Темные огни. В 2 книгах. Книга 1. Джинни - Розмари Роджерс Страница 42

— Можно я танцевать сначала? Я уже обещай Эдди танец. Хорошо?

Вышеупомянутый виконт Эдди, до этого весьма мрачный, мгновенно просиял. Не вызывало сомнений, что ему нравится в девушке все, даже ее ужасный английский.

— Конечно, конечно! Будто я мог об этом забыть! Вы позволите, сэр?

— Что ж, это ваше дело. — Мердок равнодушно пожал плечами и посмотрел на Джинни, которая стояла как статуя. — Прошу прощения. Манеры Консепсьон, конечно, далеки от совершенства, но она упорно учится.

— Вы поняли все, о чем мы сейчас говорили? — не удержавшись, спросила Джинни. Она все еще пыталась сообразить, какими судьбами Консепсьон оказалась именно здесь.

— Если не ошибаюсь, вы уже встречались с ней, — сухо заметил Мердок. А затем громче добавил: — Не хотите ли прогуляться и взглянуть на галерею? Этот дом построен вокруг большого внутреннего двора — патио, как называют его испанцы. На него выходят окна западной галереи.

— Но ваши гости… — Голос Джинни все еще дрожал от волнения. Ее сердце безумно билось, но не только из-за встречи с Консепсьон. Увидев ее, Джинни с болью вспомнила о Стиве.

— Мои гости подумают, что я слишком увлечен княгиней Саркановой, и начнут сплетничать. Но я уже взрослый и привык к подобным вещам. А как вы на это смотрите?

Поднимаясь по лестнице, Джинни вопросительно взглянула на своего спутника.

— Обо мне всегда сплетничают, и я к этому тоже привыкла. Меня интересует одно — почему вы так добры ко мне? Вы человек загадочный, мистер Мердок, объясните же мне: почему?

Промолчав, Мердок повел ее дальше — к стене, затянутой роскошными драпировками. Он дернул за шнур, и, словно по волшебству, скрытые за драпировками створки раздвинулись, открыв взгляду окна с изящнейшими решетками.

— Что вы думаете обо всем этом? Не сочтите за хвастовство, но я принимал участие в строительстве дома. Мне нравятся практичные и удобные испанские дома. А вы бывали когда-нибудь в Альгамбре в Испании? Этот дворик — копия одного из тамошних.

— Очень красивый, — искренне восхитилась Джинни. Залитый лунным светом патио с мозаичными полами и подсвеченными фонтанами казался иллюстрацией к книге волшебных сказок. Дивное место, приносящее душе покой и умиротворение. У Джинни было слишком много вопросов, на которые она до сих пор не получила ответа. Казалось, Сэм Мердок угадал ее мысли, потому что она услышала за спиной его смех.

— Вам все еще хочется узнать мотивы моих поступков? Ну и, конечно, все о моей воспитаннице? На самом деле все довольно просто. По непонятной причине я считаю себя знатоком человеческой души. Я никогда не слушаю сплетен, не замечаю слухов, но хочу до всего докопаться сам. Мне нравятся женщины с умом и характером, прямые и честные. Вы, похоже, как раз из таких. Поэтому с первой же встречи с вами мне показалось, что вам нужен друг.

— Друг? — переспросила Джинни. Это еще более озадачило ее.

— Ну да, человек, который не смотрел бы на вас с вожделением, простите меня за прямоту. У вас на лице написано, что вы разочарованы в жизни, а этому всегда сопутствует недоверие к людям. Что ж, я испытал в жизни и это. Вы напоминаете мне одну женщину, и я думаю о том, что у меня могла бы быть дочь. Надеюсь, довольно для начала, княгиня?

Джинни удивленно посмотрела на него. Сколько мужчин говорили ей такие же слова, а потом… Но что ей, собственно, терять? Да, в Сэме есть скрытая сила, которая сразу же располагает к нему, даже несмотря на Консепсьон…

— Я хорошо знал ее отца, — продолжал между тем Мердок. — Очень суровым человеком был этот команчеро. Да и девушка кое в чем напоминает его — так же упряма, но зато — красотка и заслуживает куда лучшего, чем шататься по дорогам невесть с кем. Я обещал другу, что возьму девочку к себе и введу в общество. Как видите, так и вышло. Она неплохо танцует — некоторые даже сравнивают ее с Лолой Монтес. А молодой Марвуд от нее без ума.

Джинни и Мердок, осмотрев патио, продолжали ходить по дому в полном одиночестве. Гости внизу наверняка думают: где же хозяин и княгиня Сарканова и чем занимаются? Впрочем, какая разница? Джинни отогнала мысль о князе Иване. Его здесь нет, а если б и был, возможно, одобрил бы ее поведение.

Дом оказался гораздо больше, чем думала Джинни. Наверху были зала для приемов и комнаты для гостей, а в другом крыле — апартаменты тех, кто считался членами «семьи» Мердока, включая и телохранителей.

Большая комната Консепсьон была не прибрана. Возле кровати валялись предметы туалета. К ее апартаментам примыкали покои хозяина. Там стояла тяжелая мебель, а огромная кровать, занимавшая центр комнаты, поразила Джинни. Она не могла представить себе, чтобы Сэм Мердок спал в такой кровати, да и жил в подобной комнате. Из огромных окон, выходивших на террасу, были видны ступени, ведущие в небольшой дворик, который со всех сторон обступали высокие каменные стены. Гардеробная со множеством зеркал была наполовину меньше спальни. Здесь, на туалетных столиках, лежали предметы женского обихода из чистого серебра: щетки и гребни для волос, шкатулки для драгоценностей, открывающиеся с мелодичным звоном.

Какой же женщине принадлежали все эти сокровища, все эти ювелирные изделия, разбросанные на столе? А кто мылся в громадной ванне, украшенной аквамариновыми висюльками?

Зачем он показывал ей все это? Что это значит? Драгоценности, зеркала… Да, особенно зеркала. Они с самого начала поразили Джинни. И больше всех — то, что было на потолке, как раз над кроватью. Так что же такое Сэм Мердок?

Должно быть, он снова угадал мысли Джинни, а поэтому вывел ее из этих странных покоев и решительно двинулся вниз, к гостям.

Весь вечер мистер Мердок вел себя как любезный и радушный хозяин, радующийся гостям.

— Ты, кажется, произвела на всех самое приятное впечатление, — шепнула Соня Джинни, но та уловила в ее голосе легкое злорадство. Сенатор, казалось, не мог налюбоваться на дочь и всякий раз, как Джинни приглашали на танец, весело улыбался.

Однако Джинни не покидало смутное беспокойство, должно быть, потому, что она встретила здесь Консепсьон и поняла, что та обосновалась в доме Мердока надолго. Весь вечер Джинни ловила на себе ее злобные взгляды. Волновал Джинни и Сэм Мердок, предложивший ей дружбу, несмотря на обстоятельства, при которых они познакомились. Нет, Джинни так и не поняла, почему он проявлял к ней такой интерес. И зачем показывал ей свои апартаменты?

Заметив, что Консепсьон избегает Джинни, Соня сказала:

— По-моему, ты не нравишься этой девушке. Может, она ревнует?

— У нее нет для этого никаких оснований, — ответила Джинни. Ей не хотелось говорить ни с Соней, ни с дамами, которые, казалось, только и ждали момента, чтобы засыпать ее вопросами. Джинни давно утомило любопытство людей, пытавшихся побольше разузнать о ней. Конечно же, дам более всего интересовало, отчего на вечере нет ее мужа и каковы их планы на будущее. Ну почему они не оставляют ее в покое? Между тем время шло, и Джинни все сильнее хотелось спать.