Солнце для любимой - Дебора Тернер Страница 42

Маленькая Элизабет Стэнворд родилась пятого апреля. Стефани и Клайв к тому моменту были женаты уже четыре месяца, но Стефи все никак не могла привыкнуть к своему счастью. Иногда ей казалось, что это сон. Только когда муж нежно улыбался ей и прижимал к своей груди, сомнение в реальности происходящего покидало ее.

В тот весенний день Стефи сидела в саду и любовалась розами, теми самыми, которые так любил Клайв. Неожиданно она почувствовала боль в пояснице, а потом сильный спазм в животе. Она поняла, что пришло время. Стефани с трудом встала и попыталась идти, но ноги не слушались ее, а боль не прекращалась. Она беспомощно оперлась о скамейку и крикнула:

— Клайв!

И тут же увидела его фигуру, появившуюся на террасе. Клайв быстрыми шагами приблизился к ней, еще издали спросив озабоченно:

— Что, уже начинается?

— Кажется, да, — с трудом ответила Стефани, скорчившись от очередного спазма.

Клайв подхватил ее на руки и внес в дом. Поднявшись в ее комнату, он проговорил:

— Постарайся расслабиться. Все будет в порядке, я с тобой. Сейчас вызову вертолет.

Он вышел, а Стефи, обессиленная страхом и болью, попыталась успокоиться. Но Клайв же сказал, что все будет в порядке, значит, так оно и будет. Теперь она ему верила.

Когда он вернулся, она схватила его за руку и не отпускала до самого родильного отделения. Ей повезло: роды были быстрыми и не тяжелыми, но страх не отпускал ее до того момента, пока она не услышала крик младенца. До этого Стефи казалось, что с ребенком может что-то случиться и это будет расплатой за все ее глупости. Но все прошло хорошо, и через некоторое время она уже лежала в той же палате, что и несколько месяцев назад, полуживая от усталости, но совершенно счастливая. Она ждала Клайва.

Он появился на пороге, сияющий, с огромным букетом роз в руках. Подойдя к ее постели, он сказал:

— Поздравляю тебя, радость моя. Ты у меня такая умница. Я очень тобой горжусь.

Он склонился к ней, поправил растрепавшиеся волосы и нежно поцеловал в щеку. Стефи ответила на его поцелуй, почти не в силах пошевелиться от изнеможения.

— Теперь тебе нужно поспать, а я посторожу твой сон, — ласково прошептал Клайв.

— Как я могу спать, пока не увижу ее? — пробормотала Стефи.

Наконец дверь открылась и вошла сиделка с розовым свертком на руках.

— А вот и наша маленькая Элизабет, — сказала она торжественно. — Очень здоровая и красивая малышка. Поздравляю вас. — Они давно решили, что дочку назовут в честь матери Клайва.

Клайв вскочил, принял у сиделки розовый сверток и осторожно положил его в руки Стефани, приподнявшейся ему навстречу. Потом сел рядом с ней и обнял ее за плечи. Она смотрела на дочку и не могла оторваться. Девочка открыла подернутые синей дымкой глаза, пошевелилась и сделала смешную гримаску. Тут Стефи рассмотрела, что у нее черные волосы. Она прижала дочку к себе и заплакала. Клайв только сильнее обнял ее за плечи: он понимал, что это слезы радости, и не мешал ей выплакаться. Наконец его любимая подняла голову, он заботливо вытер ее лицо, потому что у нее были заняты руки, и спросил, глядя в ее солнечные глаза с напряженным ожиданием:

— Теперь ты мне веришь?

Стефи всхлипнула и сказала, улыбаясь сквозь слезы:

— Иначе бы я не вышла за тебя замуж.

— Да, конечно, — отозвался он. И, помолчав, прибавил: — Ты знаешь, когда ты согласилась на мое предложение, я подумал, что большего счастья быть не может. Сейчас, когда нас трое, я понимаю, что счастье — бесконечно.

Он наклонился, осторожно поцеловал малышку, потом снова прижал к себе жену. Стефани поглядела в его лицо, светившееся тихой радостью, и сказала наконец с полным правом и уверенностью:

— Я так тебя люблю!

Потом она покормила свою крошечную девочку, доверила заботу о ней мужу и, откинувшись на подушки, заснула крепким, здоровым сном. Теперь все было хорошо.