Турецкий горошек - Д. Л. Нельсон Страница 42

Если бы я оборудовала прежний дом по собственному вкусу, то сейчас, возможно, больше скучала бы по всяким мелочам, поскольку ничего не взяла с собой, но я ушла из безраздельного царства Дэвида в заповедный мир Питера. И тем не менее я вдруг поняла, что мне ужасно не хватает некоторых вещей. Не многих. Лишь нескольких.

Мне душевно не хватает картины с изображением Венеции, написанной моей бабушкой. Я еще ходила в детский сад, когда она написала ее, примерно за год до своей смерти. Она моя бабушка по материнской линии и жила вместе с нами. На картине изображен лодочник, стоящий в гондоле, на фоне небольшого дома.

Бабушка никогда не была в Венеции. Она ни разу не выезжала севернее Гэмптон-бича, Нью-Гэмпшир, или южнее Провиденса, Род-Айленд. Она была настоящей американкой из Новой Англии и не видела необходимости в дальних путешествиях, поскольку уже жила в любимом и желанном месте.

Она скопировала венецианский пейзаж со стереоскопической открытки, и я помню, что с интересом смотрела, как она рисует эту картину. Она часто заглядывала в стереоскоп и, всякий раз отложив его, наносила мазки на холст.

Я частенько думала о том, что, возможно, в молодости она мечтала стать художницей, но в те времена у женщин был не слишком большой выбор. В пятнадцать лет она ушла из школы и проработала в лавке до самой женитьбы. А потом ее овдовевшая мать переехала к молодоженам.

Вспоминая бабушку, я задумалась, не ожидала ли наша мать, что кто-то из ее детей пригласит ее жить в свою семью. Хотя, наверное, благодаря соседству Бена у нее не возникало такой надобности.

Эта картина висит в моей гардеробной. Дэвид счел ее недостаточно хорошей, чтобы повесить на более видное место, хотя ею заинтересовалась одна дама, искусствовед, которая была у нас в гостях. Когда она ушла, Дэвид сказал, что она заинтересовалась этой картиной из вежливости.

По утрам, глядя на венецианский пейзаж, я словно прикасалась к разнообразным мирам моего детства. Я ощущала связь с бабушкой, далеко превосходящую мои простые воспоминания, они переплетались с множеством ее воспоминаний, которыми она делилась со мной, рассказывая разные истории.

Когда она умерла, я только начала ходить в школу, но отлично помню ее рассказ о том, как она впервые поехала на велосипеде в город. Она даже рискнула сесть за руль, и в Конкорде ее называли «Дамой с фордом» целых два года, до тех пор пока еще одна женщина не научилась водить машину. В наследство от бабушки мне досталась только эта картина. И я скучала по ней.

Мне не хватало также моих фланелевых ночных рубашек и халатов. Частые стирки сделали их мягкими. К джинсам, обуви и рубашкам обычно долго привыкаешь. Мне не хватало моего компьютера. Печатать на электрической пишущей машинке Питера фирмы «Смит-Корона» после удобства компьютерной обработки текста – все равно что пересесть с быстроходного «корвета» на повозку с волами.

Я решила забрать несколько своих вещей, когда Дэвида не будет дома. Насколько я помню, мой экс-супруг планировал пару недель в середине января провести в Европе.

Во вторник утром у меня нет лекций, и я собираюсь попытать счастья. Решив предупредить домработницу о своем приезде, я звоню в свой бывший дом, но к телефону никто не подходит.

Я сообщаю Питеру о своих планах, он вызывается съездить туда со мной за компанию. Андреа еще числится в учениках, но ему кажется, что он может оставить ее одну на пару часов.

Сначала я отказываюсь, но меня так сильно пугала эта поездка, что по здравом размышлении я принимаю его предложение, тем более что он не против подождать меня в кафе. Как-то нечестно было бы приглашать моего будущего мужа во владения бывшего. Питер соглашается без вопросов. Без всяких контрпредложений.

Я еще не успела отвыкнуть от пререканий по любому поводу. Питер говорит, что ему хотелось бы посмотреть, где я жила, но с той же интонацией он мог бы сказать, что, по прогнозам, сегодня будет снег или «Кельты» выиграют у «Лейкистов». Это некое гипотетическое желание, без всяких личных претензий.

Я сажусь за руль. Иногда машину водит Питер. Ему все равно. Оба мы равнодушны к вождению и пользуемся машиной из-за удобства и быстроты, не испытывая особого удовольствия или неприязни.

Некоторые мужчины не любят женщин за рулем. Частенько жена предпочитает место пассажира, пока муженек паркуется или выезжает. А уж потом жена может пересесть за руль и ехать по своим делам. Даже Марк и Джуди так поступают.

На трассе 93 я пристраиваюсь в средний ряд. За мной несется огромный грузовик. Я резко нажимаю на педаль газа, моля бога, чтобы машина послушалась меня. Она слушается. Питер хлопает в ладоши.

Может, это глупо, но у меня появилось какое-то муторное ощущение, когда я подъехала к торговому центру нашего микрорайона. Прошлое посягает на настоящее. Зарулив на парковочную стоянку, я показываю Питеру, где ему лучше подождать меня. Машин на стоянке мало. Толпа оголодавших еще не приехала на бутербродный ланч, а для утреннего кофе уже поздновато.

– Закажу ванильную содовую и шоколадное мороженое, – говорит Питер. Он всегда заказывает нечто подобное. Пробует разнообразные на вкус рожки, выбирая самые причудливые наполнители, типа манговой или ананасной шоколадной стружки. – Хочешь что-нибудь для храбрости?

Я отказываюсь, и он выходит, чмокнув меня в щеку. Под мышкой у него зажата «Бостон Глоуб».

До нашего участка отсюда меньше полумили. Проезжая мимо дома моей экс-невестки, я ищу взглядом ее машину. Но ее гараж пуст. Так же как и Дэвида.

Я звоню в дверь. Никакого ответа. Мне не удается открыть дверь. Он сменил замок. Проклятье! Это же пока еще наполовину мой дом. Я не могу попасть в свой собственным дом. Мне нужно было прийти, пока там была домработница. А вдруг он велел ей не пускать меня?

Я ищу мобильник. Должно быть, забыла его дома. Черт. Черт. Черт.

Заметив меня, Питер тут же вышел из кафе.

– Как ты быстро и…

Не дав ему закончить, я выскакиваю из машины. Он смотрит, как я иду к телефону-автомату в дальний конец парковочной стоянки. Я звоню в контору Дэвида.

Сильвия берет трубку; интересно, кому Дэвид поручил купить для нее рождественский подарок. Невозможно представить, чтобы он покупал его сам. Я уверена, что именно она покупала подарки для меня все годы моей замужней жизни. Именно поэтому перед каждым праздником она спрашивала меня, что я хотела бы получить в подарок, и в итоге именно это мне и дарили.

Я устроила однажды проверку, заказав странный наборчик – акриловые краски и детскую книжку-раскраску Дэвид выглядел удивленным, когда я развернула упаковку.

– Давненько не слышала ваш голос, – говорит Сильвия. Ее голос по-прежнему излишне приветлив и оживлен. Она сообщает мне, что Дэвид должен прилететь из Парижа завтра.

– Вы знаете, как я могу связаться с ним? – спрашиваю я. Пауза. – Мой вопрос ставит вас под удар? – Я притоптываю на месте. Холодно.