Фактор внешности - Гленн О'Брайен Страница 42

Казанова посмотрел на мой член.

— Он выглядит так, словно ее измены его доконали.

— Она довела Чарли до помешательства! — прошептала Киттен. — Какой ужас!

— О Господи! — воскликнул я. — Киттен! О Боже! Извините. Данте… черт!.. Я так пьян. Искал, где бы посидеть отдохнуть, прийти в себя… мне было так плохо, я хотел в ванную… но тут увидел компьютер, решил отправить письмо…

Киттен безудержно смеялась, а Казанова вторил диким хохотом. Чтобы не вызвать подозрений, я тоже стал им подхихикивать.

— Принеси этому несчастному халат, Киттен, — велел Казанова.

Но девушка была так шокирована происходящим, что не могла пошевелиться. Кажется, он поверил, что перед ним нажравшийся до идиотизма придурок, доведенный до невменяемого состояния неверной подружкой. Возможно, только страстью к Зули он и объяснял мое поведение. Даже не заинтересовался, что я делал у него в кабинете, за его компьютером. Меня спасли ужасные вульгарные порнофотографии Зули!

— Зули… я не могу… я просто ее раб, — хныкал я.

— Можешь мне это не объяснять, — отозвался Данте, — она умеет окрутить мужика. — Он скорчил комичную гримасу, пародируя голос Зули: — «О, папочка, я так хочу, так хочу…»

Я едва удержался от смеха, который мог выдать мою излишнюю трезвость.

— Да! Точно так она и делает! — подтвердил я.

Думаю, он остался доволен, что застал меня в таком положении, когда я должен был почувствовать себя полным дерьмом. Ведь мое безобразное поведение бросало тень и на Роттвейлер, а возможно, он просто радовался тому, что, как он полагал, мне не попались на глаза файлы, украденные им у нашего агентства. В некотором смысле мы оба были преступниками, и оба боялись, что наши грязные дела вскроются.

Киттен накинула мне на плечи халат. Но я успел заметить, что Данте перепрятал пистолет из одного ящика стола в другой, а банку с порошком забрал с собой.

— Ладно, давай оставим его, пусть оденется, — сказал он Киттен.

— О, я быстро, — заверил я их, делая вид, будто с трудом подбираю с пола свои вещи.

Нелегко прикидываться дураком, да еще и пьяным, но другого выхода у меня не было.

— Погодите, — продолжал я, — сейчас уйду…

Казанова и Киттен вышли, оставив меня в кабинете, и я тут же спрятал диск в карман. Так что когда вышел к ним, мне уже нечего было опасаться.

— Вот и я, — сообщил я, — уже в полном порядке.

Киттен нежно обняла меня и погладила по щеке:

— Чарли, ты такой милый! Ты должен найти себе хорошую девушку.

— О да…

Она взяла меня за руку, и я посмотрел в ее яркие, как южное море, глаза. Они словно напитались синевой карибских вод. Мне Киттен казалась божественно невинной, только-только спустившимся с небес ангелом, маленькой русалкой, вышедшей из пенных волн океана… богиней радуги Иридой…

Я посмотрел на себя в зеркало, и мои фантазии тут же испарились как дым. Я вспомнил, что нюхнул какую-то дрянь, но наркотик избавил меня от наихудшей развязки — от скандала. Меня это устраивало. Сейчас я полностью пришел в себя и четко понимал, что операция прошла успешно, заветный диск в кармане. Но неприятный осадок, нечто от пережитого панического ужаса все еще бродило у меня в крови, и при каждом шаге я пошатывался. Впрочем, возможно, это происходило из-за сильной качки яхты — море слегка штормило.

Я снова подумал о Зули и вспомнил, что богиня Ирида была сестрицей гарпий. И если Киттен радужно-мила и невинна, то Зули — явное чудовище с крыльями и когтями, готовое разорвать всякого, кто имел неосторожность не угодить ей.

Покинув яхту и добравшись до дома, я заснул мертвым сном.

Я словно окаменел, проснувшись, — не мог пошевелиться. Возможно, еще не отошел от недавнего кайфа. Меня мучили странные видения. Я видел совсем крошечную Зули в бикини и такую же крошечную Киттен, танцующую стриптиз вокруг мини-шеста. Крошечные Кара и Сьюзан играли в кегли. Я понимал, что переживаю нечто похожее на галлюцинации, но они были удивительно правдоподобны.

Мне мерещились и другие девушки, тоже размером с Барби. Они прыгали по мне, как лилипуты по телу Гулливера. Я пытался сбросить их с себя, но ничего не получалось. Пробовал кричать, но язык точно присох к небу. Наконец я все-таки забылся глубоким сном.

Когда я проснулся, в открытое окно виллы дул прохладный ветерок. Крошечные супермодели исчезли. Я мог свободно двигаться, и, к счастью, я был один. Зули все еще плавала на яхте Данте, и я, не теряя ни минуты, собрал свои вещи и отправился в аэропорт.

Зули и я так никогда и не разорвали наших отношений официально. Мы расстались полюбовно.

Спустя десять дней после приключений на Карибах мы с ней спокойно вместе обедали в большом итальянском ресторане в центре города, причем Зули привела с собой женатого парня-афроамериканца да еще и его приятелей. С парнем у Зули случилась коротенькая интрижка, но, видимо, они тоже смогли остаться друзьями, во всяком случае, он был весьма вежлив и даже смутился, когда она поцеловала его в губы.

Она не представила нас друг другу, но это не помешало нам мило проболтать часа два. Я даже почувствовал к нему искреннюю симпатию. У нас не было причин и поводов для ревности, мы оба были случайными любовниками супермодели Зули, и все. Так что нам не составляло труда добродушно улыбаться друг другу.

Когда он ушел, Зули принялась рассказывать историю их взаимоотношений. Она уверяла меня, что этот молодой человек долгое время домогался ее и даже обещал оставить жену ради того, чтобы они могли официально зарегистрировать брак. Странная разговорчивость обычно находила на Зули после обеда. Потом мы сняли номер в отеле, но никакого секса не было. Я просто слушал и слушал ее болтовню, пока не заснул. Проснувшись на следующее утро, я услышал голос Зули. Она беседовала по телефону. Я понял, что девушка добивается разговора с редактором «Нью-Йорк пост», но время было слишком раннее. Так и не добившись своего, она начала отсылать голосовой почтой сообщение. Я лежал и прислушивался к ее необычно звучащему английскому. Ее акцент временами становился слишком явным, и мне даже слышались в нем французские носовые согласные.

— Ричард, это Мариетта из «Мейджор моделз». Я подумала, тебя может заинтересовать, что суперзвезда Зули Стюарт провела горячую ночь с Да Сальвано…

Меня изумляло, с какой уверенностью она полагала, что ее никто не выдаст, ведь по ее произношению кто угодно мог определить, что она сама сообщала о себе эту выдуманную сплетню. Но два дня спустя за утренним кофе я читал в газете новость о том, что супермодель Зули проводит ночи с любовником… Довольно смешно на этом фоне выглядел ее возмущенный крик по телефону:

— Эти негодяи постоянно лезут в мою частную жизнь!

О бесподобная ложь! О искусство притворства! Она готова была делать что угодно, лишь бы продолжать зарабатывать миллионы. Зули умела гениально разыгрывать возмущение. Тем более что газеты не упоминали имени ее мифического любовника, а всего лишь писали «с легендарным актером, снимавшимся…» «Новость» была шита белыми нитками, но поклонники модного стиля жизни этого не замечали или делали вид, что не замечают.