Честь виконта - Жаклин Санд Страница 42

Виконт не обманул: карета стояла неподалеку, шкуры лошадей блестели от мелко сыпавшего дождя. Набросив капюшон на голову, Ивейн подошла к экипажу. Кучер в надвинутой на лоб шляпе и широком плаще скучал на козлах.

– Вас прислал виконт де Моро? – спросила графиня.

Кучер кивнул, и она забралась в карету. Экипаж тронулся с места и быстро покатил в сторону Венсенского леса.

Сумерки сгущались. Сегодня они наступили раньше – из-за дождя, и Сезару это не нравилось. Унылая погода навевала тоску. Решится ли Поджигатель на следующий шаг? И будет ли он, этот шаг, – или же уничтожены уже все, кого хотел уничтожить убийца, и сейчас он едет в дорожном дилижансе на юг, довольный исполненной миссией?

Если так, то рано или поздно виконт найдет его и позаботится, чтобы правосудие его тоже настигло.

Минуты текли сквозь пальцы. Виконт сидел в кабинете, устав ходить туда-сюда, и, глядя в одну точку, старался призвать озарение, которое одним махом выведет его к свету истины.

Он не мог отделаться от ощущения, что упустил нечто; и это было связано с нападением. Сезар не сомневался уже, что стрелял в него Поджигатель или нанятый им человек, и, если так, он следил за виконтом. Да, но днем Сезар был с графиней де Бриан и не заметил слежки. Они побывали в кафе «Тортони», затем в Булонском лесу, затем в «Прокопе»…

Стоп.

Ресторан «Прокоп» – любимое местечко журналиста Ксавье Трюшона; хотя ему, наверное, несколько не по средствам каждый день там обедать, все же он часто туда захаживает. Тот, кто следил за пропавшим Ксавье, мог быть в «Прокопе», когда туда заявились Сезар под ручку с Ивейн; они ведь не скрывались, провели в ресторане больше двух часов и все время были на виду – их несложно не заметить. Если Поджигатель следил за Трюшоном, но увидел более привлекательную цель, это объясняет, почему журналист дожил до утра. Или же…

Озарение, которого так долго ждал Сезар, обрушилось на него, как обычно, – подобно потоку кристально чистой воды, смывающей весь ненужный песок и оставляющей лишь золото.

Или же это мог быть сам Трюшон.

Виконт вскочил и начал вышагивать по кабинету, не обращая внимания на боль в плече. Мог ли это быть журналист? Что он, Сезар, знает о Ксавье Трюшоне? Не так уж много, если подумать. Он читал его статьи в «Ла Пресс», и они казались неплохими, стиль у Ксавье имелся, однако все они были не такими громкими, как дело с Поджигателем. А дело это сейчас приносит Трюшону славу и большие гонорары.

Если это Трюшон, многое становится ясным. Пока непонятно, по какому принципу он выбрал людей, которых убивал; может, и вправду бросал жребий, тыкал пальцем в карту и выбирал жертву, а может, чем-то прижал их к стене. Будучи журналистом, он умел добывать информацию, а какому человеку нечего скрывать? Возможно, Трюшон шантажировал погибших, чтобы они сделали то, что ему нужно. Возможно, жертвы и не знакомы между собой, и субботние отлучки некоторых – не более чем совпадение. Все это можно выяснить потом. Сейчас главное – продумать все тщательно и понять, не ошибается ли Сезар.

Он припомнил события. Три убийства до того, как он ввязался в это дело, и два после. За Трюшоном он послал сам, и Поджигатель, выдумавший себе этот громкий титул, наверное, заинтересовался. Если журналист так хитер, он мог включить виконта в свою игру; наверное, это его забавляло. Он приехал, выслушал Сезара, ему понравилось. Трюшон предложил добыть письма Поджигателя; конечно, для него это не составило труда, ведь он сам их писал. Где он был в понедельник, когда вспыхнул пожар на улице Вожирар? Неизвестно. А в четверг, когда загорелся особняк баронессы де Менар, Трюшон должен был прийти на встречу к графине де Бриан и не явился вовремя. Зато потом вдруг обнаружился у горящего дома. Как он туда попал? Почему задержался? Он сказал, что встречался с информатором, – и лгал. Он был тем, кто поджег особняк, он оставался поблизости и наблюдал, а затем, когда увидел коляску виконта, просто включился в игру.

И вчера он не объявился, потому что покинул город. Вот дьявол! Ну что ж, теперь хотя бы понятно, кого искать. Не впервой виконту догонять убегающего преступника. Он займется этим сейчас же. Головоломка сложилась; в ней оставалось еще много темных деталей, в основном касающихся жертв, однако обо всем этом поведает Трюшон, когда Сезар его настигнет.

И поведение журналиста, его весьма веселое настроение становились понятны. Поджигателя забавляло, как виконт и его добровольная помощница пытаются его вычислить – а он все время находился рядом с ними, опережая их на несколько шагов.

Если он сбежал – а похоже, так и есть, – его можно отыскать. Даже если Трюшон решил уплыть в Америку, Сезар до него доберется. И тогда, как там сказала Ивейн? – можно будет намотать его кишки на люстру.

Кровожадно, но как заманчиво.

Послышался негромкий стук в дверь, и Сезар рявкнул:

– Да!

Вошел Флоран, держа в руке письмо.

– Ваша светлость, это только что доставили. Принес какой-то мальчишка.

Наверное, это от Ивейн, она беспокоится. Поблагодарив верного слугу, Сезар отослал его и распечатал послание, – а увидев, что там было, оперся рукой о стол, чтобы не упасть.

Нет, Трюшон не сбежал.

Желтоватая бумага, почти неразборчивый почерк, но каракули складываются в слова:

«И возгорелся огонь в скопище их, пламень попалил нечестивых» [10].

В правом нижнем углу – мелкие инициалы I.P., словно горящее клеймо на коже. А на обороте – Сезар перевернул листок – приписка:

«Приезжайте к мученице немедленно, иначе оба они умрут».

Холод объял разум, но это был холод логики, и озарения приходили теперь, словно вспышки.

Мученица. Святая Кристина из Больсена. Ее церковь.

Они оба, те, кто знает Поджигателя, – священник, отец Демаре. И… Ивейн?..