Армстронги. Загадка династии - Эндрю О'Коннор Страница 42

– Это все из Парижа, – с гордостью заявил Чарльз. – Перед нашим отъездом на континент я встретился с дизайнерами по интерьеру и объяснил им, что я хочу.

– Но во что все это обошлось? – все еще в шоке спросила Арабелла.

– Да какая разница? Это всего лишь деньги, и мы можем себе это позволить.

– Благодаря моему приданому! – резко бросила она, подходя к окну и рассматривая ткань штор.

– Здесь нельзя быть такой дублинской провинциалкой, Арабелла! – ворчливо огрызнулся Чарльз. – Мы собираемся войти в высший свет лондонского общества, и поэтому нам необходим дом, который производит впечатление.

– Но мне казалось, твои родители сказали, что мы переезжаем сюда временно, пока все не уляжется, а затем вернемся в Армстронг-хаус?

– Хм! – пренебрежительно фыркнул Чарльз. – У меня еще будет масса возможностей вернуться в Армстронг-хаус, когда я стану лордом Армстронгом. А до тех пор я планирую немного пожить. И теперь у нас есть для этого средства.

– Ну, не знаю, что скажут по поводу всего этого твои родители, – сказала Арабелла.

Он взглянул на нее и ухмыльнулся.

– Я бы слишком не переживал по поводу того, что они могут подумать. Легко догадаться, что они в сложившейся ситуации думают о нас обоих.

– Не смей, Чарльз! – вспыхнула Арабелла, как всегда, покраснев от стыда при мысли о Маргарет.

Чарльз подошел к шнуру колокольчика для вызова слуг и потянул за него; через минуту в комнату вошла молодая темноволосая женщина в униформе нянечки.

– Арабелла, это мадемуазель Изабель.

– Bonjour, madame, очень рада с вами познакомиться, – сказала Изабель, приседая в легком реверансе.

Арабелла смущенно кивнула ей.

– Думаю, Пруденс после долгого путешествия необходимо поспать, мадемуазель. Заберите ее в детскую, – распорядился Чарльз.

– Oui, monsieur, – сказала Изабель и, подойдя к Арабелле, протянула руки, чтобы взять у нее ребенка.

– Простите, но кто вы, собственно говоря, такая? – спросила Арабелла, отказываясь отдавать ей Пруденс.

Изабель растерянно посмотрела на Чарльза.

– Но я ведь ваша новая нянечка, naturellement!

– Новая нянечка? Но я вас не нанимала! – заявила Арабелла.

– Конечно, собеседование со мной проводил месье Чарльз, – пояснила девушка.

– А, так вот оно что? Он сам? – удивилась Арабелла, бросив на мужа выразительный взгляд.

– Да, перед тем как мы уехали на континент… Арабелла, дорогая, отдай ребенка мадемуазель, и пусть она отнесет ее в детскую, – сказал Чарльз.

Арабелла неохотно отдала дочь Изабель, и та вышла с ней из комнаты.

– Чарльз, я сама хотела провести собеседование с нашей няней.

– Ну, я просто не хотел тревожить тебя.

– Я не желаю у себя нянечки-иностранки! Я хочу, чтобы это была англичанка или ирландка!

– Доверься мне в этом, моя дорогая, – сказал он, изучая дорогой виски в графинах и наливая себе в стакан.

Глядя на него с гневом и обидой, она ясно отдавала себе отчет, что как раз ему на всем белом свете она может доверять меньше всего.

22

– Пришло еще одно письмо от Гвинет, – сказал Чарльз, когда они завтракали в столовой. – Она хочет приехать, чтобы посмотреть на свою маленькую племянницу.

Прошло уже несколько недель после их возвращения в Лондон, но они по-прежнему затаились у себя дома и никуда не выходили. Они хотели выждать еще некоторое время, чтобы те, кто увидит Пруденс, не догадались, что это не новорожденный младенец.

– Ох, Чарльз, уговори ее отложить свой визит еще немного, – сказала Арабелла, содрогаясь при одной мысли о встрече с Гвинет.

– Боюсь, что она настаивает. Она приедет в Лондон из Бэттингтон-холла на следующей неделе.

– Она остановится не у нас? – насторожилась Арабелла.

– Нет, у герцога есть здесь вилла неподалеку. Разве ты не знала?

– Я не хочу видеться с ней, Чарльз.

– Почему? Думаю, что пришло нам время перестать запираться от людей.

– Но что Гвинет должна думать обо мне? То я встречаюсь с Гаррисоном, а в следующий момент уже выхожу замуж за тебя, – сказала Арабелла.

– Я уверен, что она думала бы о тебе гораздо хуже, если бы узнала всю правду! – усмехнувшись, хмыкнул Чарльз, засовывая письмо обратно в конверт.

– И о тебе тоже! – огрызнулась Арабелла.

– Как бы там ни было, но теперь нам необходимо возвращаться к жизни… Мне становится скучно.

Чарльз раскрыл свои карты и выложил их на зеленое сукно.

– Поверить не могу! – воскликнул Том Хэмли. – Ты снова выиграл!

Остальные четверо мужчин, сидевших за карточным столом, лишь со сдержанным восхищением качали головами.

– Ну что я могу тут сказать? – рассмеялся Чарльз. – Госпожа Удача снова благосклонна ко мне! Еще круг?

– Нет! – воскликнул Том. – Я уже больше не в состоянии.

Они сидели в отделанной деревянными панелями комнате в доме у Тома Хэмли. Том был старинным другом Чарльза – они вместе учились в университете. Остальные присутствующие за столом – все заядлые картежники – также были друзьями Чарльза по школе и университету. Проворно появившийся дворецкий быстро налил всем коньяк в круглые бокалы тонкого стекла.

– Думаю, действительно пора уже расходиться… Так что, в следующую пятницу в то же время? – спросил Чарльз, выбирая сигару из деревянного ящичка, поданного лакеем.

– Чтобы ты обобрал нас снова? – насмешливо бросил Том.

Чарльз откинулся на спинку стула и закурил.

– Я уверен, что удача повернется лицом и к тебе.

– Но для этого она вначале должна изменить тебе!

Чарльз радостно огляделся по сторонам. Ему так не хватало этого в Ирландии – дружеской мужской компании, этой атмосферы.

– А скажи-ка нам, Армстронг, когда ты наконец познакомишь нас со своей женой? – спросил еще один его друг, Майкл Дарнтон.

– Ну, вы же знаете, она сейчас очень занята с ребенком, – ответил Чарльз.

– Кажется, моя мать встречала ее как-то на неделе в Риджент-парке, – сказал Том. – В конце концов они разговорились у озера, у причала для катания на лодках. Она еще была с вашей французской нянечкой и младенцем.

– Да, они каждое утро ходят на прогулку в парк, если погода позволяет.

– Мама сказала, что она очень красивая и приятная женщина, – продолжал Том.

– Ну, тогда это определенно была она! – рассмеялся Чарльз.

За дружеской беседой они продолжали пить коньяк – вечер шел своим чередом.