Свадьба в замке Кингсмид - Энни Берроуз Страница 41

– Нет, я не буду Корой! – Она не хотела идти туда. Это было слишком больно. – Я не хочу быть ею! – стонала она. – Я Мэри!

Но нет. Слишком поздно. Мэри тонула в боли Коры. Лорд Мэттисон подхватил упавшие руки Мэри и вытащил ее, как ей казалось, из безопасной кареты на погруженное в тень крыльцо Кингсмида.

Дверь дома внезапно распахнулась, и оттуда выбежал огромный человек с нечесаной рыжей гривой и глазами, налитыми кровью.

– Поставь мою сестру, ты, лживая свинья. Чтобы я мог врезать тебе, как ты того заслуживаешь!

Все, что она таила во мраке своего сознания все семь лет, хлынуло наружу, лишая последнего глотка воздуха в легких.

С последним сдавленным криком Мэри потеряла сознание и погрузилась в темноту.

Лорд Мэттисон подхватил ее на руки и бросился в дом.

– Принесите нюхательную соль! – крикнул он своей экономке, которая выбежала на крыльцо вслед за шотландцем. – Уйди с дороги, чертов дурак, – бросил он гиганту, пытавшемуся преградить ему путь.

– Что ты с ней сделал?! – взревел Робби, пока лорд Мэттисон нес Кору в малую гостиную.

Он видел, в каком направлении работает мозг Робби, и это приводило его в бешенство. Он вытащил его перепуганную сестру из кареты в расстегнутом пальто и сбившейся шляпке, а потом она упала в обморок.

– Ради бога! – бросил он, осторожно укладывая Кору на диван. – Неужели ты думаешь, что, если бы я хотел изнасиловать ее, я стал бы приглашать тебя в свидетели?

– Кто знает, на что способен твой дьявольский, извращенный ум? – Он приблизил свое злое лицо к лицу Мэттисона.

От винных паров у Мэттисона защипало глаза.

– Где ты прятал мою бедную малышку все эти годы?

– Оставь свой глупый бред, пьяный дурень, я ее не прятал, – ответил Мэттисон, отталкивая Робби в сторону, чтобы помочь Коре. Она была бледна как смерть и лежала так неподвижно, что он не знал, дышит ли она. Он наклонился к ней, собираясь нащупать пульс, когда Робби с диким ревом схватил его за шиворот и оттащил назад.

– Убери от нее свои грязные, похотливые лапы!

– Не будь таким идиотом, – бросил лорд Мэттисон, отчаянно пытаясь сдержать свой гнев. – Ей надо…

Но Робби не собирался разговаривать. В былые времена удар, который он обрушил на Мэттисона, наверняка сбил бы того с ног. Если бы попал в челюсть. Но лорд Мэттисон с легкостью уклонился от него. И еще от одного, а потом еще от нескольких. Семь лет пьянства не прошли даром для его бывшего друга. Теперь огромный рост и агрессивность Робби ничего не значили против умения, полученного Мэттисоном в боксерском клубе, и практики, обретенной на улицах.

Однако неспособность нанести противнику ничего, кроме случайного скользящего удара, привела Робби в состояние, близкое к помешательству. Растопырив руки, он с ревом ринулся вперед, как будто хотел заключить лорда Мэттсона в свои медвежьи объятия. Если бы ему это удалось, они оба рухнули бы прямо на диван, где лежала Кора.

Поэтому Мэттисону пришлось сильно ударить Робби в живот, а затем, упершись ему в грудь плечом, оттолкнуть подальше от беззащитной женщины, лежавшей без чувств.

Как только они немного отодвинулись в сторону, Робби обхватил лорда Мэттисона руками, и они упали на ковер возле дивана. Катаясь по полу, мужчины пинали и колотили друг друга в отчаянной схватке, начавшейся семь лет назад.

Когда Кора наконец очнулась от обморока, первое, что она услышала, были слишком хорошо знакомые ей хрипы и ругательства, с которыми ее брат выколачивал из кого-то душу.

Ей очень не хотелось смотреть на его жертву, однако она все же открыла глаза.

И увидела их. Ее брат катался по полу с Китом Бреритоном, своим лучшим другом. На мгновение она смутилась. Не потому, что они дрались. В этом не было ничего нового. Но отец определенно никогда не позволил бы им возиться в доме…

Но отец умер. И теперь главой дома стал Робби, и он… Подождите… Потолок над ее головой украшала затейливая лепнина. В их доме нигде не было таких потолков. Скорее, он был похож на дом Кита…

Кингсмид.

Правильно… Она приехала в Кингсмид, чтобы выйти замуж за Кита, потому что…

Несколько секунд прошлое и настоящее вихрем кружились вокруг нее, пытаясь затащить в эпицентр. Но потом двое мужчин с такой силой ударились о ножки дивана, что если бы она не пришла в себя, то упала бы и оказалась на полу.

Впрочем, они, похоже, ничего не заметили. Они настолько увлеклись желанием выбить друг из друга дурь, что, казалось, совсем забыли о том, что она здесь.

Или они могли подумать, что она просто куда-нибудь ушла от этого открытого проявления мужской грубости. И подождать, пока один из них придет и расскажет ей об исходе поединка.

Как они делали в прежние времена.

В приступе холодной ярости Кора села.

Она больше не ребенок, слишком робкий, чтобы постоять за себя! Она сама будет определять свое будущее! Она не собственность какого-то мужчины, которому дозволено поступать с ней так, словно у нее нет собственного мнения!

Когда дерущиеся откатились достаточно далеко от дивана, чтобы она смогла встать, не подвергая себя опасности, Кора поднялась и нетвердой походкой подошла к столу у окна, на котором стояла ваза с цветами. Пару секунд она держала вазу в руке, гадая, кто из них более достоин того, чтобы она разбила вазу об его голову.

В конце концов, не обнаружив другой вазы, которая могла бы дать ей возможность поступить по справедливости, она просто вылила содержимое на них обоих.

– Ради бога! – выпалила она, когда они прекратили драку и удивленно уставились на нее снизу вверх. – Вы больше не мальчишки!

Лорд Мэттисон первым пришел в себя и, грубо оттолкнув ее брата, встал на одно колено.

– Кора, – произнес он, смахнув воду, стекавшую по волосам ему в глаза. – С тобой все в порядке?

– А тебе не все равно? – возмутилась теперь уже не Мэри, а Кора. – Ты… ты лицемер! А ты… – Она бросила гневный взгляд на брата. – Мой бог, Робби, ты стал совсем как отец. Сначала пускаешь в ход кулаки, потом задаешь вопросы.

– Ты не права! – не согласился ее брат, стряхивая с груди мокрые лепестки. – Ты была в обмороке, когда началась драка, и не видела, кто первый начал!

Кора отвернулась, чтобы не чувствовать его смрадного дыхания.

– Совсем как отец, – сказала она. – После всего, что ты говорил, когда он умер, после всего, что ты мне обещал, ты начал пить…

Робби сел, глядя на нее:

– Ты не знаешь, что я пережил за эти семь лет. Ни один человек не смог бы выдержать этого, не пропуская время от времени по стаканчику.

– Вот видишь. – Кора засмеялась. – Ты даже оправдываешься совсем как он. Он тоже никогда не считал себя виноватым, помнишь? Всегда находился кто-то, кто доводил его до этого. То мать выводила его из терпения своими постоянными недомоганиями. То я оказывалась настолько никудышной, что никто бы не выдержал. То ты провоцировал его своими дикими выходками… На все был один ответ – наказать нас. И именно это ты теперь делаешь, верно? Наказываешь Кристофера… за что-нибудь, в чем нет его вины!