Кинжал раздора - Марина Эшли Страница 41

– Ну и что? – удивился Рафаэль.

– Маловероятно, что за такое короткое время в средние века кинжал с ножнами побывали в руках нескольких художников.

– Возможно. А во-вторых?

– Во-вторых, Глаз бури! Художник пытался передать игру света на его гранях. И, поверь мне, он не очень умело это сделал. Блики нарисованы стилизовано, в одной и той же манере – и у камня на рисунке, и у камня на портрете! Вот бы сравнить оригинал рисунка с изображением на портрете!

Рафаэль сам стал рассуждать:

– Маленький дедушка нашел картинку с кинжалом и ножнами у потомков младшего из братьев Мединосов. Вы с Женин считаете, что рыцарь на нашем портрете – Мединос. Выглядит он подростком, а не взрослым воином.

– У нас висит портрет самого младшего Мединоса! – закричал Барт. – Какой-то художник нарисовал его в облачении. И зачем-то именно для него нарисовал отдельное изображение кинжала с ножнами.

Они помолчали, обдумывая такой вариант.

Барт вздохнул:

– Упоминаний о живописце в легенде нет. Он, конечно, уехал из замка до пропажи кинжала и ножен. Какая жалость.

– Почему? – не понял Раф.

– Потому что хотелось бы мне, чтобы к исчезновению кинжала и ножен был причастен кто-то чужой. Не Мединос.

У обоих в памяти возник образ Женин, только отозвался он несколько по-разному.

– Нарисуй мне картинку, что ты видел у Мединосов, – предложил Рафаэль, стряхивая наваждение.

Барт взял у него со стола лист бумаги и карандаш. Зажег ночник. Рука замерла над белой поверхностью в нерешительности, потом опустилась и замелькала. Раф смотрел на карандаш Барта, как на какое-то чудо.

Барт закончил. Надо же, сколько подробностей он, оказывается, помнит. Полюбовался работой и размашисто поставил свои инициалы в правом нижнем углу. Он всегда так делал, когда был доволен тем, что получилось. Рафаэль взял картинку. Интересно, а какое происхождение у такого кинжала? Где ему встречалось оружие подобной формы и с таким орнаментом на лезвии?

– Я забыл: там еще отпечаток перстня стоял, – забрал у него рисунок Барт.

Место фамильного вензеля было занято его собственными инициалами. Причем выглядели они очень похоже, так же вытянуты буквы…

– Раф, вензель – не отпечаток перстня! – ахнул от своей догадки Бартоломью. – Это подпись! Но как это могло случиться? Зачем было Медичесу подписывать рисунок?

Они посмотрели друг на друга в недоумении, Раф хлопнул себя по лбу и рассмеялся.

– Как же все просто! Тот Медичес умел рисовать. Могли же младшие сыновья двух семей дружить? Медичес, как ты мне, изображал приятелю все, что попадалось интересного.

– Они тоже играли! – подхватил Барт. – Они примеряли доспехи братьев! Но что-то я не слышал о художниках в нашем роду.

– Рыцарское ли это занятие? – напомнил Раф Барту его собственные слова. – Денег много не заработаешь!

– Чужака в замке не было, – вздохнул Барт.

Братья замолчали.

– А я сегодня чуть не поцеловал Женин, – поделился с Рафаэлем Барт.

– Почему не поцеловал? – не удержавшись, полюбопытствовал Раф.

– Водитель такси зачем-то просигналил на повороте. В самый неподходящий момент, как раз когда мы были на башне, – развел руками Барт.

– Можно подумать, что у тебя не было других подходящих моментов, – удивился Рафаэль.

– Таких – не было! Момент должен быть особенным! Я, понимаешь ли, пропустил всю романтическую часть отношений. – Барт смеялся. – Раз Женин хочет романтику, то не сомневайся, наш первый поцелуй будет особенным, я что-нибудь придумаю!

Он стал размышлять:

– Второй раз на башне – это банально. Ждать до Рождественского бала – долго!

– Скоро День города, – уныло подсказал Раф.

– А что там хорошего, кроме фейерверка? Фейерверк?! – Барт подскочил. – Раф – ты гений! Я тебя люблю.

И сжал Рафаэля в объятиях. Раф вывернулся, отпихнул Барта.

– Ты меня ни с кем не путаешь? Отстань от меня. Давай спать.

Бартоломью не заставил себя долго ждать. Женин, высматривавшая его в окошко, накинула прабабушкину шаль и выскочила на улицу. Барт улыбался своим мыслям и вздрогнул, когда Женин, как кошка, выпрыгнула перед его носом.

– Я – Мединос, – горько сказала она ему, – а ты…

Она перешла на шепот:

– Медичес!

– Я уже несколько дней, как в курсе! – пошутил он, тоже шепотом.

– Ты не понимаешь! Маленький дедушка так разволновался, что ему всю ночь было плохо! А что с ним будет, если он узнает, кто ты? – с ужасом спросила Женин.

– Да что такого случилось? – пробормотал Барт.

Женевьева сбивчиво выложила ему все. И о своей бессонной ночи, и об опасениях, что ее «предательство» не лучшим образом повлияет на здоровье прадеда.

– А ты ему понравился, – неожиданно улыбнулась она. – Еще бы. Любимый стул починил. Он никому не давал его выбросить. Представь себе, Маленький дедушка уже спрашивал о тебе сегодня.

Лучше ли прадедушке? Если он отказался сегодня от лекарств, значит ли, что ему лучше? А его лекарства! Что он принимает! Прошлый век! Их прописал давным-давно доктор, ныне уже покойный! Других врачей он видеть не хочет! Хотя кто сюда поедет, на Чайную Горку? А как Маленькие вообще живут! Ни тебе телефона, ни тебе горячей воды! А она собиралась искупать Маленькую бабушку. Это столько воды нужно закипятить на плитке!

Барт слушал жалобы Женевьевы. То, что она Мединос, сначала вышибло его из седла. Фамилия, которую произносили в его семье с презрением или ненавистью. Его отважная прелестная попутчица не могла оказаться ненавистной Мединос! Славные старики тоже! С другой стороны, это все средневековые недоразумения… Они же современные люди, это смешно – враждовать на самом деле. Легенда красиво звучит только на экскурсиях в замке. Шок прошел, осталось огорчение, что Женевьева пыталась скрыть от него сам факт. Измучила своим исчезновением. Она же стала ему родной. Вон даже Рафаэль от нее в восторге, хотя и видел мельком. Раф в людях разбирается. Старикам Мединосам, рано или поздно, он, Барт, объяснит, что они заблуждаются насчет Медичесов. Вот что действительно плохо, так это то, что у них нет ни телефона, ни горячей воды, ни удобств!

Бартоломью сделал шаг в сторону двери, Женни преградила ему дорогу.

– Никто не узнает, Женни. От кого? Буду пока Джеком Смитом. А ты без меня не справишься.

Мысль у Барта уже заработала. Если нужна его помощь немедленно, то можно поставить зажженную свечку на то окно, что выходит на сторону замка. Он или Раф увидят – и он немедленно прибежит. Женни пусть звонит по телефону из замка, он самый ближайший. Ну и что, что дома родители, откуда они знают, кто Женни такая? Ну, хорошо. Играем в шпионов дальше, если угодно. Когда родители будут отсутствовать, он поставит на подоконник деревянную фигурку, что получили они в аэропорту на счастье. Только, родители – нормальные люди, они все поймут. Со временем. Хорошо, давай пока промолчим.