Аромат лотоса - Лора Бекитт Страница 42

Ночью Джая осталась одна. Не в силах заснуть, она погрузилась в раздумья. Завтрашний день станет последним днем ее жизни. Послезавтра она умрет.

Девушка сплела пальцы. Обычно люди не знают дня своей смерти, как не знают, от чего умрут. Ей не повезло, и теперь она раз за разом рисовала картины своей страшной гибели.

Джая представила, как родственники покойного мужа поджигают соломенное ложе, как огонь охватывает его со всех сторон и подбирается к ее плоти. Какая, должно быть, нечеловеческая боль! Каким сильным будет желание вырваться, спастись! Волосы вспыхнут, как факел, пламя выжжет глаза, а потом доберется до сердца. Джая с невольным ужасом разглядывала свое тело, от которого останутся только уголья. Что значит не существовать, не быть? Что изменится от того, что она жила, а после ее не стало?

Приезд отца и брата не принес желанного облегчения. Никто ее не понимал, не мог по-настоящему утешить.

Внезапно Джая подумала о том, что жила неправильно. Нужно было всем существом впитывать красоту окружающего мира, радоваться, любить, следовать зову сердца. Быть такой, как… Тара.

Тара! Джая силилась улыбнуться и не могла. Тара. Вот кто был способен ее понять и… сумел бы помочь, не побоялся бы взять за руку, обнять и найти слова утешения. Жаль, что Таре неизвестно о том, что должно случиться… Быть может, послать за ней, попросить, чтобы она пришла? Джая глубоко вздохнула. Ей стало немного легче, она уже не чувствовала себя такой одинокой. Именно в этот момент у нее зародилась мысль о возможном спасении.

Утром ей вновь принесли еду, и она опять не смогла проглотить ни крошки. Что толку есть, если завтра она умрет?

Внутреннее состояние Джаи изменилось. Сперва она впала в оцепенение, потом ею овладел страх, затем промелькнула досада на окружающих, теперь девушка принялась размышлять и прислушиваться к своим желаниям.

Когда женщины ушли, она подошла к двери и увидела, что та не заперта. Тюрьмой была не комната, а сама жизнь, ее нынешнее положение, свод жестоких обычаев.

Никто не посмеет дать ей приют в своем доме, даже напоить ее из своей посуды!

Джая незаметно покинула помещение, спустилась по лестнице и, никем не замеченная, вышла через заднюю калитку. Все были заняты подготовкой к похоронам, за вдовой никто не следил. Мысль о том, что молодая женщина может сбежать, казалась невероятной.

Джая шла по улице, ничего не видя вокруг. В белом сари, с растрепавшимися волосами, скрывающими бледное лицо, она походила на привидение и не замечала, как все шарахаются от нее.

Каким-то чудом она отыскала дом, в котором жила Тара. Постучала, и ей открыли.

Джая подняла взор и обомлела. Перед ней стоял разрушитель Шива; у него было три глаза, которыми он смотрел сквозь время, а присыпанная пеплом кожа казалась мертвенно-серой. Вот оно, возмездие, знак того, что ей не уйти от судьбы!

У Джаи вырвался пронзительный вопль, и измученная тем, что ей пришлось пережить за последние сутки, она лишилась чувств.

Когда Джая пришла в себя, она увидела обыкновенное человеческое лицо. Бог исчез, а склонившийся над ней мужчина сказал:

– Простите, что я вас напугал. Это просто краска. Родственники одного покойного брахмана попросили исполнить танец на месте сожжения, чтобы его душа порадовалась. Вам лучше?

Кого вы ищете?

Молодая женщина вздохнула. И здесь говорят о похоронах…

– Простите, что пришла, – прошептала она. – Мне нужна Тара.

– Она скоро вернется, – ответил мужчина и обратился к служанке: – Нила, подай воды!

Пока девушка наливала воду, спросил:

– Кто вы?

– Я вдова, – промолвила Джая и заметила, что молоденькая служанка не решается протянуть ей чашку: она боялась оскверниться.

Мужчина выхватил чашку из рук служанки, едва не расплескав воду, и протянул Джае.

– Пейте.

Она жадно выпила, потом сказала:

– Мой муж, Махендра Питимбар, брахман, умер вчера утром. Похороны состоятся завтра. Я должна взойти на погребальный костер и сгореть заживо. Я не знаю, зачем пришла в ваш дом. Просто мне стало очень страшно. Я должна вернуться, пока никто не заметил, что я убежала.

– Вы знакомы с Тарой?

– Да. Она сказала, что, если мне понадобится помощь, я могу обратиться к ней.

Мужчина кивнул.

– Вы правильно сделали. Меня зовут Камал, я муж Тары.

Она скоро придет, и вы сможете поговорить.

– Пожалуйста, проводите меня обратно! – умоляюще прошептала молодая женщина.

Джаю била крупная дрожь, в глазах застыл ужас – оттого, что должно случиться завтра, и оттого, что она совершила сейчас.

– Не возвращайтесь, – твердо произнес Камал. – Никому не придет в голову искать вас в этом доме. Здесь вы будете в безопасности. Вы молоды и красивы, вам не надо умирать.

Только теперь Джая поняла, почему не нашла поддержки ни у отца, ни у брата. Они были так же беспомощны и так же сильно объяты страхом, как и она, и не помышляли о том, чтобы избавить ее от страшной участи.

Неожиданно Джая разрыдалась. Камал привлек ее к себе и принялся гладить по волосам.

– Не плачьте. Вы живы. Вы не умрете.

Эти слова были подобны глотку воздуха; молодая женщина почувствовала, как к ней возвращаются душевные и физические силы.

Дверь открылась, вошла Тара. Увидев, что какая-то женщина плачет в объятиях ее драгоценного супруга, она застыла как вкопанная. В этот миг Джая повернула к ней заплаканное лицо и прошептала:

– Тара!

Не прошло и нескольких минут, как Тара все расставила по местам.

– Камал прав: вы никуда не пойдете. Оставайтесь у нас. Похороны вашего мужа состоятся без вас. Снимите эту ужасную одежду, я дам вам свое сари.

– Я не могу. – Лицо Джаи страдальчески скривилось. – Мне нужно вернуться.

– Разве вы хотите этого?

– Нет. Но я должна…

Тара отвела молодую женщину в свою комнату, дала ей темно-синее с серебристыми блестками сари, помогла заплести волосы. Руки Джаи, лишенные браслетов, были похожи на обнаженные ветки. Родственницы мужа потребовали, чтобы она сняла все, даже кольца и серьги. Тара не решилась предложить молодой женщине свои украшения, но заставила ее поесть, а потом выпить успокоительную настойку, приготовленную из сушеных пестиков шафрана.

Велев Уме вести себя тихо, она проводила гостью в затемненную комнату, уложила на диван и заботливо, словно ребенка, укрыла.

Джая проспала до середины следующего дня, без кошмаров и снов. В миг пробуждения она почувствовала проблеск радости, после чего душу вновь затопила волна тревоги и страха.

Она вышла в соседнюю, залитую солнцем комнату, где Тара, тихонько напевая, нанизывала на нитку рассыпавшиеся бусы.