Пятая авеню, дом один - Кэндес Бушнелл Страница 42

Инид Мерль любила повторять, что не умеет подолгу сердиться, однако теперь в этом правиле появилось исключение. Встречая в холле Минди Гуч, Инид демонстративно отворачивалась и смотрела в другую сторону, словно проходя мимо пустого места. В курсе новостей Инид держал швейцар Роберто, который знал все обо всех в доме. Именно он сообщил Инид, что Минди купила собаку, карликового коккер-спаниеля, и что Райсам потребовалось разрешение домового комитета на установку внутристенных кондиционеров — просьба, в которой Минди планировала отказать. И почему, удивлялась Инид, нынешняя молодежь первым делом кидается повсюду устанавливать кондиционеры?

До примирения с Минди было далеко, но неприязнь к новым жильцам испарилась, как лужица в августовскую жару, в основном потому, что Инид заинтриговала обладательница огненных волос Аннализа Райс. Несколько раз в день Инид наблюдала за тем, как новая соседка выходит на террасу в испачканной футболке и шортах передохнуть от распаковывания коробок с вещами, опирается на перила в надежде ощутить освежающий ветерок, на секунду распускает «конский хвост» и тут же снова собирает волосы на макушке. Во вторник, самый жаркий день того лета, Инид передала через Роберто записку «для миссис Райс».

Всегда готовый помочь, Роберто лично доставил конверт к двери триплекса и с плохо скрываемым любопытством попытался заглянуть внутрь через плечо хозяйки. Без мебели и ковров квартира казалась огромной и гулкой, как дворец, хотя Роберто удалось увидеть только холл и часть столовой. Аннализа поблагодарила Роберто, решительно закрыла дверь и распечатала конверт. Внутри оказалась голубая визитная карточка с лаконичным золотым тиснением «Инид Мерль», а внизу была приписка: «Пожалуйста, заходите ко мне на чай. Я дома с трех до пяти».

Аннализа тут же кинулась наводить красоту. Она тщательно подпилила ногти, вымылась со скрабом и надела бежевые брюки и белую рубашку, завязав полы на талии. Взглянув в зеркало, она осталась довольна своим видом — непринужденно, но элегантно.

Квартира Инид оказалась не такой, как представляла себе Аннализа. Она ожидала увидеть обитую цветастым ситцем мебель и тяжелые портьеры, как у Луизы Хотон, а попала в музей шика семидесятых, с белым пушистым ковром в гостиной и подлинником Уорхола над камином.

— У вас очень красиво, — похвалила Аннализа, поздоровавшись с Инид за руку.

— Спасибо, милая. Будете «Эрл Грей»?

— О, мне можно любой.

В ожидании хозяйки Аннализа присела на белый кожаный диван. Через несколько минут Инид вышла из кухни с подносом из папье-маше, который поставила на кофейный столик.

— Я очень рада наконец-то с вами познакомиться, — сказала она. — Обычно я первой знакомилась с новыми жильцами, но, к сожалению, в данном случае это оказалось невозможным.

Аннализа положила в чай ложку сахара.

— Все произошло так быстро, — улыбнулась она.

Инид махнула рукой:

— Вы тут ни при чем, это Минди Гуч спешила как на пожар. Впрочем, ее поспешность обернулась благом: здесь никому не нужна вереница потенциальных покупателей — это добавляет работы швейцарам и беспокоит жильцов. Но ваш случай — исключение. Обычно мы рассматриваем заявления основательно, не торопясь. Одному джентльмену пришлось ждать целый год.

Аннализа сидела с натянутой улыбкой, не зная, как реагировать. Она знала, кто такая Инид Мерль, но, учитывая ядовитые намеки на неправомерное проникновение четы Райс в славные ряды жильцов дома номер один по Пятой авеню, еще предстояло выяснить, друг перед ней или враг.

— Это был так называемый специалист по оплодотворению, — продолжала Инид, — и мы правильно сделали, что не поторопились. Выяснилось, что он оплодотворял пациенток своей собственной спермой. Я твердила Минди Гуч, что в нем есть что-то отталкивающее, хотя и не могла объяснить, что конкретно. Минди, бедняжка, лишена интуиции, не дано ей. Она тогда сама пыталась забеременеть и думала только об этом. А когда разразился скандал, ей пришлось признать, что я была права с самого начала.

— Минди Гуч показалась мне довольно приятной особой, — осторожно начала Аннализа, улучив момент наконец-то поговорить о Минди. Пол чуть ли не каждый день заводил разговор о парковке на Вашингтон-Мьюс, и Аннализа решила изыскать способ сделать мужу этот подарок. Ей казалось, данный вопрос может решить Минди Гуч.

— Она умеет быть приятной, — согласилась Инид, отпивая чай. — А иногда упирается как осел, она вообще твердолобая. К сожалению, ослиное упрямство не всегда приводит к желанной цели… — Инид подалась вперед и сказала, понизив голос: — Ей не хватает навыков работы с людьми.

— Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду, — отозвалась Аннализа.

— С вами она поначалу будет покладистой, — заметила Инид. — Она всегда мила и любезна, пока не получит то, что хочет.

— А что она хочет? — поинтересовалась Аннализа.

Инид вдруг рассмеялась удивительно молодым смехом.

— Хороший вопрос, — сказала она. — Во-первых, ей хочется власти. А чего еще ей хочется, она и сама не знает. В этом-то и проблема с Минди — она никак не поймет, что ей нужно. Невозможно предугадать, на чем с ней поцапаешься. — Инид налила еще чаю. — Ее супруг, Джеймс Гуч, наоборот, мягкий, как тесто. Зато у них замечательный сынишка, Сэм. Компьютерный гений — впрочем, как многие дети. От повального увлечения компьютерами как-то даже не по себе становится, вы не находите?

— Моего мужа тоже можно назвать компьютерным гением, — пожала плечами Аннализа.

— Ну конечно, — кивнула Инид. — Он же работает в сфере финансов, а там все на компьютерах.

— Вообще-то он математик.

— Ах эти цифры, — подхватила Инид. — От них у меня глаза закрываются. Правда, я всего лишь глупая старуха, мало что помню из школьной премудрости. В мое время девочек не особо учили математике — так, сложение и вычитание, чтобы можно было отсчитать сдачу. А ваш муж, стало быть, преуспевает. Я слышала, он работает в хеджевом фонде?

— Да, его недавно сделали партнером, — согласилась Аннализа. — Только не спрашивайте меня, чем он занимается. Все, что я знаю, — его работа связана с алгоритмами и рынком акций.

Инид встала.

— Думаю, нам пора перестать притворяться, — заявила она.