Желание джентльмена - Кэролайн Линден Страница 42

– Ошибку?.. Ну да, если считать ошибкой беспробудное пьянство и привычку ставить на кон все, включая собственный дом.

– Ну, а как тогда вы это назовете? И потом, разве вы сами никогда не ошибались?

– Я никогда не рисковал тем, что мне дорого, и уж тем более не доверял самое дорогое капризным картам. По мне, это не ошибка, а самая настоящая глупость.

Ханна неожиданно вскочила.

– Если он глуп, зачем же вы играли с ним? Это значит, что вы воспользовались ошибками человека, которому спиртное затуманило рассудок.

– Воспользовался? – Маркус шагнул к Ханне, с удовольствием отмечая, что ее христианский апломб постепенно сходит на нет при его приближении. – А может, это Редли воспользовался остальными игроками, делая безумные ставки? Зачем это ему понадобилось? Он хотел обобрать других, а вы его защищаете.

– Вы отняли у этого человека закладную на дом. – Ханна вскинула подбородок.

– Да, и что? Вы знаете, сколько стоит эта бумага?

– Нет. – В ее синих глазах сверкнул вызов.

Мягко ступая, Маркус приблизился к ней. Боже, кто бы мог подумать, что вдове священника так к лицу шелк с кружевами? Когда он подошел совсем близко, Ханна вдруг отстранилась и начала расхаживать по комнате.

– Послушайте, какое это имеет значение! Я объяснила ему, что играть в карты грешно, и простила долг.

– Что? – Маркус застыл, словно громом пораженный. – Да как вы смеете распоряжаться тем, что вам не принадлежит?

Ханна стремительно повернулась к герцогу:

– Но я же ваша жена, стало быть, мы одно целое. В Библии говорится: «Они уже не двое, но одна плоть». В качестве половинки целого я решила простить Редли долг.

«Они уже не двое, но одна плоть»… Эх, зря она процитировала этот отрывок. Маркуса уже несколько дней кряду мучили мысли о подобном слиянии.

Ханна стояла, заведя руки назад и опершись о стол, падавшие сбоку солнечные лучи окутывали ее мягким светом. При виде этой сладостной картины Маркус задержал дыхание.

Когда он приблизился к Ханне на расстояние фута, она против его ожидания не отступила и держалась спокойно.

– Двадцать тысяч фунтов, – холодно сказал Маркус. – Редли проиграл двадцать тысяч фунтов. Что ему стоило остановиться после пяти, десяти, семнадцати тысяч? Мне не нужна его закладная, но он сам поставил ее на кон и проиграл.

– После чего вы собирались ее продать! – Ханна гневно взглянула на него.

Герцог склонил голову набок, с наслаждением глядя на ее взволнованное лицо.

– А что мне еще делать с чужой собственностью? – Он смутно припомнил, что велел. Адамсу передать закладную юристам.

– В этом доме живет его мать! – Ханна брезгливо отодвинулась. – А его дети? Куда им деваться, если вы лишите их крова?

Герцог пожал плечами.

– К родственникам, которые относятся к деньгам бережнее, чем Редли, И вообще, мне-то какое дело до его отпрысков? Впрочем, раз вы их простили, теперь уже ничего не попишешь.

Ханна подозрительно уставилась на него.

– А в чем дело?

Теперь она уже не казалась столь самоуверенной.

– Ни в чем. – Герцог оперся рукой о стол. – Вот только непонятно, как вы возместите мне урон?

Ханна вспыхнула.

– Кажется, вы не нуждаетесь в деньгах…

Маркус усмехнулся.

– Что вы говорите! И как же вы пришли к такому выводу? В конце концов, – он осторожно прикоснулся ладонью к ее плечу, – как вы сами изволили заметить, в последнее время я много денег трачу на наряды для одной дамы.

Герцог провел пальцем по вырезу ее платья и, даже не прикасаясь к коже, почувствовал, как колотится ее пульс.

– Так как вы намерены возмещать мне убытки – двадцать тысяч фунтов не шутка…

Ханна побледнела. Похоже, она слишком поспешила, решив проучить герцога. Двадцать тысяч… Ей и за две жизни столько не заработать!

– У меня нет таких денег, – пробормотала она, надеясь, что герцог шутит.

– Думаете, вы сумеете отвертеться? – Маркус продолжал наступать на нее. – Вы хотели поучить меня и растолковать, что играть на деньги – страшный грех. Прекрасно, впредь я буду иметь это в виду. А теперь пора вам научиться держать обещания.

– Я ничего вам не обещала! – еле слышно прошептала она.

– Зато обещали Редли, и теперь я не смогу получить с него долг. Что, если я собирался выплачивать жалованье слугам именно из этих денег, теперь буду вынужден часть слуг рассчитать? И вы, конечно, не думали, что теперь нам весь год придется питаться одним супом, потому что вы простили закоренелому моту и пьянице этот долг?

Ханна закусила губу. Неужели герцог так стеснен в средствах? Ну нет, вряд ли. В любом случае бедной леди Редли и ее детишкам деньги нужнее.

Ханна заставила себя встряхнуться. Что это с ней – уж не гипноз ли? Герцог Эксетер побирается с сумой? Какая чушь! Розалинда покупает все, что захочет, и если уж герцог захочет сэкономить, ему нужно скромнее вести хозяйство. Разумеется, его взбесил ее поступок, который, как она теперь понимала, действительно нарушил их негласный договор. Но разве она могла поступить иначе?

– Что вам от меня нужно? – Оказавшись зажатой между столом и герцогом, Ханна все больше отклонялась назад; еще чуть-чуть, и она может просто рухнуть на стол. – Хотите, я буду драить полы? А еще я умею готовить, стирать и шить.

Герцог вскинул брови.

– Ваши таланты не могут не восхищать, но для всего этого у меня есть слуги. Для вас я, пожалуй, придумаю нечто другое, чем пока никто не занимается.

Ханна удивленно взглянула на герцога. Чем, интересно, она сможет возместить его потерю? Ее голова явно плохо соображала, когда герцог нависал над ней подобным образом, и в его темных глазах светилось обещание того, о чем Ханна не могла помыслить без дрожи.

– Не пойму, о чем вы: по-моему, у вас каждым делом не меньше трех слуг занимаются. – Она старалась держаться уверенно, но, похоже, у нее это не очень-то получалось.

Герцог неожиданно улыбнулся.

– Ну что вы, за некоторые обязанности не берется никто… – Он скользнул взглядом по ее губам. – Возможно, исполнив их, вы возместите убыток.

Ханна попыталась собрать последние капли рассудка. Она совсем растерялась, когда его лицо осветилось улыбкой, и ей захотелось улыбнуться в ответ, хотя она догадывалась, чего он хочет. Нет, это недопустимо, и она должна во что бы то ни стало положить этому конец! Вот только должна же она сначала узнать…

– И что же вы имеете в виду?

Герцог придвинулся ближе, и теперь его руки переместились к ее талии; при этом Ханна с ужасом почувствовала, что теряет равновесие. Во время танца герцог тоже ее обнимал, но тогда они находились в людном месте и изображали счастливую супружескую чету, тогда как теперь…