испариной. Неторопливо подойдя к книжному шкафу, мужчина открыл секретер. Нервными движениями он вытащил оттуда коньяк в красивой граненой бутылке и широкий хрустальный стакан. Не обращая внимания на посетительницу, начальник налил почти половину стакана и залпом, без единого глотка, перелил в себя коньяк.

– У меня сегодня тяжелый день, – наконец процедил Кустицкий и, вытерев рот ладонью, зло ухмыльнулся. – И как же ты готова меня отблагодарить?

Виктория встала и вымученно улыбнулась.

– Андрей Владимирович, – сказала она, – я знаю, что вы прекрасный человек, искренне стараетесь изменить жизнь осужденных к лучшему, но в наше нелегкое время это так сложно… Мне известно, что финансирование исправительных учреждений мизерное. Поэтому, пожалуйста, примите от меня эту небольшую благотворительную помощь для колонии. Прошу вас, возьмите, сделайте мне одолжение!