Римские термы: Гладиатор - Алекс Разум Страница 42

Эктор очнулся с сильной головной болью. Кромешная тьма вокруг мешала понять, где он находится. Судя по запаху плесени и сырости — это подвал. Почему он здесь?

Сначала определилась причина жуткой боли. Похмелье. Сомнения в этом отпали напрочь, когда Эктор почуял свое дыхание. То был ужасный перегар. Возможно, он оказался в винном погребе, после бурной пьянки. Тогда это не очень хороший погреб. Любой винодел и торговец прекрасно знают — сырость враг качества напитка.

Так, раз он вспомнил это, значит должен вспомнить и остальное.

Пытаясь подняться, Эктор обнаружил две вещи. Во-первых, он все еще не трезв. Во-вторых, все его тело болело. Пока он не начал шевелится, всю боль брала на себя голова. Может, спьяну, свалился в катакомбу, или чего хуже, в какой-нибудь этрусский старый склеп.

От таких мыслей, ко всему прочему, добавился страх.

Он решил крикнуть. Громкое эхо и зловещая тишина в ответ, быстро дали сообразить — затея не из лучших. После этого стало еще страшнее. Сначала он испугался от того, что никто не отозвался. Потом, из-за боязни, что сейчас, все-таки, кто-то может ответить.

В таких местах очень часто — этот «кто-то» настроен не дружелюбно. Тем более если «он» кажется не человеком. Например, хищником, или просто, диким зверем — возможно кабаном. Они весьма не дружелюбны. Эти их острые клыки… О, боже, клыки!

Теперь ему чудились белые, с желтизной, длинные зубы различных форм и размеров.

Дошло до того, что он себе обрисовал картину: древний склеп, где покойник превратился в демона. Сейчас он поднимется из своего саркофага и вцепится, зубами, в горло несчастного Эктора.

Звук скрипучей тяжелой двери, и лязг задвижки, из-за стены, заставили его вздрогнуть. Лоб покрылся испариной. Еще одна дверь, теперь прямо перед ним, открылась. Фонарь осветил место — оказалось это тюремная камера.

«Чего орешь? Очнулся, что ли…» — не очень приветливо поинтересовался вошедший.

«А-м, эм, хм э-э, пить», — все, что получилось сказать в ответ.

Тюремщик протянул деревянную, варварскую кружку с большой ручкой. Эктор машинально взял ее. Превозмогая брезгливость, стал пить.

«Это тебе не вилла в неаполитанском заливе. Нечего такие рожи корчить. Скоро они вернутся — тогда кривляйся. Ха-ха-ха-ха».

Грубый искренний смех говорившего, заставил Эктора сжаться в комок.

Он, вдруг, все вспомнил.

Это подземная тюрьма за городом, в старинной шахте. Везли его сюда на телеге. Еще он здесь подвергся пыткам. Точнее, только избиению и угрозами пыток. Он не стал их дожидаться и все рассказал. Вообще все, даже то чего не спрашивали. Взял и выложил.

Он говорил, и в это время его не трогали.

Сначала отвечал на вопросы. Они касались Луция, и всех дел, связанных с гладиаторами. После, уже рассказал и то, что относилось лично к нему. Как он мошенничал при торговле рабами. Как шантажировал римских знатных дам. От кого из них добился близости вместо денег, а после и денег, чтобы скрыть близость с ним. Про попытки шантажировать Атилию — итогом которых, стал шрам на носу.

Этот момент позабавил тех, кто его допрашивал. Они посмеялись. Он, почему-то, смеялся вместе с ними. Хотя ему ничего не казалось смешным.

После такой «разрядки обстановки» Эктора понесло. Он зачем-то выложил, что всучил Луцию свою рабыню, для слежки за ним и Атилией. Похвастался тем, как не раз проделывал подобное для сбора информации из нужных ему богатых римских домов. Даже знатнейших семей.

Такие сведенья для слушавших, оказались весьма интересными. Он него потребовали подробностей, с конкретными случаями. Эктор выложил все до мелочей. Одобрительные покачивания головой на его рассказы подбадривали.

Он смог внимательно рассмотреть своих похитителей. Насколько позволило скудное освещение. Их оказалось четверо. Трое одеты, как римские граждане средней руки, каких большинство на улицах города. Четвертый походил на деревенского вольноотпущенника. Он единственный кто выполнял приказы первых трех и, по всей видимости, являлся местным тюремщиком.

Остальные не были ни военными, ни чиновниками. Эктор догадался об этом из-за отсутствия какой-либо дисциплины и субординации. Например, записи его допросов они вели по очереди. Каждый старался быстрее отделаться от такой работы.

На пальце одного красовался серебряный перстень с орлом. Он знал, их носили бывшие вояки. Руку другого, украшала татуировка в виде игральных костей, такая могла значить, что ее владелец отдал свою судьбу Фортуне. Эту богиню считали своей заступницей воры и разбойники. Правда, татуировка была сделана явно не профессионалом и поблекла от времени. Скорее всего, владелец сделал ее в юности. Возможно, даже сам себе.

Выходило, что по всем признакам Эктор оказался в частной тюрьме. Скорее всего, незаконной. Частично его догадки подтвердились, когда тюремщик, по приказу, принес вина и закусок. Он все вместе, кроме самого тюремщика, сели за стол. Сами пили разбавленное вино, Эктору наливали по-скифски — крепкое.

Он очень быстро захмелел. Те, по записям, стали допрашивать его заново. Постоянно сверяли и отмечали, сходились ли нетрезвые ответы с предыдущими.

Так Эктор и напился до беспамятства.

Тюремщик ушел, оставил его с кружкой воды и сильными страданиями от похмелья. Страдать Эктор не любил.

Немного поразмыслив, решил предложить тем трем выкуп за себя. Хоть почти все состояние он и проиграл, но кое-что все же у него имелось. Еще можно было продать рабов.

Когда, наконец-то, дверь его камеры вновь открылась, перед ним появился только один из трех. Это был тот, что с перстнем, вроде как бывший вояка. Сначала Эктор обрадовался — с одним договориться намного проще. Вот только вскоре, в камеру зашел его старый знакомый. Появление, которого очень напрягло Эктора.