Темная страсть - Ларисса Айон Страница 42

Кайнан разлепил веки как раз достаточно, чтобы увидеть ее, стоящую в гостиной, со скрещенными под грудью руками, отчего та приподнималась двумя пышными холмиками над ее темно-синим корсетом. Если б Джем повернулась кругом, он мог бы побиться об заклад, что юбка едва прикрывает зад. Кожаные сапоги на высоких каблуках доходили до колен, оставляя соблазнительно обнаженными только бедра. Волосы она стянула в два хвостика, надела собачий кожаный ошейник с шипами, накрасила губы черной помадой и выглядела так, словно готова пойти куда-нибудь потусоваться. Почему-то от этой мысли его кольнула ревность.

Хотя, с другой стороны, он сидит на диване, пьяный, и вампир присосался к его запястью. Он явно повредился умом.

* * *

Боже милосердный, подумала Джем. Это… неожиданно. Кайнан развалился на диване, ноги расставлены, рука лежит на подлокотнике. Рядом с ним, стоя на коленях на полу, Рейт, твердо прижавшийся ртом к запястью Кайнана. Когда он вскинул глаза, в них заблестело озорство.

— Так что же здесь все-таки происходит? — повторила она.

Кайнан взглянул на нее сонным взглядом, от которого ее тело затопило жаром.

— А на что это похоже?

Она зыркнула на Рейта.

— Похоже на то, что кое-кто слишком ленив, чтобы заказать пиццу на дом.

Рейт оторвался от руки Кая и причмокнул губами.

— Это лучше. Домашнего приготовления.

Он удерживал ее взгляд, когда лизал проколы на запястье Кайнана, чтоб залечить их. Медленно. Чувственно. Она сглотнула, во рту внезапно пересохло.

Рейт знает. Знает, что она хочет Кайнана, и играет с ней, потому что прекрасно понимает: она желала бы быть сейчас на его месте и лизать этого мужчину. А когда его ноздри раздулись, она поняла — он учуял ее возбуждение.

— Зачем ты пришла? — Голос Кайнана был хриплым, тягучим, словно он только что проснулся. У него бесподобный голос по утрам.

— Рейт позвонил мне.

Кай бросил на Рейта обвиняющий взгляд, но тот лишь пожал плечами и проворно вскочил на ноги.

— Что? Я позвонил, пока ты был в ванной. Подумал, что тебе не стоит быть одному. А мне надо идти. Мне требуется куда больше, чем та жалкая пинта, что ты мне дал. — Он направился к двери. — До скорого.

Откинув голову и уставившись на потолочный вентилятор, который крутился медленными кругами, Кайнан испустил тяжелый вздох.

Джем заглянула в кухню, которая была, в сущности, отгороженным стойкой уголком гостиной.

— Я принесу что-нибудь попить. Тебе нужна жидкость. И маленький совет. В следующий раз, когда захочешь пожертвовать свою кровь, сдай ее Красному Кресту.

Кайнан молчал, пока она изучала содержимое его холодильника, потом выудила чай со льдом и налила в стакан. Когда Джем вернулась к нему, он остался в том же положении, глаза закрыты, правда, руку опустил. Она оперлась коленом о диванную подушку рядом с ним, приподняла ему голову и поднесла стакан к губам.

Кайнан опустошил половину стакана, прежде чем открыл глаза.

— Спасибо.

Его улыбка была кривой, когда он дернул ее за один хвостик. Пульс заколотился как безумный.

— Ты когда-нибудь напивалась, Джем? Когда-нибудь ныряла на дно бутылки в надежде утонуть?

Она внезапно ощутила жар его бедра на своем колене, завораживающее движение пальцев, поглаживающих собранные в хвостик волосы, горячее дыхание на щеке.

— Нет, — прошептала она. — Я не могу.

— Тебе становится плохо?

— Да, — солгала Джем, потому что не могла сказать ему правду.

Только не сейчас, когда он, похоже, забыл, кто она.

А именно демон Пятого Яруса, последнего и худшего уровня в Уфельскале, системе отсчета зла. Спиртное снижает ее способность контролировать демона, живущего в ней.

Джем узнала это на горьком опыте, когда напилась как-то на студенческой вечеринке в медицинской школе. Какой-то пустяк привел ее в ярость. К счастью, затем она оказалась в подземной больнице, где Ривер колол ей успокаивающее до тех пор, пока ощущение не прошло.

Падший ангел предотвратил, по существу, кровавую бойню.

Костяшки пальцев Кайнана коснулись ее шеи, и когда она резко втянула воздух, рука его застыла. Она вгляделась в его лицо и увидела целую гамму эмоций, промелькнувшую по нему, словно фильм в быстрой перемотке. Печаль. Страх. Возбуждение.

Замешательство.

— Ты такая красивая, — прошептал он.

В нем сейчас говорил алкоголь, но ей было все равно. В течение почти целого года он смотрел на нее только как на коллегу в лучшем случае и как на демона — в худшем. Сейчас же он видел в ней женщину, и не имело значения, что он глядел на нее сквозь стекло пивных бутылок.

Медленно, чтобы не спугнуть его и не загасить сексуальную искрящуюся дугу между ними, Джем отставила стакан. Подняла руку к его лицу, удивляясь тому, какой горячей кажется его щека под ее холодной ладонью. Кай смотрел ей в глаза, и когда она провела большим пальцем по его полной нижней губе, его рот чуть-чуть приоткрылся. Боже, как же ей хотелось поцеловать его! Но она продолжала гладить. Легко. Нежно.

Его рука легла на выпуклость ее бедра, привлекая ближе. Ее нервные окончания звенели, когда она наклонялась вперед, сосредоточив взгляд на его губах. Рука, которая играла с хвостиком, обхватила ее затылок и притянула его вниз.

Их губы встретились. Вначале нерешительно. Его губы были твердыми, неподатливыми, а потом вдруг, словно прорвав плотину, он с жадностью набросился на нее. Джем сдавленно ахнула. Слава тебе Господи!

Кай взялся обеими руками за ее юбку и грубо задрал вверх. Сладкая, щемящая боль запульсировала между ног, когда он потянул ее к себе на колени так, что она оседлала его. Джем стиснула его плечи, ощутив под пальцами твердые как камень мускулы.

Когда низ ее живота вошел в соприкосновение с твердой плотью, натянувшей ширинку джинсов, она вся растаяла и увлажнилась. Со стоном он выгнулся навстречу ей, твердо удерживая ее бедра.

Кай все еще целовал ее, языком попеременно то обводя губы, то погружаясь глубоко, чтобы сплестись в эротическом танце с ее языком. Острое, неукротимое желание поглотило Джем, и она обнаружила, что раскачивается у него на коленях, своей плотью потираясь о его плоть, и тонкий слой шелковых трусиков создавал восхитительное, горячее трение.

Это сон. Наверняка сон. Она целует мужчину, который исполняет главные роли во всех ее фантазиях, она на пороге оргазма, а они ведь даже не сняли ничего из одежды. Ей хотелось протянуть руку и освободить его естество из джинсового плена, но она боялась сделать то, что может заставить его передумать.

Его губы проложили обжигающую дорожку вдоль линии ее скулы и вниз по шее.

— Джем, — пробормотал он. — Боже, ты такая теплая!